И придет ночь - Скай Кристина. Страница 36
– Я ничего подобного не думал, Ангел... э-э-э... Анжелика. Я просто хотел сказать, что...
– Что ты хотеть сказать, есть совершенно ясно! Я больше не имею настроение для компания. А сейчас ты уходить. Пока я не бросить в тебя эта бокал!
Сэр Чарлз побледнел, вспомнив, сколько стоил хрустальный бокал, который она сейчас с такой злостью сжимала в своих белых, надушенных пальчиках.
– Ты не так меня поняла, Анжелика. Давай не будем ссориться. Во всем виноват только я. Я, должно быть, дал тебе не тот бокал. – Заметив, что она смягчается, он поспешил протянуть ей очередной бокал вина. – Давай поскорее забудем об этой глупой ссоре.
Его пассия фыркнула.
– Что вы, англичане, понимать? Ваш погода плохой, ваш еда еще худший. Везде здесь такой дикость! Все, что я слышать, – это Блэквуд: разбойник, который ездить проселочные дороги, грабить невинный женщины и брать, что пожелать. Это есть ужасно!
– Скоро это закончится, – с умным видом произнес сэр Чарлз. – Через несколько дней лорд Блэквуд исчезнет навсегда, а я стану самым известным человеком в Норфолке, а может, и во всей Англии!
Но похоже, он не убедил свою любовницу. Она снова направилась к своему будуару.
– Хорошо, я пойду поправить прическа. Здесь дуть очень сильный ветер.
– Ветер?! Откуда здесь... – Но сэр Чарлз уже научился сдерживать чувства, когда находился в компании своей взбалмошной возлюбленной-француженки. – Э-э... Да, конечно. Твое вино ждет тебя здесь. Сделай глоточек, и жизнь снова станет прекрасна.
Он покачал головой и, отвернувшись, наполнил свой бокал, который тут же опустошил залпом.
«Ох уж эти француженки! Если бы они не были так соблазнительны, никогда бы не стал иметь с ними никаких дел», – мрачно подумал Миллбэнк. В следующий раз он возьмет себе в любовницы какую-нибудь покорную, юную простушку из Йоркшира или Дорсета. Такую, что не станет швыряться бокалами и разыгрывать сцены страсти.
Но это будет позже. Анжелика знала, как его ублажать. Ее умелые руки, жаркие алые губы сводили его с ума.
Да, несомненно, он еще не скоро сменит Анжелику на робкую простушку. Он вспомнил прошлую ночь, которую он с ней провел, и желание вспыхнуло в нем с новой силой. Допив бокал, он снова подлил себе вина. Рука в перчатке снова потянулась к бокалу Анжелики и опустошила его. Когда Чарлз обернулся, Анжелика смотрела на него с яростью. Даже под густым слоем пудры был заметен заливавший ее щеки румянец злости.
– Какого дьявола! Что ты за шутки со мной шутишь! – произнесла она по-французски. Блондинка тряхнула кудрями и топнула ножкой. – Мне совсем не есть нравится твой шутка!
Раскрасневшийся англичанин уставился на свою взбалмошную любовницу. Терпение его лопнуло.
– Хватит ломать комедию, Анжелика. Думаю, не нужно напоминать, кто платит за вино, которое ты потребляешь в неограниченном количестве, и за бокалы, которыми ты швыряешься в момент гнева. И на чьи деньги была куплена эта дорогущая сорочка, на которую ты только что просыпала ароматическую пудру. А теперь кончай пороть чепуху. Иди сюда и поцелуй своего господина и повелителя.
– Господина? Повелителя? – Поток французских ругательств был столь изощренным, что уши вяли. Если кратко подытожить все сказанное Анжеликой, то смысл ее слов сводился к следующему: сэр Чарлз был объявлен побочным сыном марсельского карманника и проститутки с улицы Руан. Сама же его персона была описана в терминах, более пригодных для изображения четвероногого существа.
Англичанин выругался.
– Хватит, Анжелика. Ты обязана принимать меня и быть мне во всем покорной. – В голосе его прозвучало холодное высокомерие. – Веди же себя как полагается, слышишь?
– Все в этой маленький глупый деревня слышать тебя! О, как ты есть вульгарен! – После этих слов она резко повернулась на каблуках и исчезла в своем будуаре, громко хлопнув дверью.
Резко защелкнулась задвижка.
– Анжелика, довольно! Я не потерплю такого неповиновения! Выходи немедленно, а не то я...
В этот момент из-за занавески, скрывавшей альков, появились чьи-то широкие плечи, на которые был наброшен черный плащ.
– Проблемы, сэр Чарлз? Да, эта женщина просто порох. Приношу вам свои соболезнования.
От неожиданности у Миллбэнка мороз пробежал по коже. Он быстро обернулся и схватился рукой за горло.
– Ты! Господи, твоей наглости нет предела!
– Боюсь, что нет, – любезно отозвался лорд Блэквуд, прислонившись к стене, оклеенной шелковыми обоями. – Разрешите дать вам один маленький совет касательно женского пола. Лучше на них не давить, знаете ли. Здесь подсластить, там приласкать, и вы получите больший результат, чем добились бы бранью и угрозами.
– Совет он мне хочет дать! Я тебе покажу совет! Я еще полюбуюсь, как тебя вздернут на виселице!
В ответ разбойник сделал неопределенное движение украденным бокалом в воздухе и опустошил его.
– Неплохое вино. Я, правда, предпочитаю напитки с более ярким характером, покрепче, но, видно, это вино лучше отвечает вашим вкусам и душевному складу.
Он аккуратно поставил пустой хрустальный бокал обратно, не сводя темных глаз с лица сэра Чарлза, пошедшего красными пятнами.
Блэквуд не спеша вынул рапиру из ножен и приставил ее Миллбэнку к горлу.
– Похоже, вы совсем не цените тех женщин, которым надоедаете своими приставаниями.
– Ж-женщин? Каких еще женщин?
– Увы, я имею в виду мисс Сен-Клер.
– Силвер? По какому праву вы защищаете эту чертову тва...
Кончик рапиры мгновенно прижался к пульсирующей вене на его горле.
– Мне, должно быть, послышалось, друг мой. Не могли же вы вправду сказать, что я только что услышал?
– Э-э... Нет, конечно. То есть я хотел сказать...
– Ну и отлично. Продолжим. Вам не следует больше докучать мисс Сен-Клер. Вы меня поняли?
Миллбэнк молча кивнул.
– Боюсь, ваш ответ мне не совсем понятен. Поясните, пожалуйста, словами, что вы хотели сказать этим жестом.
– К Силвер не приставать, – произнес сэр Чарлз, которому небо показалось с овчинку.
– И прекратите свои визиты на ферму Лэвиндер-Клоуз. Чтобы вы никогда больше там не показывались.
– Черт возьми, это уже... – Холодная сталь клинка прикоснулась к его подбородку. – Э-э-э... понятно, понятно! Больше не появляться на ферме Лэвиндер-Клоуз. – Конец фразы он произнес уже хриплым голосом.
– Очень хорошо. Приятно иметь дело с разумным человеком. Я вас отвлеку еще только на одну минутку, а потом можете возвращаться к своей прекрасной даме. Думаю, вам о многом нужно поговорить. Но сначала вы должны мне пообещать, что партия медных труб, которую вы удерживали, будет чудесным образом доставлена мисс Сен-Клер, причем завтра же.
– Партия труб? – выпалил баронет. – Непонятно, о чем вы вообще ведете речь. Я не имею никакого отношения к...
Острое лезвие рапиры снова прикоснулось к Миллбэнку. На сей раз оно нацелилось на очень важную часть тела ниже пояса, которой так не терпелось насладиться со своей пассией.
– Хорошо, хорошо! Да, я и правда удерживал эти трубы! А что поделаешь, если эта девка до того опустилась, что торгует подобным хламом! И это моя родная свояченица! Господи, да надо мной все графство со смеха покатывается!
– Все будут гоготать еще громче, если с вами произойдет несчастный случай, дорогой Чарлз. Конфуз, который лишит вас той дряблой части тела, с помощью которой вы намерены этой ночью получить удовольствие в постели с Анжеликой.
Англичанин побледнел.
– Вы... вы не посмеете!
Узкие губы, на которые падала тень от черной маски, растянулись в улыбке.
– Что ж, давайте проверим, посмею я или нет. Здесь и сейчас.
Миллбэнк стал бледным как полотно.
– Н-нет! Черт бы вас побрал!
– Очень хорошо. Полагаю, теперь вы навсегда забудете дорогу в Лэвиндер-Клоуз.
После небольшой паузы толстяк-баронет покорно кивнул.
– Не слышу.
– Я забуду дорогу к дому этой женщины.
На мгновение глаза разбойника опасно блеснули.