Бригады призраков - Скальци Джон. Страница 11
Сциллард смерил его пристальным взглядом.
– Мне это название совсем не нравится, – строго заметил он. – Да, гены умерших добровольцев ССК являются одним из компонентов. И, как правило, мы используем их в качестве шаблона. Но для того чтобы строить своих солдат, Специальные силы используют более широкий генетический материал. Учитывая то, какая роль отводится нам в ССК, это является практически обязательным требованием. В любом случае Бутэн официально мертв – у нас есть труп с его генотипом. И нам неизвестно, жив ли он. У него остались родственники?
– Нет, – сказал Мэттсон. – У Бутэна были жена и маленький ребенок, но они давно умерли. Других родственников у него нет.
– В таком случае никаких проблем быть не должно, – решительно произнес Сциллард. – После смерти человека его гены ему уже больше не принадлежат. Нам уже приходилось не раз пользоваться генами скончавшихся колонистов. Не вижу причин, почему бы снова не прибегнуть к этому.
– Сциллард, вот только я что-то не припомню, чтобы вы сами выращивали своих людей, – сказал Мэттсон.
– Мы предпочитаем особо не распространяться о своей работе, генерал, – ответил Сциллард. – И вам это хорошо известно.
Отрезав кусок бифштекса, он отправил его в рот. Пустой желудок Роббинса недовольно заурчал. Мэттсон, крякнув, откинулся на спинку стула, уставившись на Феникс. Проследив за его взглядом, Роббинс опять ощутил приступ тоски по дому.
Наконец Мэттсон снова повернулся к Сцилларду:
– Бутэн был одним из моих людей – хорошо это или плохо. Сциллард, я не могу перевесить ответственность за него на вас.
– Замечательно. – Сциллард кивнул на Роббинса. – В таком случае, одолжите мне Роббинса. Вы будете держать через него связь, так что отдел военных исследований останется в деле. Мы будем делиться с вами всей информацией. Я с радостью возьму и вашего техника, лейтенанта Уилсона. Пусть работает вместе с моими специалистами, постигает технологии консу. Если все пойдет хорошо, мы получим память Чарльза Бутэна, выясним мотивы, толкнувшие его на предательство, и найдем способ подготовиться к предстоящей войне. В противном случае я лишь получу еще одного солдата Специальных сил. Разбрасываться таким ценным материалом нельзя.
Мэттсон задумчиво посмотрел на него:
– Сциллард, похоже, вам не терпится этим заняться.
– Человечество идет к войне с тремя видами, которые объединились вместе, – сказал Сциллард. – Ничего подобного раньше не случалось. Поодиночке мы можем разобраться с любым врагом, но только не со всеми тремя сразу. Специальным силам приказано предотвратить эту войну до того, как она начнется. Если что-то может помочь нам выполнить эту задачу, мы обязаны этим воспользоваться. По крайней мере попытаться.
– Роббинс, – обратился к адъютанту Мэттсон, – ваши соображения?
– Если верить генералу Сцилларду, его предложение позволит обойти юридические и этические проблемы, – сказал Роббинс. – То есть попробовать стоит. К тому же мы будем в деле.
У Роббинса были свои опасения по поводу совместной работы со специалистами и солдатами Специальных сил, но он посчитал, что сейчас не время их озвучивать.
Генералу Мэттсону, однако, можно было не стесняться в выражениях:
– Генерал, ваши девочки и мальчики плохо уживаются с нормальными людьми. Это одна из причин, по которой отдел военных исследований и Специальные силы предпочитают не вести общих дел.
– Специальные силы – это солдаты, во-первых и в-последних, – отчеканил Сциллард. – Они выполняют приказы. Мы сделаем так, чтобы у нас все получилось. Такое уже бывало в прошлом. Во время сражения за Коралл один боец регулярных ССК принимал участие в операциях Специальных сил. Уж если у нас получилось тогда, сейчас тем более необходимо заставить наших технических специалистов работать вместе без лишнего кровопролития.
Мэттсон задумчиво побарабанил пальцами по столу:
– И сколько времени на это потребуется?
– Мы не сможем просто приспособить уже имеющиеся генотипы; для этого тела потребуется изготовить новое лекало. Надо будет уточнить у моих специалистов, но обычно на то, чтобы изготовить лекало с чистого листа, у них уходит месяц. Затем еще минимум шестнадцать недель потребуется на выращивание тела. Ну и не нужно забывать о времени, которое уйдет на разработку процесса переноса сознания. Правда, этим можно будет заниматься параллельно с выращиванием тела.
– А ускорить никак нельзя? – спросил Мэттсон.
– Можно, но только в этом случае мы получим труп. Или еще хуже. Вам же известно, что торопить изготовление тела нельзя. Тела ваших солдат выращиваются по тому же графику, и, не сомневаюсь, вы хорошо помните, что происходило, когда пытались ускорить этот процесс.
Мэттсон недовольно поморщился; Роббинс, служивший адъютантом генерала всего полтора года, услышал очередное напоминание о том, что его шеф занимает свою должность уже очень долго. Какими бы ни являлись их деловые отношения, в том, что было известно Роббинсу о его начальнике, еще оставалось множество пробелов.
– Замечательно, – наконец сказал Мэттсон. – Забирайте все. Посмотрите, что вам удастся из этого вытянуть. Но следите за новым Бутэном. У меня со своим было не все гладко, однако я даже представить себе не мог, что он окажется предателем. Он обманул меня. Обманул всех. Вы поместите сознание Чарльза Бутэна в тело солдата Специальных сил. Одному богу известно, как сможет распорядиться им предатель.
– Согласен, – сказал Сциллард. – Если перенос сознания пройдет успешно, мы рано или поздно об этом узнаем. В противном случае я знаю, куда направить этого типа. На всякий случай, чтобы быть уверенным.
– Хорошо.
Мэттсон снова устремил взор на огромную голубую планету.
– Феникс, – задумчиво произнес он. – Существо, способное возрождаться. Что ж, это как раз то, что нам нужно. Знаете, фениксом называли мифическую птицу, которая могла возрождаться из пламени. Будем надеяться, что наше возрожденное создание не увлечет за собой в пламя все, что его окружает.
Все трое уставились на огромный диск планеты, заполнивший весь небосвод.
3
– Вот оно, – сказал полковник Роббинс, обращаясь к лейтенанту Уилсону.
Клонированное тело, заключенное в ясли, ввезли на каталке в лабораторию, где должна была состояться выгрузка.
– Да, – согласился Уилсон, подходя к монитору, на который выводились данные о жизненных процессах, происходящих в теле. – Господин полковник, вам когда-нибудь доводилось быть отцом?
– Нет. Подобного желания у меня никогда не возникало.
– Что ж, в таком случае сейчас вам предстоит испытать нечто похожее на отцовство.
Как правило, в лабораторию выгрузки помещают одновременно шестнадцать солдат Специальных сил, которым в дальнейшем предстоит обучаться вместе, закрепляя чувство боевого товарищества. Кроме того, это помогает частично преодолеть ощущение полной растерянности, которое испытывает человек, пробуждаясь в полном сознании, но лишенный каких-либо воспоминаний.
Однако на этот раз ясли привезли только одни: в них лежало тело, которому предстояло вместить рассудок Чарльза Бутэна.
Прошло уже больше двухсот лет с тех пор, как зарождающийся Союз колоний, стремясь защитить первые космические колонии (планета Феникс недаром получила свое название), потерпел впечатляющее поражение, после которого пришлось скрепя сердце признать, что немодифицированные люди-солдаты не способны выполнять свою задачу. Боевого духа у них было в избытке. История человечества хранит память о беззаветной храбрости, проявленной в сражениях той эпохи. Ярким примером является битва за Армстронг, когда, казалось бы, неминуемое поражение от вторгшихся неприятельских сил было ценой огромных жертв обращено в пиррову победу над врагом. И все же плоть оставалась слишком слабой. Враг, точнее, все враги были слишком быстрые, слишком жестокие, слишком безжалостные и слишком многочисленные. Человечество располагало достаточно совершенными технологиями, и оружие, которым приходилось воевать людям, ничем не уступало оружию подавляющего большинства их противников. Однако в любом оружии в конечном счете главное – кто смотрит в прицел и нажимает спусковой крючок.