Вереница - Синклер Элисон. Страница 31

– Я не могу больше ждать, – пробормотал Морган.

– Можете, профессор, поверьте мне! – сказала ла Флер. – Большинство заболевших выздоравливают через день-другой после острого приступа, как Стивен, причем без всякой помощи. Но у некоторых приступ вызывает судороги, а порой и смерть. Человек восемь-девять из тех, кого я видела, выкарабкались просто чудом. Все молодые, крепкие и абсолютно здоровые. Но вернемся к нашим букашкам. Кусают только молодых и здоровых. Ни один старик, ребенок или человек с хроническим заболеванием не пострадал. Я говорила с врачом, живущим двумя пещерами выше, – он, кстати, старый и у него проблемы со здоровьем. Так вот, он сказал, что видел, как одна из этих мошек ползала по нему и трем другим людям, пока наконец не укусила пятого – следопыта и охотника, прежде ни разу не болевшего. Сейчас он в критическом состоянии, и, похоже, мы его потеряем. Возможно, я должна чувствовать себя польщенной из-за того, что попала в хорошую компанию, – печально улыбнулась она. – Короче, бороться с этой болезнью мы не в состоянии. Ее можно только попытаться пережить – и беречься от укусов. Кстати, я была в перчатках, но проклятая тварь заползла ко мне под рукав.

– Возможно, это какая-то нанотехнология, работающая по принципу самосборки…

– Нанотехнология, работающая по принципу самосборки? – раздраженно переспросила ла Флер. – Значит, меня сейчас ассимилирует киборг? Мне слишком плохо, я не в состоянии слушать ваши теории, – пожаловалась она, обращаясь к аргиллитовой стене. Морган судорожно вздохнул. Ла Флер подняла руку. – Я уверена, проф, что вы с Софи способны выдать кучу остроумных идей. Но у нас эпидемия! Возможно, теперь мы знаем переносчика заразы – но ни черта не знаем ни об этих переносчиках, ни о самой болезни. Мы не знаем, затухнет эпидемия или, наоборот, разгорится, и мы не знаем, как ее остановить. Поэтому я очень советую вам пораскинуть вашими гениальными мозгами и решить, сделать ли нам противомоскитную сетку или лучше создать какой-нибудь репеллент, а вопросы “что, да как, да почему?” оставить на потом.

– Если эти букашки – механизмы, способные к самосборке, – заметил Морган, – противомоскитная сетка их вряд ли остановит. Они могут диссимилироваться, проникнуть внутрь, а потом вновь собрать себя.

– Умеете вы утешить больную женщину! – сказала ла Флер и протянула Стивену руку. – Стив! Помоги мне встать.

Стивен на удивление нежно поднял ее и повел к двери.

– Надеюсь, – бросил он через плечо, – оно того стоило.

– Тише, Стив! – сказала ла Флер. – Они же не виноваты…

Софи открыла блокнот ла Флер. Перелистывая его холодными одеревенелыми руками, она не столько читала, сколько вглядывалась в почерк ла Флер. Черные чернила, большие квадратные буквы… Софи пролистнула несколько страниц. Почерк почти не изменился, однако ла Флер явно спешила, и записи ее были ярким свидетельством случившегося с ней несчастья. Даже последние страницы, исписанные после того, как ла Флер укусила букашка, читались без труда, хотя почерк стал неровным, а чернила кое-где расплылись под потной рукой. Она записывала уже не просто для себя, а для людей, которым эта книжица могла попасть в руки тогда, когда самой ла Флер уже не будет. Сознание, что она может умереть, сквозило в подтексте каждого законченного предложения и каждой расшифрованной аббревиатуры.

Морган, похоже, был потрясен. Он взгромоздился на табуретку и сидел, глядя на свои руки и крутя тяжелое кольцо на пальце.

– Софи! Зачем они это делают? Почему?

– А почему бы и нет? – немного раздраженно отозвалась Софи. – Могут – вот и делают.

Он посмотрел на нее, встал, словно собираясь уйти, и снова сел. Софи показалось, что он не понимает, как ему реагировать на ее слова.

– До сих пор они обращались с нами лучше некуда, – произнес он осторожно. – Они сделали все, чтобы нам было уютно и чтобы мы чувствовали себя в безопасности. Они позаботились обо всех наших нуждах…

– Вы сами сказали, что окружающая среда воздействует на нас. Быть может, это следующий этап? Экзамен на выживание. Или же попытка чему-то нас научить.

Морган выглядел растерянным. “Интересно, – подумала Софи, – его тоже учили, как и меня, что Иисус мягкий и кроткий? Нам внушали веру в милосердного и доброго Бога, в то время как Бог Ветхого Завета куда более достоверен – капризный, деспотичный и непостижимый. Дети это прекрасно понимают; им это близко, поскольку у них нет ни знаний, ни власти. И только взрослые упорно поливают все сахарной глазурью”.

– Неприятная мысль, – промолвил Морган.

– То, что они обращаются с нами, как мы веками обращались с братьями нашими меньшими? Да, неприятная.

– Может, они просто не ведают, что творят? Может, они слишком мало знают о нас и не понимают, что для людей эти мошки губительны? – Голос Моргана звучал неуверенно. Но неуверенность эта относилась не к самой гипотезе, которая была вполне правдоподобной, а к тому, что из нее следовало.

– Да какая разница, ей-богу! – сказала Софи, протянув ему блокнот. – Адриен права. Мы слишком мало знаем, чтобы размышлять о смысле событий. В первую очередь надо думать об эпидемии и о том, как ее остановить.

Морган хотел было продолжить спор, возможно, для того, чтобы с помощью рассуждений подавить страх, но Софи решительно оборвала его:

– Сейчас это не важно!

Морган уступил и взял блокнот. Полистал его, потом принялся читать, обхватив голову руками и отрывая правую руку только для того, чтобы перевернуть страницу. Софи чувствовала, что ей нужно чем-то заняться, пока он читает, Попытаться сделать что-то полезное или хотя бы убить время…

Услышав движение, Софи подняла глаза и посмотрела на Моргана. Он держал блокнот на вытянутых ладонях, как бабочку, и заговорил, как только встретился с ней взглядом.

– Откуда букашки знают, что люди не здоровы? – Он постучал пальцем по странице. – У нее здесь длиннющий список людей, которых эти твари не кусали. НИДДМ, ЛЕ, ME, КАД, КВД, КОПД, АДХД… Насколько я понимаю, это сокращенные названия болезней, – устало проговорил Морган. – Недаром все ругают врачей за то, что они говорят по-латыни…

Софи подошла к нему и заглянула в блокнот. Ла Флер действительно начала перечислять болезни людей, которые не подверглись нападению насекомых. Данные были неполные, да и записывать она начала где-то в середине опроса, когда догадалась, в чем дело. Софи присела на корточки, взяла из рук Моргана блокнот и перелистала его. Да, данные не ахти какие точные, и все же…

– Возможно, насекомые узнают о состоянии здоровья людей по их коже – по поту, метаболиту и так далее. Если человек болен уремией, в его выделениях находятся излишки мочи, если диабетом – глюкозы… А если букашки способны незаметно взять пробу капиллярной крови, тогда они вполне могут вычислить соотношение электролитов, липидов, кровяных телец и газов, факторов свертываемости крови, энзимов – короче, получить полную химическую карту тела. Если же они могут взять образцы ДНК, они сумеют распознать и генетические дефекты – при условии, конечно, что нас изучили достаточно хорошо и знают, что такое нормальная хромосома.

– А что, если нам обмануть их? – задумчиво спросил Морган. – Внушить им, что здоровые люди, которые не переболели гриппом Центавра, на самом деле хронические больные. То есть надо как-то изменить пот или запах тела. Или даже привить какое-нибудь легкое заболевание, чтобы защититься от этого страшного гриппа.

– Если дело только в запахе и коже…

– Поменяться одеждой, – прервал ее Морган. – Пускай здоровые наденут одежду больных. Или духи… Вдруг существуют какие-то запахи, которые отпугнут мошкару? Нам скорее нужна не вакцина, а репелленты, как правильно сказала Флер. Изменить свой запах, чтобы здесь духом человеческим не пахло… Чтобы мы пахли, как корабль, например. Если мы вымажемся с головы до ног аргиллитом или посыплем себя пылью… Но как же тогда мыться? – Морган с видимым усилием прекратил монолог, глядя на Софи и ожидая, что она выскажет свое одобрение или внесет какие-то предложения. – Быть может, это неполные данные, – с нажимом продолжил он, – но Адриен просто умница, догадалась, в чем дело! Мошки кусают не просто так. На все есть причина… Меня еще не кусали, вас тоже. Нам надо попросить одежду у кого-нибудь из больных. – Он встал. – Половине лагеря – тем, кто еще не болел, – нужно поменяться одеждой с больными. А вторая половина… Мы пойдем и поспрашиваем у людей духи, лосьоны для бритья, репелленты, а потом попробуем найти нужный запах. Это поможет нам выиграть время, пока мы не придумаем что-нибудь получше. Нельзя сидеть сложа руки. Никто из нас… – Морган осекся и воскликнул: – Черт побери! Интересно, мигрень считается у них хронической болезнью? Может, поэтому меня не кусают… А вы, Софи? Вы попадаете под эту категорию или нет? Я хочу сказать: есть у вас основание надеяться, что вас не укусят?