МЕССИЯ-42 - Смирнова Лидия. Страница 33

Как ни странно, все прошло совсем не плохо. Супруга наместника, очаровательное, добрейшее создание, встретила бедную сиротку с распростертыми объятиями, а Ирелия, вернувшись домой и отмывшись от грязных мыслей ее мужа, сумела быстро вернуть себе душевное равновесие. Спустя некоторое время произошли события, черной страницей вписанные в историю Феба: Аргус овдовел, а Нерий повысил свой статус до Его Святейшества.

Девчонка тем временем научилась контролировать свою способность читать мысли и почти не реагировала на Сентровера, который стал регулярно появляться в их доме после смерти жены. Но сегодня она с большим трудом сдерживала гримасу отвращения: по всем признакам, этот напыщенный индюк собирался сделать ей предложение. Пытаясь отвлечься от масляных взглядов, бросаемых на нее, она вспоминала недавнего вора, забравшегося в дом и улизнувшего из-под носа доблестных телохранительниц. В его мыслях она не обнаружила ничего грязного: кроме искреннего восхищения ее красотой, там ничего не было, и ей это понравилось.

— Ирелия, звезда моя, — напыщенно произнесли рядом. Повернув голову, она обнаружила своего поклонника стоящим перед ней на коленях. — Прими от меня этот скромный дар как небольшое дополнение к обожающему тебя сердцу и…

Но тут его прервали. В дом ворвались стражники из числа личной охраны Аргуса. Воспользовавшись случаем, девушка, закрыв лицо салфеткой, тут же скрылась в соседней комнате, а Нерий вскочил и замахал руками.

— Как это понимать?! — заорал он. — Какого Шилоса вы сюда врываетесь?! Аргус, что все это значит?

Его превосходительство поднялся с колен, швырнул подарок на стол (весьма недурственное ожерелье) и грозно уставился на нарушителей спокойствия. Старший, с капитанскими нашивками, вытянулся по стойке смирно и стал бойко докладывать:

— В замке сработала сигнализация. Кто-то проник в подземелье. Все камеры взломаны, четыре охранника выведены из строя, заключенные исчезли. И еще… — Капитан замялся.

— Не тяни кота за хвост, солдат, — рявкнул наместник, пристегивая к поясу меч, временно снятый перед обедом. В высшем обществе считалось дурным тоном садиться за стол вооруженным.

— Лопнула канализация. В подвале сейчас стоит такая вонища, что больше пяти минут там никто не выдерживает. Поэтому точно доложить о произошедшем не представляется возможным.

— Хи-хи-хи, — послышалось сзади. Лицо наместника от удивления перекосилось — за все время знакомства он никогда не видел Нерия смеющимся.

— Я очень рад, что тебе это кажется смешным, — процедил он сквозь зубы. — Может, поделишься со мной своими мыслями?

Утерев слезы, священник хрюкнул от полноты чувств.

— Извини, но теперь ты станешь посмешищем всего города. Тебя будут называть Вонючка Аргус и… А что скажет император!

— Заткнись! — Посуда на столе жалобно зазвенела от удара здоровенного кулака по столешнице, несколько бутылок с вином перевернулись, пачкая белоснежную скатерть. — Ты знал, что возможны диверсии, потому и перевел чертову четверку в храмовую тюрьму! И теперь из-за твоего молчания мой дом превратился в сортир! И ты еще смеешь смеяться! Да я тебя… — Наместник пошел пятнами, глаза закатились, он покачнулся и рухнул на пол.

— Ирелия! — закричал священник. Солдаты бросились на помощь, но, похоже, было уже поздно. Изо рта наместника пошла пена, конечности судорожно подергивались. — Ирелия! Сюда, быстрее!

Девушка выскочила и кинулась к лежавшему на полу человеку. При ее появлении стражники мгновенно обо всем забыли и вытаращились на сладостное видение. Ирелия опустилась на колени перед наместником, положила ему ладонь на лоб, а второй рукой стала постукивать по его грудной клетке. Спустя некоторое время судороги прекратились, бордово-красное лицо стало бледнеть, приобретая более естественный цвет. Девушка, бледная как полотно, поднялась и, молча поклонившись отцу, пошла к выходу.

— Кто это? — прохрипел капитан, дернувшись следом за ней. Это было его последнее в жизни движение — из-за его спины выросла мускулистая женская фигура с кинжалом в руке и тренированным движением резанула его по горлу. Две ее подруги так же профессионально расправились с остальными двумя солдатами. В глубине дома послышался вскрик — и все стихло.

Нерий брезгливо покосился на сочащиеся кровью трупы и повелительно взмахнул рукой:

— Падаль убрать. А этому, — он с презрением посмотрел на пытающегося подняться Аргуса, — вытереть слюни и никуда не отпускать, пока я не вернусь.

Раздав указания, полненький священник скрылся за той же дверью, куда ушла его дочь.

Ее он обнаружил в спальне забившейся в угол и молча глотающей слезы. Отшатнувшись от его руки, она попыталась вжаться в стену.

— Ты сделала доброе дело сегодня, дочь моя… — Но договорить ему не удалось.

— Ты заставил меня спасти убийцу и убил ни в чем не повинных людей, я почувствовала их смерть! — Речь Ирелии была бессвязной, но папаша замечательно уловил основную мысль.

— Ты почувствовала! Что это значит? — Он схватил дочь за плечи и потряс, словно надеясь вытрясти из нее ответ. — Каким еще уродством ты обладаешь? — В наполненных слезами глазах зажглось не свойственное девушке ранее упрямство. Нерий пришел в бешенство. — Что? Сопротивление? Ну ладно…

Крепко держа сопротивляющуюся дочь за руку, он вытащил ее в коридор и, открыв какую-то дверь, втолкнул внутрь. Проскрежетал ключ. Помещение, где оказалась Ирелия, было часовней. В центре мрачного помещения без окон находился треугольный алтарь, заставленный засушенными растениями и уродливыми фигурками. Именно здесь накануне чуть было не поймали вора.

В голове Ирелии пели демоны, и такого ужаса, как сейчас, она никогда ранее не испытывала. Одно дело читать в мыслях людей воспоминания о совершенных убийствах, и совсем другое — прочувствовать то, что ощущает умирающий человек. А сейчас ее заперли и оставили наедине с этим ужасом! Момент ухода трех молодых, полных сил людей она ощутила во всех нюансах и теперь тщетно пыталась взять себя в руки. Черная бездна безумия подмигнула ей слепым глазом, и когда сзади чья-то рука зажала ей рот, она потеряла сознание. Первый раз в жизни…

— Эй, ты жива? — Очнувшись от гадкого запаха и открыв глаза, Ирелия увидела над собой грязного вида девицу с засаленными черными патлами, тыкающую ей под нос что-то чрезвычайно омерзительное. — Как все-таки здорово, что я прихватила из дома такое универсальное средство, — воскликнула девица, снова ткнув ей под нос тампон. — Кто бы мог подумать, что самым популярным зельем на этой планете будет обычный нашатырь!

Расчихавшись, Ирелия не сразу заметила в часовне еще двоих. Только через несколько минут, вытерев слезы, она обратила внимание на изможденного парня с палкой в руке, стоявшего возле полки с книгами и задумчиво изучавшего надписи на корешках. Вскоре обнаружился еще один. Он сидел в кресле и смотрел на нее телячьими глазами. Этого она узнала довольно быстро: можно изменить внешность, но как изменишь окраску мыслей? Вчерашний вор вел себя совершенно правильно, то есть был абсолютно невменяем. Что же до девушки и второго мужчины, то их мысли были для нее закрыты. Такое было только с отцом Ирелии, и она удивилась.

— Кто вы? Здесь нельзя находиться, вас убьют, — проговорила Ирелия, вцепившись в руку темноволосой девицы. — Они только что убили троих лишь потому, что я попалась им на глаза.

— Интересно, что же в тебе такое, из-за чего убивают людей? — поинтересовалась брюнетка, предварительно толкнув брата в кресло — а что это был брат, сомнения не вызывало, — и вылив на него воду из кувшина, очень кстати стоявшего на маленьком резном столике.

— У нее ярко выраженные свойства суккубы. — Не отрываясь от книг, изрек бледный. — Скорее всего — это была мать? Ведь так? — Он наконец-то повернулся, и Ирелия поняла, что это не человек.

— Вы… вы ведь эльф? — робко проговорила она и подошла поближе. Капющон плаща был опущен, и необычная форма ушей бросалась в глаза.

Изяществу его поклона мог бы позавидовать любой столичный ловелас.