Аромат розы - Смит Джоан. Страница 3

Стептоу подошел поближе и заглянул мне через плечо. Он кашлянул и произнес, хитро улыбаясь:

— Оно очень похоже на ожерелье леди Маргарет Макинтош, которое было украдено пять лет назад, мадам.

— Украдено? Господи! Вы хотите сказать, что дядя Барри его украл?!

— Я, конечно, не смею говорить такое, мадам, но я уверен, что это то самое ожерелье или точная его копия.

Глава 2

Я со всех ног кинулась вниз. Мама уже ждала меня к чаю. Как только я появилась на пороге, она взяла чайник и принялась разливать чай. Я подбежала, задыхаясь от волнения, и протянула ей ожерелье.

Она удивленно заморгала:

— Что это, Зоуи? Где ты это взяла? Да ведь это же бриллианты!

— Конечно, бриллианты. Стептоу говорит, что это ожерелье, которое украли у леди Маргарет Макинтош.

Мама испуганно ахнула. Она оглянулась, не подслушивает ли нас кто-нибудь.

— Где оно лежало? — она отодвинулась подальше, боясь прикоснуться к ожерелью.

— Оно было спрятано у дяди в комоде. Он украл его, мама! Что нам теперь делать?

— Ты уверена, что это то самое ожерелье?

— Стептоу говорит, что это оно. Посмотри сама.

Она, наконец, отважилась взять ожерелье в руки. Нахмурив брови, она рассматривала его со всех сторон.

— Боюсь, что он прав. Стептоу знает, что говорит. Слуги всегда все знают. Ты ведь помнишь, он несколько лет работал в Парэме старшим лакеем. Он наверняка много раз видел это ожерелье.

Парэм — это имение нашего соседа лорда Уэйлина. Когда он не в Лондоне, то живет в нем со своей овдовевшей матерью. Это настоящий светский кит среди нас, жалких провинциальных рыбешек. Год назад, когда леди Маргарет была еще жива, она тоже жила в Парэме, чтобы леди Уэйлин не было скучно одной.

Бриллиантовое ожерелье леди Маргарет было украдено пять лет назад. Это как раз совпадало с дядиным приездом к нам, в Гернфильд, и получалось, что он мог украсть ожерелье.

— Может быть, Барри постоянно этим занимался, — испуганно сказала мама. — Странно, что он украл только это ожерелье.

— Не говорите так, мама! — простонала я, беспомощно опускаясь на диван. Когда ко мне вернулась способность рассуждать здраво, я поняла, что она права. Несмотря на ужас, охвативший меня, я понимала, что нужно снова пойти в мансарду и поискать в других ящиках. Если дядя Барри действительно был вором, мы должны знать всю правду, какой бы страшной она ни была.

— Я пойду наверх и поищу еще, — сказала я, вздохнув.

Мама сидела на диване и обмахивалась носовым платочком, как и подобало леди с картины Фрагонара.

— Я посижу здесь, Зоуи, мне плохо. О, Боже, что теперь с нами будет? Ты же знаешь, я в таких делах ничего не понимаю, и ты сама должна решить, что делать.

Я похлопала ее по плечу, чтобы она успокоилась, и помчалась наверх в мансарду. Стептоу уже перерыл все ящики комода и письменного стола. Он, так же как и мы, подумал, что дядя мог украсть не только это ожерелье.

— Больше пока «трофеев» нет, мадам, — сказал он, злорадно смакуя обидное слово «трофеи».

— Ищите еще. Надо обыскать все его пиджаки, ботинки. Все, до последней мелочи. И сразу зовите меня, если что-нибудь найдете.

— Да, мадам.

Его коричневые масляные глазки были полны злорадства. Он стал старательно вытрясать носки и трусы, едва сдерживая ехидную улыбку. Когда мы со Стептоу закончили свою работу, я спустилась к мама и сообщила ей, что «трофеев» больше не обнаружено.

— Слава Богу! Но что мы будем делать с этим? — спросила она, указывая пальчиком на ожерелье, как будто это была дохлая крыса. Ожерелье лежало на самом краю стола.

— Леди Маргарет давно умерла. Что если мы просто спрячем его где-нибудь на чердаке?

— Мама! Так нельзя! Мы должны вернуть его в Парэм, пусть они сами решают, что с ним делать.

— У леди Уэйлин и без того много бриллиантов. Зачем ей еще это ожерелье?

— А что, если это одна из фамильных драгоценностей и оно принадлежит по наследству пасынку леди Маргарет? Мы не можем оставить эту вещь у себя. Это нечестно.

— И за что такая беда на меня свалилась! Позора не оберешься. Может быть, мы как-нибудь незаметно переправим его в Парэм, и они не узнают, где оно было все это время. Например, пошлем по почте.

— Как можно послать бриллианты по почте? Это очень рискованно.

— Пожалуй, ты права. Да и кто-нибудь может увидеть нас, когда мы будем его отправлять. А что, если нам прийти с визитом к леди Уэйлин и незаметно засунуть его за спинку дивана или в вазу? Потом они его обнаружат, и никто не узнает, что его украл Барри.

— Но ведь нас никогда не приглашают в Парэм, мама, — заметила я.

К Уэйлинам нельзя было прийти в гости просто так, без приглашения. Они принадлежат к высшему свету. За свои двадцать пять лет я была у них только три раза, да и то, когда у них было много других гостей. Во время выборов лорд Уэйлин становился очень общительным и гостеприимным и устраивал большие и шумные приемы. К сожалению, в ближайшее время выборы не предвиделись.

— А, может быть, леди Уэйлин заинтересуется твоими уроками с Борсини? — спросила мама. — Ты могла бы зайти и пригласить ее. Ведь он все-таки тоже граф.

Мне было лестно, что я беру уроки у графа, но план мама был совершенно нереален. Мне стало смешно, когда я представила себе, как величественная леди "Уэйлин карабкается по крутой лестнице в мою маленькую студию в мансарде.

— Нет, мама, это никуда не годится.

— А что, если привлечь ее в Общество любителей книги, которое вы хотите организовать.

Общество любителей книги — это идея миссис Чотон. Она где-то прочитала о дамах, которые в складчину покупали какую-нибудь книгу, читали ее по очереди, а потом обсуждали.

— А леди Уэйлин интересуется книгами?

— Я иногда вижу ее в нашей библиотеке, она берет книги на дом. А это значит, что она не любит тратить деньги на покупку книг. Все равно, нам нужно обдумать этот план, Зоуи, иначе нам остается только одно — признаться, что Барри был вором. Но время для этого самое неподходящее — закончился зимний сезон в Лондоне и неделю назад лорд Уэйлин вернулся домой. Может быть, миссис Чотон согласится пойти с тобой?

Вряд ли Уэйлины обрадуются визиту какой-то докторши, брат которой держит дешевую пивную. Чотоны не очень то высоко котируются у нас в Альдершоте. Даже мама и я не могли рассчитывать на теплый прием, а ведь мы принадлежим к старой благородной семье.

— Не увиливайте, мама! Вы сами должны пойти туда со мной. Вы постараетесь отвлечь леди Уэйлин, а я суну ожерелье в какую-нибудь вазу или за диван.

— Давай пойдем завтра, Зоуи. У меня будет хоть один вечер, чтобы подготовиться к этому испытанию.

— Прежде, чем отправиться туда, не мешает проверить, нет ли у дяди Барри еще каких-нибудь сюрпризов. Если Стептоу откопает другие «трофеи», нам придется придумывать новый способ, чтобы вернуть их.

— Мне просто не хочется верить, что Барри мог это сделать, — сказала мама, отпивая чай маленькими глоточками. Помню, он был очень огорчен, когда вернулся домой без гроша. Многие его коллеги приехали настоящими набобами. Если он украл ожерелье из-за денег, почему он тогда не продал его, а спрятал у себя в комоде? Все это очень странно. А, может, он страдал клептоманией, как миссис Фланаган, помнишь, та, что унесла рулон ленты из магазина тканей?

— Странно, что он вообще мог добраться до этого ожерелья. Ведь он, кажется, никогда не был в Парэме.

— А ведь правда, — обрадовалась мама. — Когда Уэйлин в последний раз устраивал прием, Барри был в Лондоне. А леди Маргарет, насколько я припоминаю, обнаружила пропажу в Танбридж Уэллз. Она часто ездила туда на воды.

— По-моему, дядя Барри никогда не был в Танбридж Уэллз.

— Нет, конечно, зачем ему туда ездить? Он был здоров, как бык, пока не умер, бедняга. Но он под любым предлогом старался удрать в Лондон. Там он ходил в «Ост Индия Хаус» поболтать с приятелями. Но в Танбридж Уэллз — нет, никогда.