Дни и ночи - Синуэ Жильбер. Страница 14

— Твое мнение?

— Это 'f2айна. Во всяком случае, если бы это было так, то мысль об этом была бы для меня невыносимой. Какая-то противоестественность! Чего ради жить бесконечно в чьей-то шкуре?

— У индусов есть целая теория по этому поводу.

— Да-да, я знаю. Жизнь последующая лучше предыдущей, появляются спокойствие и мудрость, приобретаются знания, приближаются полнота и совершенство. Если хочешь мое мнение, все это напоминает испанский постоялый двор. Каждый приносит туда самое ему приятное. Ты помнишь Изабель Хуарес?

— Супругу министра?

— Да. Вот она очень всем этим увлекается. Однажды я был приглашен к ней на сеанс спиритизма. Был там медиум и дюжина женщин, клявшихся, что прожили несколько жизней. Ни одна из них — понятно тебе? — ни одна из этих дам не была служанкой или беднячкой. Все оказались перевоплощением великих жриц индейцев или жен фараонов. Сам медиум, разумеется, уже проживал свою четвертую жизнь. В прошлых он был поочередно Рамсесом II, Сократом, генералом Кастером и еще, не помню уж, какой-то знаменитостью.

— Так я заблуждаюсь? Ты в это не веришь?

— Я поверю, когда встречу кого-то, кто расскажет мне о своей прошлой жизни и приведет доказательства, которые будут научно подтверждены.

— Только этого недоставало!

— Не знаю, не знаю. Ты слишком многого от меня хочешь.

Она помолчала и внезапно предложила:

— Представим, что ты прожил в определенном месте несколько сотен лет. Положим, это было в Египте, у подножия пирамид, поскольку это обычное место проживания перевоплотившихся типов. Если ты в состоянии указать египтологам точное место, где можно найти какое-то погребение, предмет, заранее описанный тобой в мельчайших деталях, и этот предмет действительно отыщут, тогда я, может быть, и засыплю тебя вопросами.

— Твои рассуждения не выдерживают критики. Предмет я мог подложить сам.

— Закопать на десятки метров под землей?

— Почему бы и нет — может, я чокнутый.

— Нужна ловкость, чтобы уничтожить все следы. Обмануть специалистов? Ну ты даешь!

Он не стал ей противоречить, тем более что на этом она не остановилась:

— Можно еще вообразить типа, который, впервые в жизни очутившись в незнакомом городе, способен уверенно, без плана и провожатого, разгуливать по улицам, называя площади и памятники и даже дом своего детства.

— Этот тип мог все выучить наизусть заранее. Сожалею, мой ангел. Но ты меня не убедила.

— Черт побери! Коль уж ты так самонадеян, почему бы тебе не выдвинуть свою идею? Какое доказательство тебе нужно, чтобы поверить человеку, подвергшемуся реинкарнации?

Нейтральным голосом он произнес:

— Это всего лишь предположение… — Подняв на нее глаза, продолжил: — Меня очень взволновало бы, если бы этот персонаж бегло говорил на языке, который он никогда не изучал и ни разу не слышал в своей жизни… Ты удовлетворена?

Флора молча смотрела ему в лицо.

Они плавали, хохотали, стряхивали брызги, вынырнув из волн. Они были одни в этом уголке океана. Это была их собственность, и они ни с кем не хотели делить ее. Три дня они прожили в эйфории и беззаботности… три дня прошли как один.

После нескольких тоскливых недель Вакаресса наконец-то дышал спокойно…

Они вышли из воды и растянулись на песке. Солнце нежно и мягко светило с чудесного неба.

— Есть хочется, — пробормотала Флора.

— Как насчет спагетти?

— Ты читаешь мои мысли. Поедем в Мар-дель-Плата к итальянцу?

— Прекрасно.

— Ты мне не окажешь любезность? Сегодня воскресенье. После обеда, прежде чем отправиться в Буэнос-Айрес, я хотела бы ненадолго зайти в церковь. Согласен?

Он благосклонно улыбнулся и быстро поднялся.

— Одевайся. Пошагали к Господу.

Остановив «панхард» в нескольких метрах от «Матадерос», одного из самых роскошных отелей города, Рикардо предложил:

— Не пропустить ли нам аперитивчик в баре? Флора одобрительно кивнула. Поднимаясь по широкой лестнице, она воскликнула:

— Посмотри-ка туда: тот черный, что склонился над капотом, не твой ли бывший шофер? Брат Луиса?

Рикардо взглянул в ту сторону. Флора не ошиблась. Это был Паскуаль Агуеро. Его лысый череп сверкал на солнце.

— Непонятно, — заметила Флора. — Я уверена, что он нас видел. Он что, сердится?

— А что же ему делать? Ведь я его уволил.

— Я думала, что вы разошлись по-мирному.

— Скажем, отставка была добровольно-принудительной. Я не мог уступить его требованиям. Он упрям как мул. — Он взял Флору под руку. — Пойдем. Глупо получается. Хоть поздороваемся.

Они остановились в шаге от брата Луиса, но он по-прежнему не замечал их. — Здравствуй, Паскуаль! Давно уже… Тут только тот поднял голову:

— Добрый день, сеньор Вакаресса! Как поживаете?

— Что вы делаете в Мар-дель-Плата? Я думал, вы в столице.

— Помогаю одному коллеге. Ремонтирую. Никто здесь не разбирается в механике. — Он показал на мотор: — Чертова головоломка эти «кадиллаки». Машины красивые, но ненадежные… — С полуулыбкой он закончил: — Не то что ваш «панхард».

— Паскуаль, все в ваших руках. Если не будете таким принципиальным…

Негр вытер лоб изнанкой рукава и кивнул головой в знак согласия, но глаза его были печальны.

— Вам хорошо платят?

— Нет, сеньор. Все это бесплатно.

— Бесплатно? За это? Насколько я знаю, Буэнос-Айрес не какая-то дыра.

— Я вам сказал, что оказываю услугу. — Он небрежно пожал плечами: — Я ничего не умею. Ваш отец меня, наверное, плохо воспитал. Вы помните его любимую поговорку: «Любой труд вознаграждается». В данном случае протянуть руку помощи другу — это удовольствие. Тогда почему я буду требовать оплату?

— Решительно вы неисправимый чудак… Как бы то ни было, если когда-нибудь перемените мнение, вспомните, что моя дверь для вас всегда открыта.

— Благодарю, сеньор. Кто знает? Только безумцы не меняют своих убеждений.

— Непонятно мне его поведение, — произнес Рикардо, уже в отеле вспоминая разговор с бывшим шофером. — У него есть семья, которую надо кормить, а он предпочитает работать бесплатно, нежели получать у меня зарплату.

— А тут и понимать нечего. У него есть чувство собственного достоинства. Разве ты не заметил? И вообще, не относись к нему плохо, а то мне показалось, что ты вдруг проявил себя как скупец. Что за игра? Спорить о мизерной сумме, когда ты один из самых богатых людей Аргентины?

— Вообрази, что Паскуаль не единственный человек, усвоивший уроки моего отца. Тут уже дело в принципах.

Она рассмеялась:

— Ладно, мистер Скрудж. Как вам угодно.

— Мистер Скрудж? Ты сравниваешь меня с тем ужасным скупердяем? 6 Меня? Рикардо Вакарессу!

— Все. Забыли… Я хочу пить. Где бар? Он проворчал:

— В конце коридора.

Несмотря на то что сезон еще не был в разгаре, просторный холл отеля, отделанный под мрамор, с резными деревянными панелями, был переполнен: деловые люди, богатые плантаторы, художники, изящные женщины, щеголявшие драгоценностями… Уже почти год весь Буэнос-Айрес толкался на этом морском курорте, где можно было и себя показать, и на людей посмотреть. К тому же недавно здесь открылось самое большое в мире казино, и поток туристов стал еще больше.

Подойдя к бару, Рикардо машинально пощупал боковые карманы своего блейзера.

— Твои сигареты? Не проблема. У бармена они наверняка есть.

— Не уверен.

Он бросил взгляд вокруг и внезапно застыл. — В чем дело? — забеспокоилась Флора.

Раскрыв рот, он уставился в одну точку на правой стене. Там висела цветная афиша. На фоне моря можно было прочитать: «Grecia pais del mar» 7. В центре афиши виднелась небольшая мраморная фигурка без глаз, без рта.

Лишенное какого-либо выражения лицо, казалось, подтрунивало над Рикардо.