Перекресток - Слепухин Юрий Григорьевич. Страница 86

Таня, уже успев принять душ, очень скромно сидела на полковничьем письменном столе, в своем монгольском халатике и чалме из полотенца. Взглянув на него, она вздохнула и опустила глаза, сложив руки на коленях.

— Рапортуйте, сударыня, — мрачно сказал полковник.

— Ты очень его ругал, Дядясаша?

— Это тебя не касается. Рапортуй, я жду.

— Ну, хорошо. В общем, мы убежали с последнего урока…

— В первый день года это особенно похвально. Дальше.

— И мы пошли в парк.

— Дальше.

— Ну, и там объяснились в любви…

— Оба?

— Угу.

— Дальше.

— Потом мы еще немного поговорили и пошли домой.

— Только и всего?

— Н-ну, да… — Таня вздохнула и посмотрела на полковника: — Мы поцеловались, Дядясаша…

— Неужели? — проворчал тот. — Кто бы мог подумать. Мне только кажется, что приставка «по» здесь совершенно ни к чему.

Таня опять вздохнула. Полковник подошел к ней, взял за подбородок и заглянул в глаза:

— Итак, Татьяна… Признавайся — счастлива?

Таня положила голову ему на плечо:

— Дядясаша… я так счастлива, что… как ты думаешь — можно устать от счастья? Я, по-моему, устала… я сейчас так устала — я совершенно не чувствую своего тела, мне кажется, что меня вообще нет…

— Почаще бы устраивала голодовки! — Полковник поцеловал ее в лоб и, сняв со стола, поставил на пол. — Немедленно иди питайся — в буфете есть холодные котлеты. Иди, я поставлю чай.

Полковник вышел. Таня подошла к буфету, отломила горбушку и начала жевать, глядя перед собой отсутствующими глазами.