Огонь в твоем сердце - Смит Барбара Доусон. Страница 9

— Тебе никто не давал права говорить. Помолчи.

— Нет. Верьте, чему хотите, сэр, но я не замолчу, пока вы проявляете подобное неуважение к пожилым членам вашей семьи.

Она села, держа спину прямо, взгляд ее был дерзким, а жесты высокомерными. Как будто это она была владелицей поместья.

Майкл огрызнулся:

— В таком случае я буду разговаривать с вами, мисс Торн.

Вы неплохо заработали, обманывая мою бабушку.

Ее темные брови взлетели вверх, но, прежде чем она успела сказать хоть что-нибудь вразумительное, Майкл продолжал подливать масло в огонь.

— Скажи мне честно, сколько денег, ты уже вытрясла из моей бабушки?

Вивьен упрямо молчала. Но он заметил виноватый румянец, вспыхнувший на ее прекрасном лице.

— Так сколько? — повторил он угрожающим тоном.

— Десять гиней, — бросила она в ответ, — и еще сотню за каждый месяц, что я нахожусь здесь. Это не мне, а родителям, которые меня вырастили.

В ярости Майкл схватил ее за руку и сдернул с тахты. Она споткнулась, и при этом ее пышная грудь нечаянно коснулась его груди, все тело Майкла обдало жаром. Как же сильно он хотел оттаскать ее за уши; но еще сильнее было желание завести ее в ближайшую спальню, чтобы она познала его как мужчину.

Престарелые женщины энергично защебетали, когда он толкнул извивавшуюся и сопротивлявшуюся Вивьен Тори по направлению к двери будуара. Если бы он не был так зол, то наверняка заметил бы, что бабушка даже не пыталась его остановить.

— Будь добр, Майкл, веди себя как джентльмен, — бросила она ему. — И не забывай, ты в Дауэр-Хаусе и не имеешь никакого права выгонять мою компаньонку.

— Разве нам не следует пойти за ними? Стокфорд просто в ярости, — прошептала леди Инид, когда шаги в коридоре затихли. — Оливия во всем виновата, — добавила она, взглянув на графиню. — Не следовало писать Брэндону. Ты же знала, что он обязательно все расскажет Майклу.

— О, перестань ворчать. — Оливия сжала губы и с беспокойством посмотрела в сторону двери. — Сейчас самое главное, чтобы маркиз не оставался наедине с Вивьен. Их обязательно нужно сопровождать.

Она уже было оперлась на трость, чтобы подняться, когда Люси рукой остановила ее:

— Не нужно. Оставь их.

— Он же ее просто убьет, если они останутся наедине! Она наверняка передумает выходить замуж. И все наши старания будут напрасны.

Люси посмотрела на своих подруг с выражением таинственного волнения:

— Не будьте в этом так уж уверены.

В начале она с ужасом ожидала увидеть Майкла, врывающегося в комнату. Как и большинство мужчин, Майкл мог быть таким непонятливым и упрямым, а она хотела быть уверенной в будущем Вивьен. Но когда она заметила их интерес друг к другу…

— Разве вы не заметили, как они смотрели друг на друга? — спросила она.

Инид кивнула:

— Его глаза горели такой невероятной властностью. Как будто бы он хотел… отшлепать ее. — Но вместо того чтобы изобразить испуг, леди Инид сделала глубокий романтический вздох. — Ну и проказник же этот Майкл. Сверкающие голубые глаза, волосы, черные как уголь: чрезмерная красота идет ему же на пользу. Глядя на него, я так хочу быть снова молодой.

— Не строй из себя простушку, — довольно сурово отреагировала Оливия. — Кто меня сейчас беспокоит, так это Вивьен. Пока мы здесь сидим и попусту болтаем, ее будущее, возможно, в опасности.

— Подожди, — перебила ее Люси, — послушай меня. После смерти Грейс Майкл превратился в настоящего повесу. Его затянули зло и пороки Лондона, многочисленные любовницы, ненужная трата времени и денег на лошадиных скачках, выпивку, женщин. — Она скривила губы в гримасе.

— Бедный мальчик. Сколько он пережил! — Инид покачала своим тюрбаном. — Он был абсолютно опустошен потерей жены.

— Да, Грейс была так молода и красива, — добавила Оливия, немного смягчившись, — и бедняжка дочь осталась без матери.

Мгновение слышалось лишь потрескивание огня в камине. Вспомнив ту ужасную ночь, Люси ощутила знакомое бремя печали и горечи. Через минуту она быстро встрепенулась, так как давно уже осознала всю бесполезность воспоминаний о прошлом Люси ласково дотронулась до рук своих приятельниц, сейчас они стали такими же морщинистыми, увядшими, покрытыми пятнами, как и ее. Люси была уверена, что Розочки многое пережили и были достаточно опытны, чтобы понять и принять ее идею.

— Больше всего на свете я хочу, чтобы Майкл был снова счастлив, — сказала она, — и еще я хочу, чтобы он восстановил свое законное положение в Эбби-Стокфорд. А Вивьен вполне может вразумить его.

Леди непонимающе уставились на Люси.

— Что ты имеешь в виду? Ты хочешь, чтобы он воспользовался ею? — Глаза Инид округлились. — Но она ему не пара.

Это совсем не входило в наши планы.

— Она станет женой какого-нибудь порядочного фермера или сквайра, — согласилась Оливия, стукнув тростью, — мы же все согласились, что такой союз будет вполне подходящим для женщины… в таких необычных обстоятельствах.

Люси отрицательно покачала головой. Они были ее лучшими подругами, но иногда все же они становились такими непонятливыми.

— Нет, Розочки, вы меня не поняли. Я не хочу, чтобы Вивьен стала любовницей Майкла. Я хочу, чтобы он женился на ней.

Глава 4

Взятка сорвалась

Никогда в своей жизни Вивьен не была так напугана. Даже когда яркая молния пугала лошадей и повозка стремительно неслась вниз по крутому склону, а отец тщетно пытался натянуть поводья. И даже когда, играя в лесу, она, споткнувшись, угодила в улей с пчелами, мать, услышав ее крики, прибежала на помощь.

Сейчас она могла полагаться только на себя. Леди Стокфорд явно не знала, каким опасным может быть ее внук.

Но Вивьен знала. Она похолодела, увидев зловещую ярость в голубых глазах маркиза. Его пальцы вцепились ей в руку. Ей было непросто следовать за ним вниз по темному коридору, придерживая длинные юбки, чтобы не споткнуться.

Что этот богач собирался с ней сделать? После того случая, когда ее отец попал в капкан, она слишком хорошо представляла, какими жестокими могут быть английские аристократы.

— Отпустите меня, — потребовала она снова, пытаясь освободиться, — у вас нет никакого права меня трогать.

Он схватил свечу из ниши в коридоре, в ее мерцающем свете он был похож на злого демона.

— Ошибаешься, у меня есть право, пока ты обманываешь мою бабушку.

— Но я взяла только то, что она сама отдала мне.

— Оставь свои оправдания для какого-нибудь наивного глупца.

Открыв плечом дверь, он затолкнул ее в полутемную спальню, после чего дверь была наглухо закрыта. Небольшой кружок света полностью растворялся в глубоком сумраке спальни. Воздух в комнате был спертый и застоялый. Приступ страха вновь охватил Вивьен, когда она разглядела в темноте огромную старинную кровать. И когда Майкл повернулся, чтобы поставить свечку на круглый дубовый стол, она ринулась к медной дверной ручке.

В один миг его мускулистое тело прижало ее к двери. Часто и тяжело дыша, Вивьен все же яростно сопротивлялась.

Если бы она могла повернуться к нему, она расцарапала бы его лицо, но его сила и комплекция не давали сделать этого. С каждым вдохом на нее наваливался спертый мужской запах, смешанный с запахом лошадей и чем-то неприятным, от чего у нее закружилась голова.

— Успокойся, — скомандовал Майкл, — я не хочу причинить тебе боль.

С какой-то дьявольской нежностью он убрал прядь волос с ее лица. Она ощутила его дыхание на шее, от чего мурашки побежали по коже. Тело Вивьен ослабло, и ей понадобилось собрать все силы, чтобы унять дрожь, пробирающую ее до самых костей. Сердце ее забилось еще чаще, чем в тот момент, когда она увидела его в первый раз. Он появился в дверном Проеме, как герой из легенды — широкий в плечах, в роскошном темном сюртуке, белой рубашке и замшевых бриджах; сверкнув глазами, он уставился прямо на нее. Ее охватило страстное желание, потеплело внутри, как будто ее тело узнало кого-то родного и близкого.