Обреченные на победу - Скальци Джон. Страница 29

– Эй, Задница, – провозгласил я.

«Вы выбрали „Эй, Задница“. Пожалуйста, повторите фразу, чтобы подтвердить её».

Я повторил. Затем компьютер попросил меня выбрать фразу для деактивирования. Конечно же: «Заткнись, Задница».

«Хотели бы вы, чтобы Задница упоминал о себе в первом лице?»

– Безусловно, – не задумываясь откликнулся я. «Я – Задница».

– Конечно.

«Я жду ваших команд или вопросов».

– Ты разумен? – спросил я.

«Я оснащён процессором естественного языка и другими системами, дающими возможность понимать вопросы и комментарии, а также давать ответы, что часто создаёт впечатление разумной деятельности, особенно в состоянии связи с большими компьютерными сетями. Однако система МозгоДруг™ не является изначально разумной. Например, это – автоматизированный ответ. Заданный вами вопрос относится к числу часто встречающихся».

– Как ты меня понимаешь?

«На этой стадии общения я отвечаю на ваш голос, – написал Задница. – Когда вы говорите вслух, я провожу анализ ваших мозговых процессов и узнаю, каким образом действует ваш мозг, когда вы желаете связаться со мной. Через некоторый промежуток времени я буду в состоянии понимать вас без вербализации обращения. К тому времени вы также сможете научиться использовать меня без сознательно слышимых или видимых проявлений».

– Что ты можешь делать? – спросил я.

«Я обладаю широким кругом предназначений. Хотели бы вы ознакомиться с упорядоченным списком?»

– Сделай любезность.

Перед моими глазами возник обширный список.

«Чтобы ознакомиться с подразделами, пожалуйста, выберите высшую категорию и произнесите: „Развернуть[категорию]“. Чтобы выполнить действие, пожалуйста, произнесите: „Открыть[категорию]“».

Я пробежал глазами список. Несомненно, в нём было перечислено далеко не все, на что был способен мой Задница. В его возможности входило: транслировать сообщения другим новобранцам; принимать сообщения; исполнять музыку и показывать видео; играть в игры; предоставлять мне любой документ, имеющийся в системе; хранить невероятное количество данных; производить сложные вычисления; диагностировать заболевания и предлагать рецепты лечения; формировать локальную сеть среди выбранной группы других пользователей МозгоДрузей; выполнить мгновенный перевод на сотни человеческих и инопланетных языков и обратно; и даже транслировать мне поле зрения любого из других пользователей МозгоДрузей.

Последнюю опцию захотелось включить. Я и самого-то себя узнавал с большим трудом и очень сомневался, что смогу узнать кого-нибудь из остальных «Старых пердунов».

В общем и целом Задница был довольно полезной вещью, которую стоило иметь в своём мозгу.

В моей двери что-то щёлкнуло – по всей видимости, отключился механизм блокировки замка.

– Эй, Задница, – сказал я, вскинув голову. – Который час?

«12. 00», – написал Задница.

Оказалось, что я потратил на игры с ним добрых девяносто минут. Что ж, хватит. Теперь я был готов пообщаться с живыми людьми.

– Заткнись, Задница! – прикрикнул я.

«До свидания». – Текст исчез, как только я прочёл его.

И тут в мою дверь постучали.

«Скорее всего, это Гарри. Интересно, как он выглядит?», – подумал я и поспешил открыть.

Выглядел он потрясающей брюнеткой с тёмно-оливковой (зелёной) кожей и ногами, начинающимися, как говорится, от плеч.

– Вы не Гарри, – невероятно глупо пробормотал я.

Брюнетка взглянула мне в лицо, а потом окинула взглядом с головы до пят.

– Джон? – неуверенно произнесла она после долгой паузы.

Я тупо смотрел на неё. Сообразил, какое имя назвать за ничтожно короткую долю секунды до того, как перед моими глазами призрачно выплыла табличка, больше всего похожая на федеральное удостоверение личности.

– Джесси.

Она кивнула. Я всё стоял, уставившись на неё. Открыл рот, чтобы что-нибудь сказать, но не мог придумать что. А она схватила меня обеими руками за голову и поцеловала в губы с такой силой, что меня внесло в каюту. Пока мы падали на пол, Джесси ещё успела пнуть дверь, чтобы та закрылась. На меня это произвело немалое впечатление.

Я давно уже успел забыть, насколько быстро у молодого человека происходит эрекция.

Я забыл также, сколько раз и как часто у молодого человека эрекция может повторяться.

– Пойми меня правильно, – сказала Джесси, лёжа на мне после третьего (!) раза. – Но я ведь не кажусь тебе такой уж безумно привлекательной?

– Ну и слава богу, – отозвался я. – Если бы это было так, то сейчас я уже напрочь стёр бы всё, что у меня там торчит.

– Пойми меня правильно, – повторила Джесси, – ты мне очень нравишься. Даже до… – она покрутила в воздухе ладонью, очевидно пытаясь подобрать слова для описания нашего омоложения или пересадки всего тела, – до перемены ты был и умным, и добрым, и компанейским. Хорошим другом.

– Угу, – проворчал я. – Знаешь, Джесси, обычно слова «давай останемся друзьями» говорят, чтобы предотвратить близость.

– Я всего лишь хочу, чтобы у тебя не было иллюзий насчёт того, что всё это значит.

– Мне кажется, что ты под впечатлением волшебного переселения в двадцатилетнее тело так разволновалась, что тебе оказалось просто необходимо натрахаться вдоволь с первым встречным.

Джесси посмотрела на меня, а потом звонко расхохоталась.

– Точно! Именно так оно и было. Хотя, что касается меня, ты попался мне вторым. Ты же помнишь, что у меня есть соседка по комнате.

– Ну да, конечно! И как дела у Мэгги?

– О мой бог! – воскликнула Джесси. – Рядом с нею, Джон, я похожа на выброшенного на берег кита.

Я провёл ладонями по её бокам.

– Знаешь, Джесси, из тебя получился удивительно красивый кит.

– Да, я знаю! – гордо согласилась Джесси и внезапно села, оставаясь верхом на мне. Подняв руки, она закинула их за голову и выпрямила туловище, отчего её и без того на удивление полные и крепкие груди встали торчком. Я чувствовал жар, исходивший от её бёдер, сжимавших мои тазовые кости, и знал, что даже если сейчас – в данную секунду – у меня и нет эрекции, то она вот-вот снова наступит.

– Посмотри на меня! – Этот призыв был совершенно излишним, поскольку я и так не мог оторвать от неё взгляда. – Я выгляжу просто потрясающе! Я говорю это вовсе не потому, что хочу услышать от тебя комплимент. Просто в реальной жизни я никогда не была такой красивой. Даже приблизительно.