Кукла маниту - Смит Гай Н.. Страница 37
И все же Пол не сдавался, надеясь на лучшие времена. Отпуск в этом году означал для него по меньшей мере неделю рыбалки. Курортное агентство дало самые лучшие рекомендации именно этому месту на побережье. Во-первых, тут можно денно и нощно ловить рыбу в море (хотя цена билетов грабительская), во-вторых, поблизости находятся устья двух полноводных рек, Но судьба, похоже, состояла в числе самых активных членов союза борцов с жестокими видами спорта, и ей удалось привлечь на свою сторону погоду.
Морская рыбалка была запрещена до особого распоряжения. Туман заметно сгустился, и начальник гавани опасался новых трагедий. Его уже упрекали в том, что он медлит с необходимыми запретами, да и полицейские задали ему много очень неприятных вопросов. Исчезнувший пловец… Ну и что? Даже в самую лучшую погоду в море ежегодно гибнет несколько купальщиков. И тем не менее, суда причалены, а рыбалка в открытом море не будет разрешена до серьезного улучшения погоды, которого, судя по прогнозу метеослужбы, ближайшие два дня ожидать не стоит.
– Свинья! – Пол вспотел в прорезиненном костюме. Он брел, взрывая влажный песок носками бахил; с его плеча свисала игрушечная на вид сеть – такими мальчишки ловят рыбу у самого берега. Именно этим собирался заняться Пол.
– Где свинья?! – сонным голосом спросила Маргарет, откинув капюшон куртки. Она обнажила коротко подстриженные темные волосы. Маргарет была миловидна и щедра на улыбки, что говорило о спокойном характере. Она упорно не поддавалась унынию, которое не отставало от нее ни на шаг.
Отпуск на природе – та же лотерея: по закону вероятности он всегда может быть испорчен непогодой. Саму Маргарет это не беспокоило, но ей было жаль Пола. Очень уж долго он дожидался этой недели.
– Я не имел в виду настоящую свинью, – раздраженно отозвался Пол. – Погода – свинья, вот что я хотел сказать.
– А, понятно. – На широком лице мужа Маргарет заметила морщины и неестественную бледность – отпечаток отчаяния.
– Как будто кто-то проклял эти места, – проворчал он. – Поначалу все было нормально, потом пошло наперекосяк. После того, как эти идиоты, Ангелы Ада, разгромили ярмарку. Я, конечно, на ярмарки не ходок – времени нет, но все-таки… Потом кого-то убили, кто-то пропал в гавани, да еще пятеро утонули при столкновении кораблей. И все под этим блядским дождем!
– Пол! – Преувеличенное возмущение, врожденная стыдливость.
– Ну, знаешь, когда тебя три дня кряду поливает этой мочой, уже не до приличий. – Пол вымученно улыбнулся. – Я здесь еще ни разу в море не ходил, а реки разлились, и черта с два там что-нибудь выловишь. Похоже, останусь я с носом. Может, хоть немного крабов да креветок бреднем достану.
– Хорошо, хорошо. – “Пусть ругается, хоть душу отведет”. – Только скажи, долго нам еще идти?
– Посмотрим, есть ли что-нибудь вон за тем обрывом. Не волнуйся, за час управимся.
– Надо следить за приливом, вода сейчас быстро поднимается.
– Вряд ли она достанет до обрыва, разве что кое-где. – Пол не без труда разжег хорошо обкуренную трубку из корня эрики, вечную его спутницу в поездках на рыбную ловлю. – Один плюс в отдыхе “дикарем” – не надо возвращаться в гостиницу к обеду или ужину.
“Значит, ужинать сегодня будем поздно”, – заключила Маргарет.
Они пробирались по ленточке песка под нависающими скалами. Чайки, сидевшие, нахохлясь, на рифах, отсюда походили на стервятников. Маргарет задрожала – это место казалось заколдованным и ничем не напоминало только что покинутый ими пляж. Наверное, именно в таких безлюдных уголках контрабандисты средневековья разгружали свои суда.
Пол запрыгал по торчащим из воды камням – резво, если учесть вес его одежды и снастей. Он всматривался в воду, бросал бредень то там, то сям. Маргарет осталась на берегу мечтать о теплом летнем вечере под крышей и с книгой в руках. Очевидно, такой вечер наступит не скоро. Мелькнула эгоистичная мысль: тучи висят очень низко, возможно, сегодня рано стемнеет.
Она стала искать ракушки, нашла две, способные, на ее взгляд, украсить гостиную, и спрятала в карман. Потом бесцельно бродила по берегу, предвкушая возвращение домой. И пусть льет как из ведра, лишь бы оказаться в привычной обстановке и заниматься чем-нибудь нужным, а не просто убивать время.
Она вернулась в реальность, встревожилась: что-то не так. Что именно, ей удалось понять через несколько секунд. Во-первых, темнота, во-вторых, прилив. Ни того, ни другого Маргарет не ожидала так рано. Кажется, совсем недавно был день, и вот уже в густых сумерках у самого обрыва мерцает рябь. Вода отрезала путь назад!
Паника. Маргарет поворачивается, бежит, из-под ее ног летят песок и гравий. “Пол! Господи Боже! Прилив!”
В сумраке отчетливо видны силуэты острых камней, каждый их них напоминает человека. “Пол! Пол!”
Никакого отклика, только утесы отзываются насмешливым эхом. “Пол! Пол! По-ол!”. Маргарет с криком падает, подвернув ногу, встает и ошеломленно озирается. Темнеет очень быстро, и не только из-за плотных туч, как она решила вначале. Она смотрит на часы; чтобы разглядеть крошечные стрелки, приходится приблизить циферблат вплотную к глазам. 9:10. Это невозможно, ведь, когда они с Полом пришли на пляж, было всего семь часов!
От этих мыслей Маргарет отвлекает мягкий плеск волн, лижущих скалу по обе стороны мыска. Зловещий шорох прибоя, веками неустанно штурмующего берег.
“Пол! Пол! Боже мой! Мы в западне!”
Молчание. Затравленный взгляд Маргарет мечется из стороны в сторону. Затем она слышит звуки – шуршание скользкого гравия, треск мокрой доски под ногой.
– Слава Богу! Пол, что нам теперь делать?
Вот сейчас он появится из теней, затягиваясь табачным дымом, и пробормочет, что не из-за чего поднимать панику.
Но он не появился. Шаги затихли, шумело только неудержимо наступающее море.
Маргарет хотела закричать, но из горда вырвался только хрип. Почему Пол не отзывается? Ведь он наверняка ее слышал!
Уже почти совсем стемнело, вдобавок на воду падали тени утесов, делая ее чернильно-черной. Было трудно определить, где кончается каменистая отмель. Очевидно, с Полом что-то произошло, иначе бы он уже вернулся. Возможно, он пошел обратно, не позвав ее по рассеянности. Возможно, ему и сейчас невдомек, что жена не идет следом.
Маргарет ослабела от страха. Она здесь одна как перст, прилив может подняться над мыском и унести ее в открытое море!
И все же она была не одна. Кто-то находился поблизости – Маргарет слышала его шаги. Кто, как не Пол?
– Пол! – сумела-таки выкрикнуть она, после чего опустилась на плоский каменный выступ и зарыдала, дрожа и прижимая к лицу растопыренные пальцы.
И тут она вновь услышала те самые звуки, как будто кто-то шагает в башмаках на деревянных подошвах, стукающихся о гравий и друг о друга. Вздрогнув, Маргарет повернулась и вгляделась во тьму.
– Кто… там… – Она едва узнала собственный голос, уже твердо зная, что шагает не ее муж, а следовательно, недруг. Она вспомнила об убийствах на ярмарке. А маньяк все еще на свободе!
Вода коснулась ног, и Маргарет попятилась, понимая, что ей придется отступить к обрыву, туда, где… кто-то затаился во тьме. Она пошла, перебираясь через камни, оступаясь и раня ноги, но вскоре сорвалась и почти до пояса погрузилась в воду. Рука ее, бьющая по воде, на миг соприкоснулась с какой-то морской тварью. “Ах!” Через каждые пять-шесть секунд она замирала и прислушивалась: плеск волн, больше ничего. “Все это мне померещилось, – пыталась она убедить себя. – Никого здесь нет, кроме меня”.
Она кралась, хватаясь за камни из опасения провалиться в более глубокую яму. “Боже, какая я дура, что в школе прогуливала уроки плавания!”
Внезапно ее пальцы коснулись не камня, а чего-то мягкого и большого, неподвижно лежащего на ее пути. Ткань морщилась и хрустела, когда Маргарет вела по ней ладонью. Спустя мгновение пронзительный женский крик вспугнул баклана, сидевшего в гнезде на вершине обрыва. Хлопая крыльями, птица улетела на поиски более спокойного прибежища.