В погоне за блаженством - Смит Бобби. Страница 17

— Спокойной ночи, — сказала она холодно и вышла из комнаты.

Маршалл вздохнул с облегчением, услышав, как хлопнула дверь. Он не понимал ее, но, что еще хуже, не понимал себя. Долгое время ему никто не был нужен. Сейчас он уже не был в этом уверен столь безоговорочно. Он медленно поднялся наверх, бросив голодный взгляд на дверь ее комнаты, и прошел дальше по коридору. Хорошо, что он уезжает рано утром.

Маршалл вытянулся на кровати и вскоре забылся глубоким сном.

В это утро Рени дольше обычного занималась своим туалетом, терпеливо укладывала волосы, пока не осталась довольна результатом. Несколько часов она лежала, думая о Маршалле Уэстлейке. Она не позволит ему так обходиться с ней. Он захочет ее! Рени наивно полагала, что сможет добиться этого таким же способом, как в прошлый раз. Но она так сильно желала его сама, что постепенно планы становились все более расплывчатыми. Со счастливой улыбкой она вошла в столовую в начале девятого и увидела, что Джордж, Марта, Дорри и Элиз завтракают. Места Маршалла и Джима пустовали.

— Доброе утро, Рени, — сказала Элиз. — Есть хорошая новость для тебя.

— Да?

Она пыталась скрыть волнение и, глотнув немного горячего чая, потянулась за круассаном.

— Перед отъездом Марш и Джим решили, что будет спокойнее, если Марта и Дорри побудут с тобой в городе, пока Магвир снова не окажется за решеткой, — объяснил Джордж.

— Великолепно, — радостно промолвила Рени.

На самом деле она была разочарована отсутствием Маршалла. Но, осмысливая это сообщение, внезапно пришла к выводу, что, если Марта и Дорри будут с ней, Маршалл и Джим станут чаще навещать их, и немного оживилась.

Переезд занял всего один день, и вскоре Рени и Дорри уже прогуливались по магазинам и лавкам. О Магвире больше не вспоминали, а через несколько недель и вовсе успокоились, переключившись на весну и предстоящий бал Дорри.

«Элизабет Энн» набирала скорость, двигаясь на юг по величественной Миссисипи. Южнее Мемфиса льда почти не было, и навигация началась. Джим прогуливался по палубе, приветствуя пассажиров и обозревая окрестности. Еще не появилась первая весенняя зелень, и все вокруг казалось серым и безжизненным. У него было скверно на душе, хотелось поскорее вернуться домой. За многие годы он привык во время рейсов думать только о работе, но сейчас его мысли вертелись вокруг Рени. Было неприятно сознавать, что она смогла нарушить ритм его жизни. Но в то же время он радовался, что родители решили переехать в город, пока Магвир находится на свободе. Не только потому, что он сможет чаще видеться с Рени. Он хорошо помнил угрозы этого типа, брошенные в лицо брату несколько лет назад. Магвир убил человека на одном из пароходов Уэстлейков, а Джордж, будучи в то время капитаном, видел это. Маршалл успешно вел расследование, а Джордж давал свидетельские показания. Опираясь на них и используя неопровержимые факты, Маршалл убедительно доказал, что это было преднамеренное убийство, а не самооборона, как утверждал Магвир. Присяжные единогласно признали его виновным, и он был сослан на каторгу. Все думали, что он исчез навсегда. Но теперь, выйдя на свободу, он вынашивает план мести. В этом Джим не сомневался. Магвир клялся перед всеми в тот злополучный день, что Марш дорого заплатит за все. Хорошо, что родные скрываются в городе, да и шерифа известили о возможной опасности. Мысли его опять перескочили на Рени. Если Марш не проявляет к ней никакого интереса, то перед ним открывается широкое поле деятельности. Никто не подойдет к ней до весны, когда закончится траур по отцу. А к тому времени он сумеет завладеть ее сердцем. Но почему он так волнуется? Никогда прежде у него не было серьезных намерений — он и не помышлял о женитьбе. Заводил какие-то знакомства, но не более того, и всегда старался избегать осложнений в отношениях с женщинами. И вот теперь он ломает голову, как бы соблазнить ее. Конечно, он не собирался жениться на ней, просто ему хотелось обнимать ее, обладать ею. Мысль о том, что он может влюбиться, поразила его. Ничего подобного он до сих пор не испытывал, и от этого ему становилось не по себе. Надо навестить старую подружку Анжелик Ля Бруер, когда они прибудут в Новый Орлеан. Возможно, тогда выветрятся из головы эти мысли о любви и женитьбе. Анжелик всегда помогала ему избавиться от тяжелых дум. Вспомнив ее ласки, он улыбнулся, но вот опять появилась озабоченность в его глазах. Джим вошел в рубку с таким серьезным лицом, что лоцман у штурвала очень удивился — не привык видеть его угрюмым.

Когда на горизонте показался Новый Орлеан, Джим уже был готов к встрече со своей знакомой. Он быстро закончил все дела и, оставив Олли за старшего, поспешил к ней.

Тридцатишестилетняя Анжелик преуспевала в своем бизнесе. Ее хорошо знали и уважали в деловых кругах, а она, соответственно, высоко ценила клиентуру и считала своим долгом предлагать им только самое лучшее. Несколько молодых женщин, нанятых ею на работу, прошли тщательный отбор, они искусно ублажали тех, кто частенько заходил к ним. Здесь, в тихой части города, вдали от всякого сброда, можно было приятно отдохнуть.

Анжелик встретила Джима чрезвычайно радушно, а дворецкий проводил его в главный зал, взяв у него плащ и шляпу. Джим обнял и поцеловал Анжелик, и они прошли в бар.

— Чему обязана столь неожиданным посещением? — вопросила она, подавая ему как всегда шотландское виски. — Ты хоть скучал обо мне?

Она подошла к нему, и Джим расплылся в улыбке.

— А я вот скучала. Нет на реке другого такого мужчины. — Анжелик с пристрастием наблюдала за ним и заметила озабоченность в его взгляде. — Сегодня ты мне лжешь. Кто мог так завладеть твоим сердцем, что даже сейчас, в моем присутствии, ты думаешь о другой?

— Именно поэтому я и пришел. Если кто и поможет мне, так это ты, — ухмыльнулся он, прижимая ее к себе.

— Может быть, еще чего-нибудь выпьешь, а потом займемся делами.

— Нет, мне кажется, я и так перебрал.

— Ладно, тогда давай поднимемся наверх. Там есть прелестная комнатка. — Она оглядела гостиную, обставленную в классическом стиле. Обои были не красные и сверху не доносилась громкая музыка. — Хотя, знаешь, мои апартаменты гораздо уютнее, там нам никто не помешает.

Слегка отодвинувшись, она обратилась к женщине, находившейся в этой комнате:

— Мари, оставляю тебя за старшую. Прошу меня не беспокоить до утра. Понятно?

— Да, мэм, — ответила та удивленно: мисс Анжелик не часто тратила свое время на посетителя, наверное, гость особенный.

— Прекрасно! — Она повернулась к Джиму и взяла его за руку. — Пойдем? Думаю, ты помнишь дорогу?

Он засмеялся и повел ее в зал, а затем наверх, по устланной коврами лестнице, в дальний конец довольно презентабельного дома, где располагались ее собственные комнаты. Когда они вошли, плотно закрыв за собой дверь, Анжелик впилась в него долгим и страстным поцелуем.

— Ты спешишь? — спросила она томно, помогая ему снять пиджак и развязать галстук.

— Нет, — ответил он, немного отдышавшись. — Как ты?

— Лучше не бывает! Дела идут превосходно. Ты ведь сам бизнесмен и знаешь, что это такое, когда все ладится и приносит прибыль. У меня две новые молодые женщины. Они очень способные, и им сопутствует удача. Хочешь взглянуть на них?

— Нет, спасибо. Ты единственная женщина, которая мне нужна. Зачем мне другие? Подойди сюда. — Джим почувствовал знакомый аромат духов, который так возбуждал его.

Вот уже почти двенадцать лет он встречался с Анжелик, и они всегда хорошо понимали друг друга. Частенько она мечтала когда-нибудь выйти замуж за человека по имени Джим Уэстлейк. Но что толку в этих мечтах! На первом месте у нее работа; она предпочитает иметь дело с мужчинами как с деловыми партнерами. И ее профессия дает такую возможность. Они прислушиваются к ее мнению и ценят ее авторитет. А ей нравится разговаривать с ними на равных, и она презирает тех, кто этого не понимает.