Алмазы Селона - Скидневская Ирина Владимировна. Страница 5

— Подождите, вы знаете, в чем смысл этого конкурса? Зачем они все это проделывают? И есть ли шанс у участника выбраться оттуда живым? — торопливо спросил Скальд, оглядываясь на пустой коридор.

— Ничего не знаю… Ненавижу его, вот и все.

— Иона?

Она кивнула и ожесточенно добавила:

— Если бы можно было, убила!

— Да что вы такое говорите? — удивился Скальд. — Почему вы хотите его убить?

— Я люблю его! — Девушка зарыдала, закрыв лицо руками.

— Это веская причина…

— Не сообщайте ему, пожалуйста, что разговаривали со мной. Моя мать тоже… так ослеплена им…

Она размазала косметику по лицу, и оно сразу стало похожим на страшную и странную маску — как у злого ребенка, задумавшего недоброе. Скальд хотел еще расспросить ее, но она бросилась от него по коридору.

Ион нагнал Скальда уже у лифта.

— Что это с вами? Если бы я знал вас чуть меньше, подумал бы, что вы боитесь. На вас лица нет.

— Самое подходящее лицо для человека, который собирается подписать завещание, — буркнул Скальд.

— А если не секрет, в чью пользу оно будет составлено, господин Икс?

— Конечно, в вашу, господин Регенгуж-ди-Монсараш.

Они рассмеялись, пряча настороженные взгляды.

Уладив все формальности, связанные с отбытием на Селон, Скальд вместе с Ионом поднялись на стартовую площадку отеля, откуда модуль вознес их к пересадочной станции на орбите Имбры. Там путешественника поджидал челночный корабль. Ион распорядился, чтобы корабль с участниками конкурса, уже улетевший двое суток назад, подождал детектива в районе Большого Перекрестка — главного транспортного узла сектора.

— Я смогу познакомиться с участниками в полете? — спросил Скальд.

— По условиям конкурса они путешествуют на Селон в состоянии анабиоза. Чтобы не передрались по дороге. Вам советую сделать то же самое, ибо путь туда будет длиться три месяца: восемьдесят гиперскачков со входами и выходами из них плюс возможные пробки на шести основных магистралях.

— Нет уж! Лучше анабиоз. Лучше сладкая смерть.

— Заснете и проснетесь уже на Селоне.

— Вы летите, Ион?

— Еще чего.

— Инструкции? Напутственное слово?

— Не ссорьтесь с черным всадником. И не бейте его сильно — как мою охрану…

— А то вам придется его уволить? — Скальд прищурился. — Ладно, посмотрим на его поведение.

Ион смотрел ему вслед. Детектив шагал по широкому отсеку станции, больше напоминающему танцзал, — восьмиугольному, с зеркальными стенами. Он шел, слегка откинув назад голову с красивыми белокурыми волосами. Симпатичный и молодой. Пижонистый, в светлом костюме, отглаженном, как для свадьбы. Длинноногий, как цапля, и упрямый, как… как осел. Чего в нем больше — хитрости, ума или бесстрашия? А вдруг?.. Если все эти качества соединяются в человеке вместе, это уже не человек. Это находка.

— Тогда это находка, да, — сказал вслух Ион. — Счастливого пути, господин Икс.

Какое-то неудобство заставило Скальда перевернуться на спину. Воздух, пахнувший в лицо, был холодным и промозглым, пробирающим до костей. Из черных туч, несущихся по небу, сыпались редкие капли. «Это небо Селона», — вспомнил Скальд и поспешил выбраться из камеры для анабиоза, напоминающей саркофаг.

Холмистая равнина была погружена в сумрак, предшествующий сильной грозе или ночи. Низкие деревья с мелкими сиреневыми плодами гнулись под порывами ветра, черные птицы беспокойно кружили в тучах. Врастая острыми шпилями в небо, на горизонте высился черный замок. Семь высоких саркофагов вносили в открывшуюся картину диссонанс и выглядели нелепой шуткой. Их словно забыли на этой извилистой дороге среди холмов — как новую мебель, упакованную в оберточную бумагу.

Детектив надорвал на своем саркофаге обертку — камера была сделана в виде черного гроба — глухо выругался. Индикаторы реле времени на саркофагах почему-то показывали разное время. Помня рассказ Иона о непредсказуемости Селона, Скальд встревожился — запасы кислорода в камере были строго дозированы. Он немедленно нажал на одной из камер кнопку выхода из анабиоза.

Крышка саркофага плавно откинулась, выпустив клуб белесого пара. Задрав кверху подбородок, утыканный волосатыми родинками, на мягком матрасике посапывала древняя старушка с зонтиком в руках. Ее зеленое шифоновое платье было сшито неизвестно по какой старинной моде. Из-под коричневой шляпки, украшенной розочками, торчали седые букли.

Скальд сам не знал, кого он ожидал обнаружить, но вид этой бабки почему-то сразу выбил его из колеи. Он видел таких особей только в кино. Чтобы вернуться к реальности, он снова взглянул на замок и тут же получил зонтиком по голове: увидев склонившегося над собой незнакомого мужчину, очнувшаяся старушка закатила истерику.

— Вон! — испуганно завизжала она, тыча в Скальда зонтиком. — Не смей прикасаться ко мне, развратник! Блудливый кобель! Уйди, убийца!

Скальд сначала оторопел, потом начал смеяться.

— Успокойтесь, сударыня, — сказал он, примирительно поднимая руки, чтобы продемонстрировать разволновавшейся бабке свои честные намерения. — Вы на Селоне, вспомнили?

Он сделал шаг назад, но женщину это не успокоило. Слово «сударыня» разъярило ее еще больше. Она уже не кричала, а просто шипела и булькала, морщинистое лицо ее сильно покраснело. Длинные юбки платья мешали ей подняться, она билась в них, как рыба в сетях.

В другом саркофаге обнаружился светловолосый молодой человек, одетый в костюм — Скальд не сразу вспомнил это слово — пажа. Его короткие шарообразные бриджи, алую блузу с пышными рукавами, камзол из парчи и берет с пером словно только что извлекли из старинного сундука. Увидев Скальда, юноша распахнул синие глаза, обрамленные длинными ресницами, и вежливо представился:

— Тревол.

Скальд хмыкнул, назвался и перешел к следующему саркофагу. В нем лежала прекрасная темноволосая дама, одетая с королевской роскошью и осыпанная неимоверным количеством драгоценностей. Даже Скальду было ясно, что все они искусственные.

— Как вас зовут, королева? — улыбаясь, спросил он.

— Тревол, — мелодичным голосом ответила дама и легко села в саркофаге, утопая в складках пышного платья цвета молока.

— Очень хорошо, — кивнул Скальд и открыл следующую камеру.

Девочка спала тихо и мирно и в своем голубом наряде до пят была похожа на маленькую принцессу. Детектив осторожно прикоснулся к ее коротко стриженным светлым волосам; у девочки сразу дрогнули ресницы, сморщился носик.

— Мы уже на месте? — Она глубоко вздохнула, не открывая глаз.

— На месте, Анабелла. Пора вставать.

Он помог ей выбраться. Она несколько раз пристально взглянула на него, но когда он хотел заговорить с ней, отвернулась.

Настала очередь молодого высокого мужчины в костюме лесничего. Этот вскочил сам, энергично потряхивая копной темных кудрявых волос, отшвырнул лук со стрелами, зажатый в руке, и с кислым высокомерием оглядел компанию.

— Тревол. — Голос у него оказался приятным, хотя и с хрипотцой.

— Не сомневаюсь, — проронил Скальд, переходя к последнему саркофагу.

— Да оставьте вы его в покое, пусть себе спит! — раздраженно сказал лесничий, разминая ноги в грубых сапогах. Он отряхнул свои короткие, чуть ниже колен штаны и нахлобучил до бровей охотничью шапочку с пером.

— А вдруг это тоже Тревол? — без всякой иронии сказал Скальд.

Старушка дребезжащим голосом возразила:

— Тревол — это я.

— Тебе о душе пора подумать, старая клюшка, а не алмазы разыскивать, — вскользь заметил лесничий, озираясь по сторонам.

Старушка замахнулась на него зонтиком.

Из последнего саркофага поднялся седой статный мужчина с усами и бородой, как лопата. Он был похож на языческого короля из забытых сказок. Все настороженно уставились на него.

Король молча обшарил компанию своими пронзительными темными глазами, закутался в мантию и, тяжело припадая на резную трость, пошел к замку. Исподтишка посматривая друг на друга, за ним потянулись королева, лесничий, паж, потом старушка с зонтиком — каждый сам по себе.