Испанская леди - Смит Джоан. Страница 7

Дождь еще моросил, когда Северн провез Хелену по Уайтхоллу, показывая здания, где вершились чудеса английской демократии. Затем они вышли из кареты и спустились к Темзе, хмуро поблескивающей под пеленой дождя. Хелена решила, что этой реке не хватает величественного размаха ее родного Гвадалквивира.

Северн повел ее к Собору Св. Павла, и сквозь легкую дымку тумана она увидела массивный купол, венчавший корпус. Однако Хелене, привыкшей к живописному испанскому барокко, конструкция собора показалась весьма незамысловатой. Северн долго разглагольствовал о Кристофере Рене и утяжеленном куполе.

– Папа описывал мне это сооружение много раз. И в моем воображении собор казался более грандиозным, – высказала она свое мнение. – Таким, как Сантьяго-де-Компостела.

– А-а, – протянул Северн, поскольку не любил демонстрировать собственную некомпетентность.

– Я говорю о Соборе Святого Джеймса Компостела в Сантьяго. Он ввел там христианство, – небрежно заметила Хелена, сама не обладавшая большим запасом знаний в этой области. – Великолепное старинное сооружение с летящим ввысь шпилем, богато украшенное резьбой по камню. Много лет тому назад Святого Джеймса замучили в Иерусалиме, но его последователи доставили останки в Сантьяго. Повозку тянули два диких буйвола… А алтарь внутри церкви – просто чудо, – восторженно добавила она.

– Очень интересно, – кисло произнес Северн.

– Я выслушала твои восторги относительно Собора Св. Павла, – не преминула напомнить Хелена.

Северн считал ниже своего достоинства отвечать на подобную детскую выходку. Он с радостью заметил, что ей все смертельно наскучило. – Не хочешь ли взглянуть на резиденцию королевской семьи?

– Это крайне интересно!

Букингемский дворец показался ей небольшим по сравнению с бесконечно тянувшимся фасадом дворца испанского короля в Мадриде или Эскориале.

– У нас в Англии существует поговорка, что любые сравнения отвратительны, – холодно сказал Северн и провез ее мимо Карлтона. Хелена с трудом могла поверить, что английский принц-регент действительно живет в этой лачуге. – Зато внутри он великолепен.

– Коринфские колонны, конечно, хороши, но не для столь же знатной особы! – возмущенно заметила Хелена. – Я слышала, что принц Уэльский очень требователен и своенравен, но вижу, мнение это ошибочно. Подумать только, здесь живет принц!

– Принц высоко оценит твое мнение, но, заклинаю, не высказывайся так перед налогоплательщиками, – сказал Северн. – А вот и луч солнца пробился сквозь тучи. Пойдем на Бонд-стрит.

Солнечный свет разогнал последние клочки тумана, и Северн с Хеленой не спеша прошлись по оживленной торговой улице, где, по крайней мере, десяток франтоватых молодых людей пытались строить Хелене глазки. Но она ничем не дала понять, что осознает свою неотразимость. Наконец-то Северн впервые за утро порадовал ее, решив прогуляться вдоль фешенебельных магазинов. Полки в них буквально ломились под тяжестью товаров, доставленных сюда со всего света.

Хелена поохала над какими-то кружевами и настояла на посещении магазина с дамскими безделушками, проявив столь живой интерес к бордово-золотистому шелковому вееру с черными планками, что Северну пришлось сделать ей подарок.

Хелена взяла веер и распахнула его с таким очаровательным кокетством, которого он в ней даже не подозревал. Веер порхал, подобно огромной бабочке, то открывая взору ее темные, жгучие глаза, то вновь скрывая их блеск. Северн нашел эти испанские штучки просто чарующими, но почувствовал сильное желание ограничить сферу их действия только Белгрейв-сквером. «Рутледж, – подумал он, такого кокетства не одобрит». – Сногсшибательно, не правда ли? – спросила Хелена.

– Где, черт побери, ты подцепила это словечко? Ведь еще и дня не пробыла в Лондоне. Должно быть, услышала от матросов на борту «Принцессы Марии»?

– Нет, от Салли. Да, кстати, мне нужно несколько лимонов. Точнее, по одному каждый день для ухода за кожей. Конечно, я сама заплачу за них. Говорят, в Англии это – деликатес. Скоро я получу английские деньги.

– Насчет этих денег…

– У меня есть рекомендательное письмо на открытие кредита в вашем банке.

– Я решу этот вопрос сегодня после обеда.

Она подняла веер, затем медленно опустила его, приоткрыв нежную улыбку. Ручка в перчатке коснулась его пальцев.

– Что бы я без тебя делала, Эдуарде!

Так не пойдет! Она откровенно кокетничала с ним, и у него возникло желание ответить тем же.

– Рад, что угодил – тебе, кузина, – быстро пробормотал он подводя Хелену к дверям.

– Мне кажется, тебе нравится помогать мне?

– Да, мне действительно приятно оказывать тебе услуги.

– Ты всегда хмуришься, говоря о приятных вещах? – поддразнила она.

– Просто солнце слепит мне глаза.

– Эта слабая маленькая свечка?! В Испании… Но сравнения – отвратительны, – как бы спохватилась Хелена.

– Вот именно, – сказал Северн, смягчаясь.

Но больше всего Хелену интересовали туалеты дам, и тут ее ждало сильное разочарование.

– Ужасно, – таково было ее заключение, когда, чуть позже, они прошлись по улице. – Разве у ваших дам нет фигуры, которую можно было бы выгодно подчеркнуть?

– Ну что ты, с этим все в порядке, и мне хотелось бы, чтобы ты убедила их не скрывать свои достоинства… А это называется «стиль императрицы», мода из Франции, – объяснил Северн. Он ненавидел этот покрой. Платья висели мешком от лифа до лодыжек, полностью драпируя все изгибы тела.

– Я вижу английские дамы находят элегантным то, что мы в Испании одеваем перед сном. По-моему, совершенно неприлично носить на людях ночные рубашки, но если мне следует уродовать себя таким же образом, для того, чтобы удачно выйти замуж, придется немедленно заказать несколько таких ночнушек.

– Ты же знаешь поговорку «Буду в Риме… " – с сожалением произнес Северн.

– Да, но римлянки не носят столь непривлекательных платьев. Да и мужчины тоже, – добавила она, бросая взгляд на парочку одетых в синие камзолы франтов, спешивших по улице. – Они все одинаковые. Это что, униформа: неизменные синие камзолы и желтовато-коричневые штаны? Я заметила, что и ты одеваешься так же, Эдуарде.

– Это не униформа. Просто сейчас такой стиль.

– А тебе бы так подошли более густые и насыщенные цвета – бордо или темно-зеленый. Но ты ведь должен избегать вульгарного тона и отличаться от других, иначе не сможешь найти подходящую невесту. Я думаю, тебе понадобится когда-нибудь an es-posa?

– Ты снова говоришь по-испански, – заметил Северн, избегая, таким образом, необходимости отвечать на ее вопрос. Хорош бы он был в красном или зеленом камзоле! Как настоящий петух! Хотя, эти цвета хорошо сочетаются с его темными волосами и смуглым цветом лица.

Хелена упомянула о камзоле своего папы, привезенного в качестве образца для пошива новых. Может быть, Эдуарде поможет ей с заказом?

– Уэстон, – ответил он. – Я отвезу к нему камзол и сделаю заказ на другие.

– Gracias, Хелена повернулась, желая повнимательнее рассмотреть дам на улице. На этот раз ее заинтересовали прически.

– Какой странный стиль. Волосы у всех подстрижены как у muchachos.

– Совсем необязательно стричься, – заметил Северн. Он восхищался ее роскошными, черными, как смоль, волосами. Не раз он пытался представить, как они выглядят, если освободить эту копну от шпилек и распустить по плечам. Они казались такими мягкими, словно шелк.

– Но я должна следовать здешней моде!

– Чепуха! Ты можешь придерживаться собственного стиля прически.

– Больше всего мне хотелось бы придерживаться собственного стиля в одежде, Эдуарде. Не думаешь ли ты…

Вспомнив вчерашнее изумрудное платье с отделкой из черных кружев, он сказал:

– Боюсь, это невозможно, Хелена. Может быть потом, после замужества, но на девиц на выданье поглядывают строго.

– Удивляюсь, как это джентльмены вообще удостаивают их взглядом, – сказала она. – Не зайти ли нам в магазин тканей, взглянуть на муслин?