Недоверчивые любовники - Смайт Шеридон. Страница 6

Экономка легонечко прошлась метелкой из перьев по крыше домика, поправила пальцем крошечную черепичку.

— Я ищу не только мускулы, но и мозги и к тому же должна быть уверена, что человек может прямо смотреть мне в глаза. Если не может, значит, ему есть что скрывать, — сообщила миссис Мерриуэзер, склонив голову набок. — Из чего это вы сделали такие малюсенькие кирпичики для трубы?

— Из глины, — рассеянно ответила Кэнцис, которая размышляла о том художнике. Уж он-то не боялся взглянуть ей в глаза… и о других местах не забыл. Ховард иногда смотрел на нее с таким же упорством, но лишь в тех случаях, когда замечал изъян в ее макияже, оторванную пуговицу, короче, нечто, нарушающее совершенство облика. А художник смотрел, как… как если бы ему нравилось то, на что он смотрит. У Кэндис вспыхнули щеки при воспоминании об этом.

Потом она подумала о судебном процессе, который угрожал ей. Родственники Ховарда, твердо решив отобрать у нее все до последнего гроша, порочили ее репутацию, копались в прошлом. И похоже, у них была возможность узнавать о каждом ее шаге еше до того, как она его сделала. Она должна любой ценой избежать скандала.

Стало быть, следует выбросить художника из головы, твердо решила Кэндис. Она уже не та юная наивная девушка, очарованная богатством и общественным положением своего поклонника; и она не настолько глупа, чтобы восхищение или красивое ухаживание вскружило ей голову. Она будущая мать, за которой гонится по пятам адская свора — средства массовой информации и родичи Ховарда.

«Леди, вы собираетесь произвести на свет моего ребенка».

Остин нахмурился, стоя перед запертой дверью, и покачал головой. Нет, не то.

«Миссис Вансдейл, я понимаю, что это будет для вас потрясением, может, вам лучше присесть?»

Остин прикусил нижнюю губу. Черт!

«Леди, Джек Круз совершил величайшую глупость…»

Проклятие!

«Но мне кажется, нам стоило бы поступать так, чтобы он не угодил в тюрьму…»

Нет, это тоже не сработает — он не вправе допустить, чтобы другие, ни в чем не повинные люди пошли по дорожке Джека.

Остин поднял кулак, чтобы постучать в дверь, но она отворилась прежде, чем ее коснулись костяшки его пальцев. Мускулистый, широкоплечий мужчина, рост которого превышал шесть футов Остина по меньшей мере на три дюйма, уставился на него. У Остина буквально отвисла челюсть, когда он увидел стриженую голову с серьгой в ухе.

Качок коротко кивнул, прошел мимо Остина, задев его мощным плечом, и зашагал прочь по дорожке. Ошеломленный, Остин следил за тем, как эта глыба удаляется. Воображение его разыгралось вовсю. Так-так, мистер Вансдейл мертв, однако миссис Вансдейл отнюдь нет!

И как будто этого шока было недостаточно, Остин повернулся к двери как раз в ту секунду, когда из нее показался еще один энергичный молодец в ярко-оранжевой спортивной рубашке и с татуировкой на обеих руках. Остин уступил ему дорогу. «Этот хоть серьгу не носит», — мрачно подумал он.

Впрочем, его это попросту не касалось.

Хотя нет, очень даже касалось. Она, черт побери, вынашивает его ребенка. А он, помнится, где-то читал, что слишком усердный секс вреден для младенца во чреве матери. Да, он уверен, что…

— Если вы войдете, мы можем начать.

Остин повернул голову и на сей раз с неподдельным изумлением уставился на седовласую женщину небольшого роста, возникшую в дверном проеме. Лицо ее было покрыто смешливыми морщинками, а смотрела она на Остина примерно с тем же выражением, с каким в свое время Джек целыми днями таращился в лупу на плесень, растущую на куске хлеба.

Кто она? Горничная? «Судя по размерам дома, здесь должна быть горничная, — подумал Остин. — А может, и несколько слуг». Мать Остина так часто меняла прислугу, что он никого не мог толком запомнить.

Миссис Вансдейл с ее деньгами вряд ли сама убирала туалет.

Покачав головой, Остин сосредоточился на пожилой даме, которая продолжала с интересом изучать его. Когда же ей надоест это занятие? И какие качества посетителей мужского пола ее, собственно, интересуют? Он не понимал, что происходит, но ему, разумеется, хотелось положить конец бесцеремонному разглядыванию.

— Я хотел бы увидеть миссис Вансдейл.

Дверь открылась пошире.

— Для начала вам придется поговорить со мной, молодой человек. На меня возложена именно такая обязанность в этом доме.

Остин задохнулся, опасаясь, что глаза у него выскочат из орбит.

— Я пришел повидаться с миссис Вансдейл, — охрипшим голосом повторил он.

Впрочем, он уже не был уверен, что хочет этой встречи. Может, лучше забыть обо всем этом, наплевать на то, что сообщил ему Джек, и…

— Вы были в заключении?

— Нет! — выпалил Остин, не успев собраться с мыслями.

Что это, черт побери, за вопрос? Он нахмурился. Однако женщина ничуть не испугалась мрачного выражения на его физиономии, наоборот, просияла улыбкой.

— Отлично, в таком случае у вас хорошие шансы, потому что за сегодняшний день вы первый, кто не состоит на учете в полиции. Идемте, я приготовлю вам выпить чего-нибудь холодненького, и потолкуем.

Она повернулась и пошла через холл. Остин, несколько растерянный подобным приемом, последовал за ней.

Женшина махнула рукой вправо:

— Идите туда, а я сейчас принесу вам стакан лимонада.

Остин приостановился, глядя на дверь. Может, лучше уйти? Сделать вид, что ничего особенного не произошло?

Она вернулась, прежде чем Остин принял решение, и вручила ему высокий стакан. Зазвенели кусочки льда, и лимонад едва не выплеснулся через край.

— Теперь все в порядке. Вам явно хочется пить. Наверное, приходится много работать? — Она подмигнула. — Как говорится, трудитесь в поте лица. А тех, кто занят тяжелым трудом, обычно одолевает жажда. Присаживайтесь, и перейдем к делу.

Остин вошел в просторную комнату, быстрым взглядом окинул обстановку.

Неплохо, ничего кричащего… Обойдя стороной мягкий диван, он уселся в кресло, обнаружив, что в голове у него хаос, а ноги буквально подгибаются. Он пробудет здесь немного, ровно столько, чтобы выяснить, в чем дело, а потом уйдет и забудет обо всей этой истории с его ребенком.

А месяцев через шесть позвонит в службу социального обеспечения — разумеется, анонимно — и попросит проверить, в каком окружении растет ребенок.

Седовласая женщина уселась в кресло напротив него и вздохнула.

— Я миссис Мерриуэзер, экономка. Мы ищем человека выносливого и не боящегося тяжелой работы. Мы намерены платить ему достаточно, но не чрезмерно много, как вы понимаете. Предлагается отдельное помещение для жилья, квартирка над гаражом, но питаться вы должны сами. Никаких привилегий, выходные дни как обычно, двухнедельный отпуск в то время, когда хозяйка в вас не нуждается…

— Извините меня.

Миссис Мерриуэзер моргнула.

—Да?

— Могу ли я переговорить с миссис Вансдейл? Мне необходимо обсудить с ней кое-что очень важное.

Остин сам удивился любезности своего тона.

Миссис Мерриуэзер моргнула еще раз.

— То есть вы не заинтересованы в работе? — Настроение у нее явно упало. — А я-то надеялась… У вас такой разумный, понимающий вид… И она нуждается в телохранителе. Я понимаю, что это сложновато совмещать с работой по дому, может показаться слишком много для одного человека, но с ней легко иметь дело и…

— Телохранителе? — Остин подался вперед, мгновенно встревожившись. Он сопоставил это слово с тем, о чем экономка толковала раньше. Теперь понятно, зачем сюда являлись встреченные им бугаи. Экономка искала мастера на все руки — и одновременно телохранителя. — Миссис Вансдейл угрожают? — спросил он с тревогой.

Такая возможность и в самом деле встревожила его, чему он тем не менее удивился. Но ведь она вынашивала его дитя! Его ребенку угрожала опасность!

Остину показалось, что он заметил в глазах у домоправительницы знакомый блеск. Ему только и не хватало еще одного чокнутого благодетеля вроде Джека! То бишь благодетельницы.