Разбуженная тигрица - Смит Фела Доусон. Страница 28

Отвращение, обожгло ее до глубины души. Его прикосновение было невыносимо. Она выдернула подбородок из его пальцев.

— Не прикасайся ко мне! — только что не вопила она ему в лицо. То, что она видела прошлой ночью, терзало ее, преследовало ее ослабевший рассудок. — Не прикасайся ко мне. Я знаю, что ты охотился этой ночью.

Она не собиралась говорить ему это, поэтому, сказав, сразу же пожалела о своей ошибке.

— Это была ты, — пробормотал Брюс. Ариэль попыталась отодвинуться от него, но не успела. Он схватил ее и вновь притянул к себе. Несмотря на гнев, горевший в его глазах, он широко улыбался. Это была самая холодная, самая зловещая улыбка, которую когда-либо видела Ариэль. Брюс притянул ее поближе. Их лица оказались почти вплотную друг к другу.

— Ну, — протянул он лениво, — так что же теперь мне делать с тобой?

Ариэль вновь попыталась вырваться их жестоких тисков его рук, но поняла, что это бесполезно.

Брюс усмехнулся, после чего продолжил, горячо дыша ей прямо в ухо:

— Я мог бы убить тебя, заставить замолчать навеки.

Сердце Ариэль яростно стучало. Брюс поднял руку и обхватил длинными пальцами горло девушки. На горле ее уже виднелись синяки, оставшиеся от попытки удушить ее убитым. И теперь, когда Брюс стал давить на него, вместе с давлением начала усиливаться боль.

— Это было бы так легко. Одно резкое движение, и…

Он не докончил фразу.

— И никто не узнал бы.

Брюс был прав. Никто не знал, что она здесь. Никто никогда не узнает, что она мертва, что произошло с ней.

— Или, — продолжил он, — я мог бы просто оставить тебя гнить здесь, в этом вонючем аду.

Это было еще ужаснее, чем смерть. Ариэль была невыносима мысль о том, что она проведет остаток жизни в этой клетке.

— Никогда снова не увидеть дневной свет. — У нее не хватило сил подавить растущий страх. Она понимала, что Брюс чувствует ее ужас.

— Здесь немного тесновато, ты не находить? И воздух несколько сперт. — На этот раз он взорвался смехом, который многократно отразился от стен камеры. — Скоро ты будешь так же безумна, как и они, дорогая. Твой рассудок отвернется от реальности.

Ариэль возобновила борьбу. Ею овладел страх. Она понимала, что не сможет выжить в этом месте. Уже одна только ночь, проведенная здесь, принесла ей такой вред, что даже подумать…

— Это не очень приятная мысль, а, Ариэль? — Брюс отшвырнул ее к стене. Затем он заставил ее посмотреть на себя, и девушка полностью осознала нависшую над ней угрозу. В висках у нее стучало. Цепкая хватка Брюса давала ей возможность вдыхать лишь минимальное количество воздуха.

— Но есть и другой выход.

Его теплое дыхание вызывало у нее дрожь отвращения. Изменение тона его голоса говорило о резкой смене настроения.

— Я могу жениться на тебе. — От неожиданности она сумела только прохрипеть:

— Никогда!

Грудь Брюса дрогнула в безмолвном смехе.

— Это разрешило бы некоторые мои затруднения и принесло немалое удовольствие.

— Ты безумен. Я не… — Его рука накрыла ее рот.

— Будь осторожнее, любимая. Ты не в том положении, когда возражают.

Ариэль хотела сказать, что ей все равно. Что она ненавидит его и никогда не выйдет за него замуж:

Она лучше умрет! Так ли? Ариэль заставила себя оценить свое положение, со всей бесстрастностью, на которую только была способна в тот момент. Даже подумать о возможности остаться здесь было выше ее сил. Итак, смерть или замужество. Выбравшись отсюда, она сможет…

— Я вижу, ты начала думать. — Лучше бы он помолчал.

— Пока ты думаешь, я бы хотел рассмотреть несколько вариантов. Как моя жена, ты не можешь свидетельствовать против меня. Так что… — Брюс помолчал, явно наслаждаясь происходящим. — Ты могла бы, конечно, рассказать свою историю, но, если честно, дражайшая моя, никто тебе не поверит. Я полагаю, что эта попытка уже была сделана. Иначе ты бы не оказалась здесь.

Ариэль была настолько потрясена и возмущена, что чуть не задохнулась.

— Так-то лучше, — пробормотал он, проводя губами по ее лицу. — А теперь мне нужно кое-что сделать перед свадьбой.

Ариэль прикусила губу, чтобы не сказать то, что просто рвалось с ее языка.

Резко обернувшись, Брюс больно схватил ее за лицо, сильно сжав пальцами нежные щеки. Ариэль стиснула зубы от боли.

— Запомни, Ариэль, моя милая. В моих ловких руках сейчас находится не только твоя жизнь, но и будущее твоих тети и дяди. Я вернусь за тобой утром. Я хочу, чтобы ты провела ночь здесь, обдумывая мои слова.

У Ариэль сжалось сердце от нового, еще большего ужаса. Она уже видела, с какой легкостью Брюс убивает. Она не сомневалась в выполнимости его угроз.

Еще долго после ухода Брюса она не могла сдержать дрожь во всем теле. В тишине, вновь заполнившей темную комнату, она услышала, как громко стучат ее зубы. Ей надо было, как следует обо всем подумать, но она не могла собраться с мыслями. Ариэль постепенно погружалась в отчаяние. Она не спала, но ничего не чувствовала.

Дилан стоял перед закрытой дверью. На него обрушился целый водопад чувств, хотя он и сохранял спокойный вид, пока охранник отпирал замок. Он даже сумел пробормотать слова благодарности этому человеку. Взяв у охранника фонарь, Дилан внимательно посмотрел на него и закрыл за собой дверь, оставшись наедине с Ариэль. Его сердце чуть не вырвалось из груди, пока он освещал и осматривал комнату. Оно едва не остановилось, когда его взгляд отыскал Ариэль, свернувшуюся калачиком в углу.

Закрыв глаза, Дилан с минуту преодолевал охватившую его боль. Рука его дрожала. Он поставил фонарь на пол.

— Ариэль, — хрипло прошептал он. Ариэль подняла голову, но во взгляде у нее сквозило полное безразличие. Девушка явно не узнала Дилана. Он подошел поближе, опустился на колени и протянул к ней руки.

— Ариэль, я пришел забрать тебя домой. — На этот раз по грязной ее щеке скользнула одна-единственная слеза. Сама же Ариэль оставалась неподвижной.

Никогда еще не испытывал Дилан такого страдания, гнева, боли. Этот подонок оставил ее здесь! Дилан осторожно поднял девушку на руки. Он почувствовал, как она дрожит, и прижал ее к себе посильнее.

— Сторож, — завопил он, — открой дверь! — Если у охранника и были какие-то мысли отказать посетителю в его просьбе, то после властного окрика он быстро передумал, почувствовав сталь в словах Дилана. Звякнул замок, и ржавые петли заскрипели. Дверь камеры с трудом распахнулась.

— Я забираю леди домой.

Стоящий в дверях охранник не двигался. Отвисшая его челюсть выдавала удивление. Дилан сделал шаг вперед.

— Сэр, прошу прощения, но джентльмен, побывавший здесь до вас, ясно сказал, что вернется за ней утром.

— А я говорю еще яснее, что собираюсь уйти отсюда вместе с этой леди. Встань у меня на пути, и ты пожалеешь об этом.

Охранник отступил. Дилан прошел мимо него и остановился.

— Я считаю своим долгом посоветовать тебе не находиться здесь завтра утром.

Охранник живо закивал головой.

— Очень хорошая мысль, сэр.