Смерть на острие иглы - Синельников Владимир. Страница 3

Вот, кстати, еще одно интересное наблюдение. Почему у американца такая улыбка кажется естественной, а у россиянина напоминает самый натуральный оскал? И что интересно, практически без исключений. Может, добиваться этого надо с раннего детства?

Так вот, братки очень даже неплохо зарабатывали на жизнь и связанные с ней всевозможные удовольствия своим «вокалом» и демонстрацией мужских прелестей и, по словам тетки, готовились к покорению столицы. А точнее, ее слабой половины. Однако, по мнению Ивана, которое он, естественно, не озвучивал, всем этим дамочкам, души не чаявшим в Илюше и Андрюше, ничего не светило. Уж очень не разлей вода были племяши тети Дуси. А если еще вспомнить довольно двусмысленное название группы…

— Пей, пей, — отвлекла Ивана от мыслей тетка. — Что задумался?

— Да так, — нехотя ответил Иван, подвигая себе чашку. Надо было оперативно сворачивать визит. У Ивана не было никакого желания пересекаться с «Кайфом вдвоем», без обиняков намекнувшим ему при одной из случайных встреч, чтобы он не примазывался к теткиному наследству.

— А я ведь, Ванятка, уезжаю, — огорошила его тетя Дуся.

— Куда? — оторопело уставился на нее Иван. — В деревню?

— Дальше, — усмехнулась тетка. — Решила я посмотреть на землю обетованную.

— Это где? — не сразу понял Иван. — В Израиле, что ли?

— Сдалась мне эта пустыня, — хмыкнула тетка. — Еще не хватало на старости лет попасть под каком-нибудь мусульманский теракт…

— Так ведь вроде Израиль так называют…

— А ты не подсчитывал, сколько рванувших из России якобы в те края добрались до места?

— Нет, — Иван развел руками, — но в новостях показывают, довольно много народа там обосновалось…

— Ага, — усмехнулась тетя Дуся. — Их поселили в самых что ни на есть обетованных местах. Как живой щит, предохраняюший коренное население от арабов.

— Не знаю. Я там не был.

— Зато я знаю, — безапелляционно заявила тетка. — И что умное большинство этих этнических эмигрантов осело в Европе и не помышляет о «великом государстве» — тоже в курсе.

Временами речь тетки разительно отличалась от того образа деревенской недалекой бабки, который она довольно достоверно изображала. По крайней мере, Илюша и Андрюша были полностью уверены, что тетка — деревенская дура, которую очень легко облапошить. Иван не пытался разубедить племянничков. Да они его и слушать бы не стали. Сам же все пытался понять, что на самом деле представляет собой его загадочная родственница. Правда, пока безрезультатно.

— Так вы в Европу собрались? — недоверчиво усмехнулся Иван. — Кто ж туда пустит? Разве только по путевке…

— Меня пустят, — улыбнулась тетя Дуся. — У меня там, почитай, родственников поболе, чем в России.

— Откуда? — изумился Иван.

— Муженек у меня был австрияк, — поделилась автобиографическими данными тетка. — Недавно отдал, бедный, концы.

— Сожалею, — машинально произнес Иван.

— А что его жалеть, — махнула рукой тетя Дуся. — Тот еще кобель был… Сколько раз ему было говорено, что не доведут до добра его собачьи повадки. Не верил…

Надо же, тетя Дуся прямо-таки мастер по преподнесению сюрпризов. До сегодняшнего момента Иван был твердо уверен, что у тетки, как и у большинства советских женщин, наличествовал один муж, а тут, оказывается, у нее еще и заграничные ухажеры присутствовали. Да-а, тетка-то не промах!..

— Так зачем вам туда сейчас? — осторожно поинтересовался Иван.

— В наследство буду вступать, — назидательно произнесла тетка. — Замок австрияк мне завещал. Поеду, значит…

— А это все добро с собой повезете? — Иван обвел рукой подозрительно уставившиеся на него портреты и скульптуры.

— Нет, — отрицательно покачала головой тетка. — Нельзя им туда… Их место здесь.

— Кто же за ними следить будет? — уставился Иван на тетку. — Такое богатство нельзя и на сутки без присмотра оставить. Сопрут.

— Не завидую я тому татю, что сюда залезет, — нехорошо улыбнулась тетка. — Но ты прав. Присмотр все равно нужен. Вызвала я свою дочку, но она раньше чем через месяц прибыть не сможет. А мне надо срочно уезжать. Хорошо хоть, племяши согласились посторожить.

— Это Илюша с Андрюшей? — усмехнулся Иван.

— Ну да, — кивнула тетка. — А ты не лыбься. Сам-то небось не стал бы караулить. Вон и по приезде через два дня сбежал…

— Я бы с удовольствием, — прижал руки к груди Иван. — Вот только съеду с катушек напрочь, если останусь здесь ночевать в одиночестве…

— Больно ты чувствительный, — хихикнула тетя Дуся. — Боишься моих постояльцев? Она покосилась в сторону одного из портретов и подмигнула. Изображенный там мосластый старикашка мигнул тетке в ответ.

Или Ивану это почудилось?

— Так не боись, — повернулась к нему тетя Дуся. — Они смирные, не кусаются.

Иван молча развел руками, всем своим видом демонстрируя полную беспомощность в этом вопросе.

— А Илюшка с Андрюшкой не побоялись, — наставительно произнесла тетя Дуся.

«Плакали твои фамильные ценности, — подумал Иван. — К приезду дочери эти прохиндеи и квартиру успеют толкнуть». Информировать о своих подозрениях тетку он не стал. Еще подумает, что из вредности оговаривает, или брякнет ненароком племяшам о его словах. А те в гости явятся… Нет уж. Пусть тетка сама со своими родственниками разбирается. Немаленькая. Да и очень даже неглупая.

— Пойду я, пожалуй. — Иван посмотрел на часы.

— И что ты не поделил с Илюшей и Андрюшей? — безошибочно догадалась о причине его поспешного ухода тетка. — Родственники же…

«В гробу я видел таких родственников», — чуть не ляпнул Иван, но вслух произнес:

— Не знаю. Вы у них лучше поинтересуйтесь.

— Ладно, ладно, — замахала руками тетя Дуся. — Живите как хотите.

— Так я пошел? — Иван вопросительно поглядел на дальнюю родственницу.

— Постой, — решительно поднялась с места тетка. — Хочу я тебе на прощание подарочек сделать…

— Что вы, не надо, — попробовал воспротивиться Иван.

— Сиди! — осадила его тетка. — Я сейчас.

Иван опустился в кресло, понимая, что противиться тете Дусе себе дороже.

— Вот! — После довольно продолжительного отсутствия тетка появилась в комнате и взгромоздила на стол приличных размеров статуэтку.

Это была прелестная девушка, с тревогой всматривавшаяся в одну ей видимую даль. Платье на стройной фигурке всколыхнул примчавшийся откуда-то ветер, и оно так и застыло живописными складками. Вскинутая к лицу рука девушки, чуть прищуренные глаза, вторая рука, нервно сжимавшая платок, — все наводило на мысль о незаконченном, застывшем на какой-то миг движении. Казалось, еще мгновение — и девушка оживет и спрыгнет с каменной глыбы, куда ее поместила рука несомненно талантливого скульптора.

Иван довольно долго всматривался в статуэтку, не в силах отвести взгляд. Наконец он с усилием оторвался от нее и, подняв голову, увидел странную, немного печальную улыбку на лице тети Дуси.

— Правильно, значит, — произнесла тетка. — Против судьбы не попрешь. И кто бы смел подумать, что…

Тут она оборвала сама себя и замолкла, продолжая пристально рассматривать Ивана, как будто первый раз видела.

— Тетя Дуся, — несмело прервал затянувшееся молчание Иван, — я не могу принять от вас такой подарок…

— Это еще почему?

— Такая вещь стоит бешеных денег, — пояснил Иван, боясь еще раз взглянуть на девушку. — Это даже мне, неспециалисту, видно.

— Сколько она стоит — мало кому известно, — довольно туманно ответила тетка. — В том числе и мне.

— Тем более… — попытался остановить ее Иван.

— Молчи, Ивашка. — Властным жестом тетка заставила его замолкнуть. — Одно мне известно: вот это, — она указала на статуэтку, — твоя судьба. Не вздумай передарить мой подарок или продать. Тогда тебя останется только пожалеть…

— Вспомнил! — Иван кинулся к окну и поспешно отдернул штору.

Подоконник был девственно чист. Скульптурка девушки, довольно прочно обосновавшаяся в Ивановой квартире, бесследно исчезла.