Любовь – это безумие - Колдер Эйлин. Страница 27

В восемнадцать лет она еще могла мириться с односторонним характером их отношений. Тогда не имело значения, что Мартин не любил ее. Главное, что она любила его. Она была глупа и наивна в то время, думая, что ее большой любви хватит на двоих. Но даже тогда Мартин понимал, что так не бывает.

Она до сих пор помнила его слова, будто сказанные только вчера: «Тебе лишь кажется, что ты любишь меня». Он дипломатично давал ей понять, что из их отношений ничего не выйдет. И они бы действительно умерли своей естественной смертью, если бы она, Абби, не женила его на себе, чуть не испортив ему жизнь. Но он, несмотря на все препятствия, преодолел их и вышел победителем. Мартин, что ни говори, необыкновенный мужчина.

Она понимала и еще одно – что она является частью плана мести Мартина. И эта мысль острым ножом вонзалась ей в сердце. Снова затащив ее в свою постель, заставив ее стонать от страсти в своих объятиях, Мартин собирался скоро бросить ее. Разве это не будет для него сладкой местью за ту цену, которую он чуть не заплатил, когда она женила его на себе обманным путем?

Абби посмотрела на часы – было уже почти семь вечера. Впервые в жизни она чувствовала себя такой уставшей и вымотанной. Но как это ни странно, наряду с физической усталостью она ощущала какое-то внутреннее умиротворение.

Может быть, она успокоилась, потому что пришла к определенному решению? Что в ее жизни больше не будет притворства? Что ей больше не надо думать о браке с человеком, к которому, как Абби ни старалась, она ничего не чувствовала? Если она не может получить Мартина, то ей не нужна какая-то третьеразрядная замена.

И потом, почему ее должно волновать это? У нее есть ее живопись, есть свой дом в Лондоне, есть друзья, наконец. В наше время женщина может быть счастливой и без мужчины. Любовь – это как счастливый билет в лотерее. Абигейль просто не повезло. Свою любовь она встретила в неподходящее время.

Не раздеваясь – в лифчике и трусиках – она скользнула под прохладные чистые простыни, утонув головой в пуховой подушке. Какое-то время она лежала, наблюдая за солнечными зайчиками, пляшущими на потолке. Я скажу Мартину, подумала она уже сквозь сон, скажу ему за ужином, что не хочу оставаться здесь…

Когда Абби проснулась, она поняла по яркому солнечному свету, заливавшему всю комнату, что проспала до самого утра. Взглянув на часы, лежавшие на тумбочке у кровати, она увидела, что уже почти десять часов.

Отбросив простыни, Абби встала и направилась в ванную. Она почувствовала, как к ее лицу подкатила жаркая волна, когда вдруг вспомнила, что произошло вчера между ней и Мартином на дорожке у бассейна, или, вернее, что едва не произошло.

Но она тут же расправила плечи и гордо подняла голову. Решение, которое она приняла вчера вечером, в это ясное, чистое утро обрело еще более четкие контуры. Она не останется здесь ни одной лишней минуты!

В дверь ее спальни легко постучали.

– Войдите, – неуверенно произнесла Абби, выходя из ванной.

На пороге стоял Мартин с подносом в руках. На нем были бледно-голубые джинсы и белая рубашка с короткими рукавами.

– Видишь, – сказал он улыбаясь, – я постучал.

– Мартин…

– Абигайль, я уверен, что ты хочешь сообщить мне что-то очень важное, но я не хочу ничего слушать, пока ты ни поешь.

– Но…

– Никаких «но», – твердо заявил он. – Ты и так пропустила ужин. Ты должна обязательно съесть что-нибудь и выпить мой замечательный кофе. Помнишь, ты говорила, что ждешь не дождешься, когда это произойдет?

– Я иронизировала.

Мартин ухмыльнулся.

– Говорят, что в каждой шутке есть доля правды. Почему бы тебе не забраться обратно в постель?

Несколько странный тон его голоса и то, как Мартин старался не смотреть в ее сторону, насторожили Абигайль. Вдруг она поняла, к своему ужасу, что одета только в лифчик и узкие трусики. Она нырнула в кровать с рекордной скоростью и натянула на себя простыню. Мартин налил в чашки необыкновенно ароматный кофе.

Абби выпила две чашки и с удовольствием съела хрустящие тосты с маслом и медом. Мартин со своей чашкой отошел к окну, взгромоздился на подоконник и тихо сидел там, попивая горячий напиток.

Абигайль расправлялась с тарелкой клубники, и когда Мартин взглянул на нее, кротко улыбнувшись, ей пришлось заставить себя встретиться с ним взглядом. Улыбка Мартина и его обманчивые небесно-голубые глаза излучали такой соблазн! И с этим ей было гораздо труднее справиться, чем с его настойчивыми поцелуями. Его белозубая, чувственная улыбка как бы говорила о любви, которой так жаждало сердце Абигайль.

– Я хочу домой, – сказала она вдруг.

Он, казалось, совсем не удивился ее словам, только слегка кивнул головой.

– Я знал, что ты скажешь это.

– Ты можешь грозить мне, что уничтожишь Хэмфри, если тебе так хочется, – я все равно не изменю своего решения. Это ваши дела с Хэмфри. Мне очень жаль, если ты потеряешь что-то, не сумев ублажить своих партнеров, но мне почему-то кажется, что это не зависит от моего присутствия здесь. Советую тебе пригласить Келли вместо меня – я уверена, что она будет просто счастлива побыть в роли хозяйки твоего дома. – Абигайль стойко выдержала прямой взгляд мужа. – И если ты вздумаешь насильно удерживать меня здесь, я все равно сбегу и обращусь в полицию за помощью, – добавила она строго.

Мартин приподнял свои черные густые брови в наигранном удивлении.

– Ты что, считаешь, что я запру тебя в своей спальне? Прикую обнаженную цепями к кровати? А ты будешь ждать моих приходов с ужасом и… с нетерпением? Так ты себе это представляешь, Абигайль?

– Замолчи! – крикнула она, закрыв уши ладонями. Абби снова убежала бы в ванную, если бы была одета. – Я не шучу, Мартин. Я действительно хочу уехать домой.

Его лицо неожиданно стало серьезным.

– Я знаю. Ты уедешь в Лондон, но не сегодня.

– Почему?

– Потому что мы должны обменять твой билет, а из Австралии в Лондон количество рейсов очень ограничено. На сегодня нам вряд ли удастся достать тебе билет. Если хочешь, мы можем поехать сейчас в город и заказать билет на завтра.

– Спасибо, – сжав губы промолвила Абигайль.

– Почему бы тебе не одеться сейчас – я буду ждать тебя внизу, – сухо сказал Мартин и вышел из комнаты.

Абигайль сидела в кровати, уставившись на дверь, которая только что закрылась за ним. Она совсем не расстроилась – совсем! Можно подумать, что она ждала, что он приползет к ней на коленях и будет умолять ее остаться. Ничего подобного!

Просто она не ожидала, что он так легко согласится с ее решением. Абигайль рассчитывала, что Мартин хотя бы поцелует ее. Тогда бы она оттолкнула его и уехала с гордо поднятой головой.

Успокойся, приказала себе молодая женщина. Она взглянула на свою дорожную сумку, подумав, что так и не успела распаковаться. Ну что ж, оно и к лучшему!

Она надела черные джинсы и просторную белую блузку, расчесала волосы, и теперь они – блестящие и шелковистые – свободно спадали на плечи.

Абигайль убирала в дорожную сумку мелкие вещи, когда услышала с улицы чудесное пение каких-то птиц.

Она подошла к окну, на котором недавно сидел Мартин, и выглянула наружу. Птиц не было видно. Наверное, они скрываются в густой листве деревьев, подумала Абигайль. Она смотрела на большой сад перед домом, в котором росли высокие деревья и многочисленные буйно разросшиеся цветущие кусты.

Как здесь тихо, спокойно и красиво, подумала молодая женщина. Она вдруг представила себе, как они с Мартином живут в этом доме, растят своих детей…

Абигайль быстро отошла от окна, почувствовав мучительную боль в сердце, взяла сумку и вышла из комнаты.

Мартин уже ждал ее внизу лестницы. Он поднялся на несколько ступеней вверх и взялся за ее сумку.

– Дай мне.

– Я сама справлюсь, – сердито промолвила Абби.

– Дай сюда, – нетерпеливо повторил Мартин.

Она неохотно отдала ему вещи. Есть что-то покровительственное в том, что мужчина несет ваши вещи. Абби чувствовала себя беззащитной, глупой гусыней. Особенно глупой, потому что Мартин нес ее вещи, чтобы посадить на первый попавшийся рейс и навсегда избавиться от нее!