Чужими руками - Смирнов Леонид Эллиевич. Страница 58

Оборона столицы была поручена уцелевшим батальонам двух карантинных бригад – Третьей Страториан-ской и Шестой Ойроцатской. Это были самые боеспособные полностью и почти не пострадавшие в боях части. Правда, обороняться пока было не от кого. Армия Истинного Бога оставалась в джунглях и все еще зализывала раны. От Сияющего ее отделяет тысяча километров – две недели пути. На огромной степной равнине сейчас не осталось вооруженных людей. Опасность исходила лишь от сотни городских партизан, ну и от самого Мамбуту, который в любую минуту мог передумать и в мгновение ока додавить ненавистных оккупантов.

В Третьей Страторианской бригаде служили земные колонисты. Командовал ее батальоном лейб-вторанг Крюгер. Он оборудовал блокпосты на въезде в город и выставил пикеты вокруг правительственного и посольского кварталов. Батальон был разделен на полсотни огневых групп, которые могли только переговариваться по радио. В них-то и началось брожение.

– Сами подыхайте, если приспичило! – ворчали ка-рантинщики. – Привели нас в засаду!

Солдаты не хотели умирать за Лигу и были готовы силой вырваться с проклятой планеты. Не хватало только вожака, который бы повел их за собой. Офицеры и сержанты не пытались навести порядок – кому охота получить луч в спину? Надеялись, что буча утихнет сама собой.

А Крюгер на всякий случай держал тяжелую технику у себя под рукой. Он был опытным воякой и не первый раз попадал в переплет. Захватить же с боем броневые глайдеры так никто и не решился.

Ойроцаты, считавшие себя элитой Карантина, прикрывали космодром. Для мятежа у них было все необходимое: и давние обиды, и признанный вождь. «Раков » повел в бой их собственный командир – лейб-перанг Нидер-Цатый.

– Обезьяны нарочно заманили нас сюда! – щелкая клешнями, кричал с башни штурмового танка лейб-перанг. – Они давно мечтали уничтожить цвет нашей расы! Не выйдет! Мы отомстим за предательство! Ойроцаты непобедимы!

Ойроцатский батальон ударил по охране космодрома одновременно с трех направлений. На его пути встали бойцы спецподразделений и комендантской роты. Токанага предупредил их о возможных беспорядках, но никто не ожидал, что вспыхнет настоящая война.

Две сотни отличных солдат встретили удар грудью. Но титанитовой броне и силовым щитам штурмовых танков не страшен огонь из легкого оружия. Башенные десинторы смели стрелков. От ослепительных вспышек не спасали защитные фильтры боевых шлемов. Счетчики радиации зашкаливало. Лейб-коммодор Токанага вызвал подмогу.

Главный очаг сопротивления был в здании космопорта и диспетчерской башне, где стояли лазерные орудия. Мятежники шквальным огнем сметали их одно за другим. Смертельно боясь остаться на ненавистной Бочасте, они утратили страх смерти – с криками «банзай!» пехота ойроцатов шла в полный рост на лучеметы.

Штурмовые танки двигались вперед как по маслу, пока их не атаковало уцелевшее звено орбитальных истребителей. Умные ракеты и лазерные пушки – против десинторов и точно таких же лазерных пушек. Горящие обломки орбиталок сыпались на летное поле космодрома. Катящиеся по нему танки пылали и лопались, будто перекаленные яйца, когда в башнях взрывался боезапас. Лейб-перанг Нидер-Цатый заживо сгорел вместе со своим экипажем.

Обе стороны потеряли половину личного состава, но атака продолжалась. В основание диспетчерской башни, с которой продолжал огрызаться лазер, ударил снаряд с вырожденным пространством. Титанитовые колонны были порваны, как бумага. Башня покосилась и с душераздирающим треском обрушилась на бетонные плиты.

Из окон здания космопорта, которое было взято штурмом, вырывались языки пламени. Живых внутри не осталось. Черное облако затянуло раскаленное небо, и побагровевший солнечный шар окрашивал космодром в цвета Чистилища. Великий Дух Мамбуту потирал руки – давно ему не было так весело.

Яростная схватка продолжалась целых полчаса. Когда прибыла подмога, почти все солдаты уже полегли. Ворвавшись на космодром, страторианцы спалили уцелевшие танки ойроцатов. Два десятка выживших в пекле «раков» сдались в плен и тут же были расстреляны.

Карантинщики обнаружили, что им не покинуть Бочасту: все летательные аппараты сгорели. Отчаянные тахиограммы посыпались на трансгал, готовящийся начать гиперпереход, и в штаб Карантина – на Алама-гордо. Капитан трансгала не стал показываться на экране и ограничился сообщением из пяти слов: «Корабль перегружен. Мне очень жаль». Он соврал: места бы хватило всем. И на трансгале оставались спасательные шлюпки, которые можно использовать вместо челноков, но капитан не хотел рисковать.

Командующий карантинными войсками лейб-адмирал Хорьх-Цатый упорно молчал. Его штаб-квартира ни разу не вышла на связь. На призывы обреченных ответил старик Киндергласс.

– Мы о вас не забыли, – вещал он с экрана тахи-онного передатчика. – На Бочасту полным ходом идет десантная баржа на гипербуксире. Ее сопровождает корвет. Держитесь. Помощь близка.

Токанага выгнал из посольского центра связи своих офицеров и спросил лейб-адмирала Киндергласса:

– Когда придет баржа?

– Через три дня, – с легкой грустью в голосе ответил Киндергласс.

Лицо лейб-коммодора посерело.

– Зато я могу тебя обрадовать, – со странной веселостью продолжал лейб-адмирал. Он привычно вертел в руках драгоценный глобус Бочасты. – Только что состоялась экстренная коллегия Здравдепа. Снят с должности Хорьх-Цатый – директор наконец-то вспомнил о моих докладных. Решить бочайскую проблему доверено разведке и спецподразделениям. Отныне руководить операцией буду я; Мне предоставлены все необходимые полномочия.

– И вся полнота ответственности, – буркнул Токанага, успевший оправиться от страшного известия. – Я безмерно счастлив, что ценой нашей жизни тебе удалось прищучить «раков», – впервые в жизни он съязвил, разговаривая с адмиралом. Приговоренный к смерти может позволить себе такую роскошь.

– Если мы не успеем, я позабочусь о твоей семье, – произнес Киндергласс и выключил связь.

Победа была полной. Но только здесь, на Бочасте, а ненавистная и желанная Галактика по-прежнему оставалась недостижимой. Первый Жрец не испытывал радости – все шло по плану. Медленней, чем хотелось бы, но Мамбуту некуда спешить. Значит, не пристало торопить события и его верным слугам.

Пришел Доверенный Секретарь и Хранитель Ключа, принес благую весть: враги передрались на космодроме. Карантинщики убивают друг друга – что может быть приятней для ушей?

Турау Яксер по-прежнему был полезен Дерибасу. Он опутал Бочасту паутиной и, дергая за эти ниточки, может заставить кукол двигать руками-ногами и открывать рот. Потому исходящая от Яксера опасность растет с каждым днем. Рано или поздно она перевесит приносимую им пользу, и тогда надо будет убрать Секретаря, сделав вид, что он пал от рук врага.

– Кто-нибудь остался в городе? – спросил Первый Жрец, внимательно приглядываясь к Яксеру.

Начальник разведки ответил на его взгляд приветливой улыбкой.

– Батальон страторианцев, командир бригады и Токанага со своим штабом. Они ушли с космодрома и заняли круговую оборону в правительственном квартале.

– Так много уцелело?

– Истинный Бог дал им отсрочку.

– А зоркие глаза и длинные уши?

– Все шпионы здесь. Никто не сбежал.

– Хм. – Дерибас нахмурился: странная новость. – Значит, жду-ут… – протянул он. – Чего? Кого?

– Когда вернется археолог.

– Но ведь он не вернется, – тусклым голосом произнес Первый Жрец и вдруг осознал, что ничуть в этом не уверен.

Яксер только пожал плечами, но, увидев, как перекосилось лицо Дерибаса, сказал:

– Мертвые не возвращаются.

И опять Первый Жрец остался недоволен.

«Что за мука с ним разговаривать!» – подумал начальник разведки и добавил:

– Конечно, если этого не захочет Мамбуту.

«Торопит, – подумал Дерибас. – И правильно делает. Надо поспешить. У Мамбуту бывают странные капризы… А чего же я тяну? Зачем мне нужен этот мешок с костями? Порой мне начинает казаться, что я лучше Великого Духа знаю, что нужно для его блага. – Подумал и испугался. Самое время было помолиться. – Прости меня, о Великий Боже, за мое святотатство…»