Неблагоразумная леди - Смит Джоан. Страница 21

– Ну, что ж, попробуйте сходить вместе, – согласилась миссис Мэллоу, любовно поглаживая камни.

Пока они обсуждали вопрос, Пруденс развернула записку и удивилась еще больше. Мистер Севилья постарался снабдить подарок подходящим сопровождением. Записка гласила: «Нижайше прошу – примите это ожерелье как залог моего уважения и указание на мои намерения».

Пруденс передала записку матери.

– Это не ошибка, – сказала она. – Ожерелье от мистера Севильи.

Кларенс выхватил записку из рук сестры.

– Какой негодяй, – зарычал он. Миссис Мэллоу забрала записку назад и дочитала до конца.

– Не спеши, Кларенс, – успокоила она брата. – Видишь, он говорит о «намерениях». Это подарок в знак обручения.

– Мы не обручены, – сказала Пруденс, охваченная ужасом. – Как он смел?! Я его почти не знаю. Говорить о помолвке, едва познакомившись, просто нелепо.

Кларенс снова прочитал записку.

– Ты, права, Вилма. «Указание на мои намерения». Он хочет жениться на Пруденс.

– Но я не хочу выходить за него, – ответила Пруденс.

– Не хочешь? Чепуха, – заявил Кларенс. – Севилья симпатичный человек. Всех знает. А я-то решил, что он оскорбляет тебя. Вот умора! Он отлично знает, что я знаком с сэром Альфредом и лордом Дэмлером. Кстати, Дэмлера давно пора проучить – то ухаживает, то не ухаживает. Сам не знает, чего хочет. Вот и утащат невесту прямо из-под носа. Так ему и надо.

– Дядя, я не собираюсь принимать ни ожерелье, ни предложение мистера Севильи.

На протесты Пруденс дядя Кларенс не обратил никакого внимания.

– Вот, подожди, все расскажу миссис Херринг. Ее перо уже высохло. Сам отвезу ей картину и скажу, что ты задумала. Настоящие бриллианты, – благоговейно произнес он, любуясь ожерельем. – Жаль, что не смогу нарисовать их. Нужно сделать портрет мистера Севильи. На заднем плане в качестве символа – город в миниатюре, названный в его честь. Или деталь – готический собор или Алкасар. [7] Кажется, у меня где-то были виды Севильи. Можно изобразить его в костюме испанского гранда. Лоренс всегда одевает свои модели в торжественные костюмы. Не хочу копировать его, чтобы не доставлять ему удовольствия. Лучше изображу мистера Севилью в современной одежде на фоне замка. В руке у него будет кусок золота. Золото всегда хорошо получается.

– Ожерелье я все-таки верну, – решительно заявила Пруденс.

Миссис Мэллоу колебалась.

– Жаль отказываться от такого дорогого подарка, Пру. Неужели он тебе совсем не нравится? Производит неплохое впечатление, такой галантный, веселый и добродушный. Тебе уже немало лет…

– Нет, мама, я не позволю сделать себя предметом купли-продажи.

Кларенс, рассматривая ожерелье на свет, бормотал под нос:

– В них есть желтые и оранжевые переливы. Никогда не пробовал класть оранжевый на бриллиант. И синий, и зеленый, и красный. Радуга, настоящая радуга. Призма. Теперь понимаю, как надо рисовать бриллиант! Пойдем в студию, Пру, нарисую тебя в этом ожерелье, а на заднем плане – Севилью.

– Я же сказала, что не приму его, – вспылила Пруденс и выхватила у него ожерелье.

– Подумай, что ты делаешь, Пру, – предупредил Кларенс. – Другого такого не получишь. Этот человек богат, как Крез. Тебе не придется писать книги, портить глаза… Будешь разъезжать по балам, коронациям и Испании.

– Он обычный человек, не принадлежит к знати, дядя, – сказала Пруденс, стараясь загладить впечатление от своего отказа.

– НЕ знаю, какие титулы носят в Испании, но не сомневаюсь, что он маркиз или что-то в этом роде. Иначе они не назвали бы город в его честь. Во время медового месяца поедете в Севилью, там узнаешь. Он похож на испанца – темные глаза, загар…

– Медового месяца не будет.

– И даже если он не испанец, – продолжал рассуждать Кларенс, не слушая ее, – он может купить титул. Если кошелек позволяет, все можно купить. Пусть начнет с «сэра», а потом постарается заслужить «Ваша Светлость».

– Немедленно верну ожерелье, – сказала Пруденс и вышла, забрав коробку с собой. Миссис Мэллоу бросилась за ней. – Он зайдет сегодня. Подожди, посмотришь, что он скажет, Пру. Подумай немного, будь разумной, дорогая. Раньше ты всегда была такой рассудительной.

– Я и сейчас веду себя разумно, мама. Не хочу выходить замуж за мистера Севилью. Поверь, очень не хочу. Он мне совершенно безразличен, в этом смысле, имею в виду.

– Дорогая, не нужно надеяться, что Дэмлер женится на тебе. Он намного выше по положению. Ты ему нужна как коллега, как друг. Это ясно видно.

Пруденс испугалась. Она и не предполагала, что окружающие замечают ее чувства.

– Я тоже отношусь к нему чисто по-дружески.

– С твоей стороны это не просто дружба, насколько я могу судить, – сказала мягко миссис Мэллоу. – Не собираюсь неволить тебя, мне неприятна даже мысль об этом. Ты уже взрослая и вольна поступать, как считаешь нужным. Но не спеши, дорогая. Подумай немного. Как хорошо быть независимой и не волноваться о будущем. Пока мы с Кларенсом, нам хорошо, мы не нуждаемся. Но он не вечен. Рано или поздно дом перейдет к его сыну Джорджу, а он вряд ли захочет, чтобы мы сидели у него на шее.

Пруденс не изменила решения, но обещала не предпринимать поспешных действий. Все, что говорила ее мать, было бесспорно. Впереди их ждало безрадостное существование в бедности, чего можно было избежать, приняв предложение джентльмена, который был ей несимпатичен. Этот человек мог дать ей все, чего она желала, а главное – дать ее матери то, чего та желала от жизни. Но нужно было заплатить слишком высокую цену. Ей было непонятно, почему ее независимость должна полностью зависеть от мистера Севильи. Для ее отказа принять предложение мистера Севильи были и другие причины.

Днем мистер Севилья явился с визитом, и, чтобы дядя Кларенс не вмешался с несвоевременными поздравлениями, она схватила накидку и отправилась на прогулку.

– Получили мой маленький подарок? – спросил Севилья, когда карета отъехала от дома.

Пруденс захватила ожерелье с собой и держала его в сумочке.

– К сожалению, мистер Севилья, я не могу принять его.

– Это сущая безделица. Если нам удастся договориться, вы получите настоящее ожерелье. Я не скряга, мисс Мэллоу, уверяю вас.

– Абсолютно в этом уверена, мистер Севилья, вы очень щедры, но у меня нет ощущения, что мы подходим друг другу.

– Прекрасно понимаю, что уступаю вам по уму, но если вы не сочтете обременительным, вы могли бы многому меня научить. Мы могли бы быть счастливы вместе. Уютная квартирка – или дом, если хотите, – в городе или за городом. Все как пожелаете.

Пруденс стало даже жаль его, но она не сдавалась.

– Спасибо, но мне этого не нужно, мистер Севилья. Для меня вы только друг. Я не думала о более близких отношениях.

– Если вас беспокоит вопрос денег…

– Нет, этот вопрос меня не беспокоит. Я знаю, что вы богаты и щедры.

– Предлагаю деньги вперед, на мелкие расходы. Положу в банк на ваше имя, все формальности будут в точности соблюдены.

– Прошу вас, не надо об этом говорить, а то звучит слишком меркантильно. Ваше предложение для меня большая честь, но принять его не могу.

– Из-за семьи?

– Нет. Они как раз приветствовали бы такой поворот событий. Решение исходит только от меня.

Севилью насторожила покладистость семьи.

– Я догадался, что дядя не будет возражать, но матери иногда противятся таким делам.

– Мама хочет устроить меня в жизни. Ее пугает будущее.

– Я о вас хорошо позабочусь.

– Не думаю, что это решит дело. Пруденс вынула коробочку и передала мистеру Севилье.

– Оставьте у себя, – сказал он великодушно. – Я не теряю надежду и повторю предложение. Легко я не отступлю.

– Нет, с моей стороны было бы неприлично оставить дорогой подарок, раз я не собираюсь выходить за вас замуж, – сказала Пруденс и всунула коробку ему в руку.

Внимание Пруденс было приковано к коробке, и она не заметила, что он вздрогнул при слове «замуж». Он не верил своим ушам. Он и не упоминал слова «замужество». Что ей взбрело на ум? Ему казалась дикой сама мысль, что можно – жениться на леди без связей в обществе. Мелькнуло опасение, что мисс Мэллоу смеется над ним, но посмотрев в ее невинные глаза, он понял, что она говорит искренне. У него ослабели ноги от волнения, и в конечном итоге мистер Севилья почувствовал, что ему очень повезло, что он так удачно выпутался из этой неприятной истории. Что бы он делал, если бы Пруденс приняла «предложение»?! Он молча взял коробку с подарком и засунул в карман.