Обреченные на победу - Скальци Джон. Страница 43

Активизировать свою МЦ-35 каждый из вас сможет, как только вынет её из чехла и свяжется с ней через МозгоДруга. После того как вы это сделаете, ваше оружие станет действительно вашим. Во время пребывания на этой базе из каждой винтовки сможет стрелять только её зарегистрированный владелец, и то лишь после того, как получит разрешение от замкомвзвода или командира отделения, которые должны, в свою очередь, получить разрешение от своего инструктора. В реальной боевой ситуации вашей МЦ-35 смогут воспользоваться только солдаты ССК, имеющие МозгоДрузей. Так что никому не стоит бояться, что ваше собственное оружие будет использовано против вас, разве что вы очень уж сильно испортите отношения со своими товарищами по взводу.

С этого момента вы будете везде и всюду ходить со своими МЦ-35. Вы будете таскать с собой винтовку в гальюн, когда приспичит облегчиться. Будете брать её с собой в душ, и не бойтесь намочить её: она сама выкинет наружу все постороннее. Будете ходить с ней в столовую. Будете спать вместе с нею. Если кому-то из вас удастся выкроить несколько минут, чтобы перепихнуться, ваши винтовки должны лежать так, чтобы каждый мог схватить свою в любую секунду.

Вам предстоит научиться пользоваться этим оружием. Оно сохранит ваши жизни. Американские морские пехотинцы, конечно, затраханные чурбаны, но одна вещь у них была вполне достойная: их «Оружейное кредо». Послушайте отрывок из него: «Это моя винтовка. Похожих на неё много, но эта – моя, одна единственная. Моя винтовка – мой лучший друг. Она – моя жизнь. Я должен заботиться о ней точно так же, как забочусь о своей жизни. Моя винтовка без меня ничто. Без моей винтовки – я ничто. Я должен метко стрелять из моей винтовки. Я должен стрелять лучше, чем мой враг, который пытается убить меня. Я должен застрелить его, прежде чем он застрелит меня. И я это сделаю».

Леди и джентльмены, примите эти слова как можно ближе к сердцу. Перед каждым из вас лежит его винтовка. Поднимите её и активизируйте.

Я опустился на колени и вынул винтовку из пластмассового чехла. Несмотря на все достоинства, которые описал нам Руис, МЦ-35 выглядела не особенно внушительно. Она была увесистой, но не тяжёлой, хорошо сбалансированной и не слишком громоздкой, так что, вероятно, передвигаться с ней будет не слишком трудно. На правой стороне приклада я увидел наклейку с надписью: «ЧТОБЫ АКТИВИЗИРОВАТЬ ПРИ ПОМОЩИ МОЗГОДРУГА: Инициализируйте МозгоДруга и произнесите: „активизировать МЦ-35, серийный номер АСД-324-ДДД-4УЗС1“».

– Эй, Задница, – приказал я. – Активизировать МЦ-35, серийный номер АСД-324-ДДД-4УЗС1.

– «МЦ-35 АСД-324-ДЦД-4УЗС1 активизирована для новобранца ССК Джона Перри, – ответил Задница. – Прошу зарядить боеприпасы».

В левой части поля моего зрения появилась маленькая схема, изображавшая процесс заряжения винтовки. Я протянул руку, чтобы взять кубик, и, оторвав его от земли, чуть не потерял равновесие: слова насчёт сверхплотности оказались совсем не шуткой. Сверившись со схемой, я вставил кубик в нужное место. Как только я это сделал, схема исчезла, сменившись табло, в верхней части которого алела предупреждающая надпись:

– Выбрать дробовые патроны, – приказал я. «Установлено: дробовые патроны», – отозвался Задница.

– Выбрать ракеты, – сказал я.

«Установлено: ракеты, – ответил Задница. – Прошу выбрать цель».

Внезапно все солдаты моего взвода превратились в ярко-зелёные контурные фигуры; стоило задержать взгляд на какой-нибудь из них, как она вся заливалась краской.

«Вот чертовщина!» – подумал я и всмотрелся в парня по имени Тошима из отделения Мартина.

«Цель выбрана, – сообщил Задница. – Вы можете открыть огонь, выбрать вторую цель или отменить выбор».

– Стоп, – громко произнёс я, отменил выбор цели, некоторое время тупо смотрел на мою МЦ-35, а потом повернулся к стоявшему рядом Алану. – Знаешь, я боюсь этого оружия.

– Не бери в голову, – ответил Алан. – Я сам две секунды назад чуть не укокошил тебя гранатой.

Прежде чем я успел что-то ответить на это шокирующее заявление, меня отвлекли события, происходящие на другом конце строя. Руис внезапно остановился перед одним из солдат.

– Что ты только что сказал, салага? – громко рявкнул он.

Все умолкли и замерли, глядя на того, кто осмелился вызвать гнев сержанта.

Этим человеком оказался Сэм Маккэйн. На одном из наших совещаний во время ленча Сара О'Коннелл сказала, что у него мозги никогда не успевают за языком. Ничего удивительного, ведь почти всю жизнь он занимался розничной торговлей. Даже сейчас, когда Руис угрожающе возвышался в каких-то миллиметрах от кончика его носа, Маккэйн продолжал излучать вкрадчивую льстивость, отчётливо заметную даже сквозь испуг.

Он явно не понимал, чем сумел до такой степени разгневать инструктора, но в любом случае рассчитывал выйти из ситуации без всяких потерь.

– Я просто восхищался оружием, мастер-сержант, – ответил Маккэйн, приподняв на руках винтовку. – И я сказал Флоресу, что чуть ли не испытываю жалость к тем беднягам, которые…

Больше Маккэйн ничего не успел сказать, поскольку Руис выхватил винтовку из рук изумлённого новобранца и одним чрезвычайно лёгким, несмотря на быстроту, движением нанёс ему удар торцом приклада в висок. Маккэйн осел наземь. Сейчас он больше всего походил на кучу тряпья. А Руис все с той же обманчивой лёгкостью, скрадывавшей скорость, выбросил вперёд ногу и поставил ботинок на горло бедолаги. Потом он перевернул винтовку, и Маккэйн округлившимися от страха глазами уставился в дуло своей собственной винтовки.

– Что, теперь уже не хочется выпендриваться, а, дерьмо ты этакое? – спросил сержант. – Представь себе, что я твой враг. Ну, готов теперь «чуть ли не испытывать жалость» ко мне? Я всего лишь разоружил тебя, быстрее, чем ты, болван, успел ахнуть. А те «бедняги» двигаются быстрее, чем ты даже представить себе можешь. Они намажут твою гнилую печёнку на крекеры и сожрут, пока ты только будешь высматривать их, чтобы прицелиться. Так что не советую тебе «чуть ли не испытывать жалость» к этим «беднягам». Они не нуждаются в твоей жалости. Усёк, салага?