Южный Крест - Бонч-Осмоловская Марина Андреевна. Страница 10

Нина Ивановна и Шустер с удивлением воззрились на нее, потом посмотрели друг на друга. Нина Ивановна покраснела и стала доставать какие-то крошки из-под стола. В комнате повисла неловкая тишина.

- Нина Ивановна, не возражаете, я на праздник Светочку увезу? торопливо проговорил Шустер, стараясь перебить общую заминку. - А пока сюрприз: мы отправляемся за подарками! Что бы нам купить?..

Все вспыхнули, задвигались, засмеялись, словно ничего не произошло, радостно чмокая Шустера, открывая и закрывая дверцы шкафа, что-то вытаскивая и разглядывая в зеркало.

- Максик, душка!

- Не стоит, не стоит! - Смущение, восторг, любезности, дверцы шкафа захлопали быстрее.

- Сюда блузка подходит, а если зеленую?

- Я бы костюм хотела.

- Не слишком ли строго?

Шустер оживленно включился в разговор:

- Вот именно костюм! Ты у меня элегантной дамой станешь!

- Женщины застонали, с трудом справляясь с волнением.

- Да, да, костюм!

- Черный!

- Нет, поярче!

- Бордовый?!

- О! - задрожали вокруг.

- Бордовый, шикарный!

- Красивей всех будешь!

- Да-а-а! - в самозабвении простонала Света.

Не прошло и четверти часа, как она нарядная, дышащая духами, крепко прижавшись к Шустеру, спускалась к машине, смеясь и что-то крича маме, с удовольствием кивавшей им с балкона. День горел, и сияло лето, и впереди были наслаждения.

Под неунывающим солнцем на кустах распустились огромные цветы, и мир стал оранжереей. Кто-то пел, кто-то вскрикивал, шумел в листьях, догонял друг друга, пел победу или обозревал местность с конька крыш. Время шло к обеду. В машине была невероятная жара.

На газоне большая птица, напоминающая ворону, с большим чувством собственного достоинства медленно и почти не поводя головой выглядывала червяков между травинками. Летать ей лень. Заметив шевеление, она, вытянув вперед голову, как скаковая лошадь стремительно набежала на жертву и вытащила ее из земли мощным клювом.

- Смешная птица "клаксон", - заметила Света, хватая ртом первую прохладу из кондиционера.

- ?

- Они поют, как клаксон на старинных машинах.

- Похоже! А ты заметила - это единственная птица, которая не убегает, когда подходишь, а поворачивает голову и смотрит, как человек, - прямо тебе в глаза?

- Да. Необычно и даже странно.

- А если я посмотрю тебе в глаза? - азартно спросил Шустер, погладив Свету по бедру.

Она взглянула в его зарумянившееся лицо, помедлила, провела по его руке пальчиками.

- Уже прохладней, я думаю, можно ехать.

Узкая улица были заставлена машинами, но Шустер лавировал между ними с большой опытностью. Вскоре они выбрались на широкий проспект - дрожащий, изнемогающий от страстного, захлебывающегося рева моторов и белого напряжения солнца. Казалось, настали его последние минуты. Света, не каждый день выезжавшая из дома, глазела по сторонам с любопытством. Машины шли сплошным потоком, а водители стремительно переходили из ряда в ряд, подсекая друг друга под самым носом.

- Как ты по левой стороне ездишь, у меня голова кружится! - воскликнула она, не утерпев.

- Я приехал и сразу в аварию попал!

- А я как приехала, не могла дорогу переходить - в другую сторону смотрела! Думала, все - задавят!

- Ты, детка, лучше дома сиди! - закричал Шустер с тревогой.

Он перешел на крайнюю линию и вскоре поставил машину около яркого кафе.

- Давай-ка закусим! - любезно предложил он, открывая дверцу.

Света выпорхнула из машины, оглядываясь во все стороны на прохожих. Ей хотелось что-нибудь запеть. Она постояла в красивой позе, пока Шустер проверял дверцы, и, не торопясь, направилась к столику, по соседству с которым сидели молодые хорошо одетые люди, отметившие красивую женщину. Через минуту официантка приняла заказ, и на столе появились ледяные напитки и сласти. Света крутила головой, расслабленно и довольно громко смеялась, так что Шустер, вначале смотревший на нее с обожанием, ревниво и недовольно сказал:

- Говори потише, вон тот вроде по-русски понимает.

Света повернулась и увидела седого человека, рассеянно смотревшего в их сторону. Она с любопытством уставилась на него и громко сказала:

- Этот что ли! Посмотри какая у него глупая рожа - типичный австралиец!

Человек остановил на ней долгий взгляд, потом отвернулся к спутнице и тихо спросил по-русски:

- Как кофе?

Но Света уже потеряла к нему интерес, восхищенная своим успехом, ослепительным днем и предстоящими приключениями. Она сияющими глазами оглядела окружающие столики. Тонкий, но вполне различимый звук триумфальных оркестров послышался вдали. У нее закружилась голова. Не в силах больше ни минуты сидеть в бездействии, она легко вскочила, и уже через минуту они мчались в потоке, несколько скорей, чем можно, мешая другим, но зато быстрее приближаясь к заветной цели!

Через несколько поворотов показался огромный торговый центр. Они нашли место для машины и, не мешкая, устремились в возбужденную атмосферу общего удовольствия.

Первый десяток магазинов они пролетели, как на крыльях, разглядывая, ощупывая и иногда примеряя. Света стала говорливой, теплой. Щеки ее пылали. Шустер, окрыленный такой неожиданной переменой, счастливо разглядывал ее, пожимал ручки и даже целовал со страстью то в одной, то в другой кабинке. В его руках замелькали первые покупки.

Фиеста разгоралась. В одном месте Света присмотрела сразу много вещей, но никак не могла выбрать что-то определенное. То казалось, что вещи нравятся, то - нет. Кажется, они и повторяли платья, что были уже куплены. Нет в них изюминки, решила Света, и Шустер с ней согласился с готовностью и легкой радостью вполне влюбленного человека.

К концу третьего часа пакеты, которые тащил Шустер, стали оттягивать ему руки, а подходящий костюм так и не попадался. Один был слишком узок, другой короток, в третьем месте - неподходящий оттенок, а в четвертом, кажется, и ничего, но дорого, а магазин, однако ж, не солидный.

Они заканчивали последний круг, как вдруг заметили еще один магазин одежды. К их великой радости там было то, что они так долго искали. Света долго крутилась перед зеркалом, примеряя костюмы всех расцветок. Шустер и продавцы возбужденно бегали вокруг ее кабинки, поднося и убирая лишнее, и, наконец, она выбрала самый модный и дорогой. Шустер заплатил, и они еще долго разглядывали его, причем она больше костюм, а он нашивку с названием известной фирмы. Костюм был так красив, что Света захотела прямо в нем поехать домой. Но Шустер, поколебавшись, попросил упаковать его в пакет с именем торгового дома и, когда они отправились к машине, нес пакет так, чтобы все проходящие могли увидеть, в каком дорогом магазине они побывали.

Но до того, как они покинули гостеприимный храм, один из продавцов, дружелюбно улыбаясь, обратился к Шустеру с вопросом:

- Простите, пожалуйста, на каком языке вы разговариваете?

- На русском, - Шустер учтиво улыбнулся.

Продавец обернулся к коллеге и радостно воскликнул:

- Что я тебе говорил! Это действительно один из кавказских языков!

Солнце заметно передвинулось, шел шестой час. Сложив покупки в багажник, Шустер повез даму обедать. На улицах и в кафе было много народу, город набирал обороты предновогоднего ажиотажа. Света блаженно отдыхала, размякшая и тихая, в большой задумчивости поглядывая на своего спутника как будто уже иными глазами. Загадочным и медлительным становился ее взгляд. Минут десять ехали они, почти не разговаривая.

Неожиданно, когда машина поравнялась с яркой вывеской, Шустер притормозил и торопливо показал спутнице на вход:

- Смотри, русский ресторан!

- О! - в один голос вскричали оба.

Из дорогой машины вышла дама, убранная мехами, ниспадающими ослепительным каскадом. Света обомлела, с глубоким восторгом разглядывая меха, и, запинаясь, промолвила:

- Такая вещь... Сколько же денег...