Сапфировая скрижаль - Синуэ Жильбер. Страница 27

Эзра подавил зевок. Ибн Сарраг ограничился лишь тем, что моргнул.

В трапезной начали появляться монахи.

— Спасены… — шепнул раввин на ухо компаньону. Один из монахов приблизился к моряку.

— Добрый вечер, брат мой. Маленькому Диего стало лучше?

— Да, фра Маркена. Слава Богу!

— Хорошо… Встретимся с вами позже в библиотеке. Моряк благодарно кивнул.

Когда монах отошел, генуэзец объяснил:

— Это отец Антонио Маркена. Монастырский астроном. Он знает, что я прав. И обещал мне помочь. И я уверен, что поможет.

Моряк говорил, не замечая, что его не слушают.

Араб с евреем пристально глядели на севшего за стол напротив человека. На первый взгляд, ничто не отличало его от других монахов, разве что он был блондином и намного моложе остальных.

Сколько ему лет? Двадцать пять? Двадцать восемь? С лицом ангела…

— Ну вот, Ваше Величество, — подытожил Франсиско Торквемада. — Я вам все рассказал.

Он повернулся к Эрнандо де Талавере в поисках одобрения. Но тот стоял с непроницаемым лицом.

Торквемада скрипнул зубами.

Талавера всегда выводил его из себя. Конечно, не стоит забывать о слухах насчет его происхождения. Говорят, он внебрачный сын графа Оропесы и еврейки из Толедо. Бастард, короче! Да еще и прошлое у него мутное. Когда ему было около тридцати, он ушел в монастырь, вступив в орден иеронимитов, и стал приором монастыря Прадо. А потом — никто так и не понял, каким образом — ему удалось стать духовником Изабеллы. Но одно совершенно точно: в данный момент его авторитет очень высок как в политической, так и в финансовой сфере. Торквемада уже давненько его вычислил. С самой первой встречи он инстинктивно понял, что этого человека следует опасаться. И оказался прав. Разве не Талавера резко возражал против учреждения Инквизиции? Разве не он пытался убедить Изабеллу пересмотреть ее решение? Слава Богу, ему это не удалось. Неудача довольно-таки удивительная, если учесть его огромное влияние на королеву. Кому в Испании неизвестно, как произошла первая встреча Талаверы с Изабеллой? В прошлом королева имела обыкновение опускаться на колени возле сиденья или скамьи во время исповеди, тогда как исповедник слушал ее стоя. А в тот день фра Эрнандо нарушил эту традицию и сел. «Мы должны оба встать на колени», — тут же заметила королева. На что Талавера со свойственным ему спокойствием ответил: «Нет, сударыня, я должен сидеть, а Ваше Величество — стоять на коленях, потому что здесь творится Божий суд, и я здесь от Его имени». И Изабелла подчинилась.

Торквемада был глубоко убежден, что духовник королевы не понимает, какую драму переживает Испания. И все время старается сгладить углы. С обезоруживающей наивностью он проповедовал, что обращение в христианство должно быть добровольным, а не вынужденным. Чем доказывал, насколько плохо понимает еврейскую душу! И дело не только в евреях! Ислам в его глазах тоже имел свои достоинства. Талавера считал делом чести жить в добром согласии с мусульманскими священниками и следить за тем, чтобы мечети находились в хорошем состоянии. В этом абсурде он дошел даже до того, что потребовал, чтобы некоторые священники выучили арабский (как уже выучил он сам), чтобы лучше проповедовать христианство среди той части населения, которая не говорит по-испански. По правде говоря, это можно было бы счесть стоящей идеей, дай она хороший результат. А сейчас все указывает на то, что политика Талаверы терпит поражение.

— Фра Торквемада, я полагаю, вы уверены в том, что говорите. Это действительно заговор.

— Я слово в слово пересказал все дело Вашему Величеству. Вам одной судить. И все же, если позволите высказать мое мнение, то замечу, что не просто уверен в этом, но и, смею добавить, время нас поджимает.

Раздался уверенный спокойный голос Талаверы:

— Фра Торквемада, рискуя показаться вам не слишком понятливым, я все же не вижу, где тут упоминается заговор. — Он указал на лежащие перед королевой на столе листки. — Куча бессмысленных слов, лишенных всякой логики. Фразы, пересказанные слугой, который жаждет — и это его намерение от вас не ускользнуло — уничтожить своего хозяина… Я всячески изучал, анализировал и перечитывал эти сведения под разными углами и не увидел даже намека на заговор, нацеленный против безопасности государства и еще менее Церкви.

Торквемада усилием воли подавил раздражение.

— И все же я могу вас заверить, что так оно и есть. Подумайте. Автор этих записей, которые вы называете бессмысленной кучей слов, не просто какой-то бродяга. По отзывам фра Менендеса, это, по всей вероятности, «самый великий каббалист и теолог в мире». Зачем человеку таких познаний нужно было развлекаться подобным образом?

— Наверное, просто так, упражнение для ума.

— Тогда зачем ему вовлекать в это других? К тому же еще и араба?

Талавера не ответил.

— Если все это — лишь игра, то почему араб и его соучастник-еврей внезапно решили покинуть Гранаду и поехать в Севилью? Согласно последним сведениям, они находятся в окрестностях Уэльвы. Я…

— Значит, вы снова отыскали их следы… — резко прервала его королева.

— Да, Ваше Величество.

Талавера изобразил фальшивый восторг:

— Вам крупно повезло!

— Везение ту ни при чем, фра Талавера. Разве вы забыли, что у суда Инквизиции есть самая крупная из существующих сеть информаторов? Ее мобильность, солидарность ее членов, ее наличие на всей территории делают из нее очень эффективное орудие.

— Конечно, конечно, — согласился исповедник королевы.

— Мне вот что непонятно, фра Торквемада, — снова заговорила Изабелла. — Вы убеждены, что эти люди затеяли заговор против государства, и вам отлично известно, где они сейчас. Так скажите мне, чего вы ждете и почему их не арестовываете?

— Мне думается, Ваше Величество, что их арест сейчас — большая ошибка. Я вам объяснил, что этот план состоит из восьми частей, каждая из которых ведет в определенный город, чтобы привести к некоей конечной точке. Если мы сейчас арестуем этих людей, то так никогда и не узнаем ни конец истории, ни причину всей этой затеи.

— Ну, хорошо. Так что же вы посоветуете?

— Две вещи. Первое: продолжить за ними слежку. Не упускать из виду. Следить за каждым их шагом, жестом, все время будучи готовыми вмешаться, буде возникнет нужда. Что же до второго, то тут несколько сложнее.

— Мы вас слушаем, фра Торквемада.

— Я предлагаю внедрить к ним своего человека, в котором мы полностью уверены и задачей которого будет выудить у них как можно больше информации об их цели. Таким образом, мы не будем блуждать в потемках, а пойдем проторенным путем.

Королева кивнула, явно соблазненная перспективой.

— Интересная мысль. Однако тут есть серьезное препятствие: с какой стати эти двое согласятся на присутствие третьего? Если они действительно затевают бог знает что против Испании, вряд ли они потерпят постороннего.

— Ваше Величество все правильно понимает. У них нет на то никаких причин. Разве что… — Он сознательно выдержал паузу, прежде чем закончить. — Разве что этот третий будет им необходим!

— И каким же это способом?

— Я знаю один. Неотразимый. Могу вам его изложить во всех подробностях. Если пожелаете, я…

— Чем бы вы ни воспользовались, — сухо прервал его Эрнандо Талавера, — где вы найдете этого надежного человека, достаточно талантливого, чтобы не вызвать у них подозрений? Потому что, если я достаточно внимательно прочитал доклад, ваши заговорщики — вовсе не обычные бандиты. Разве не вы сами буквально только что утверждали, что автор этих записей «самый великий каббалист и теолог в мире»? В таком случае эти люди, которым он доверил свой план, не могу быть никем иным, как высокообразованными эрудитами. Так какой мужчина сможет обвести их вокруг пальца?

Торквемада с ироничным почтением поглядел на него.

— Разве я говорил, что это мужчина, фра Талавера? Нет, насколько я помню. — И повторил: — Я и не говорил о мужчине.