Затерянные миры - Смит Кларк Эштон. Страница 57

Помнится, я немного поворчал, когда Миор Люмивикс разбудил меня. Прошлый вечер выдался довольно утомительным, выпало одно из так знакомых и ненавистных мне бдений, когда я постоянно клевал носом. От заката и пока с неба не исчезло созвездие Скорпиона, что в это время года происходит далеко за полночь, мне пришлось следить, как готовился отвар из скарабеев. Миор Люмивикс любил добавлять его в свои популярные приворотные зелья. Он неоднократно предупреждал меня, что нельзя допускать, чтобы варево густело как слишком быстро, так и слишком медленно. Поэтому я должен был поддерживать ровное пламя под котлом. Мне уже не раз доставалось от учителя за испорченное зелье, поэтому я изо всех сил старался не поддаться дремоте до тех пор, пока оно не было благополучно перелито из котла и трижды процежено через сито из продырявленной акульей кожи.

Неразговорчивый больше обычного, учитель рано удалился в свою комнату. Я знал, его что-то беспокоит, но слишком устал, чтобы строить какие-то предположения на этот счет, а спросить не осмеливался.

Казалось, что я проспал лишь несколько мгновений, когда сквозь мои смеженные веки пробился желтый свет фонаря учителя, а его жесткая рука сдернула с койки. Я понял, что этой ночью больше спать не придется, ибо старый колдун надел свою однорогую шапку, его плащ был плотно запахнут, а из-за пояса высовывался кинжал в ножнах из шагреневой кожи, с рукояткой, черной от времени и множества рук прикасавшихся когда-то волшебников.

— Ах ты, ленивый недоносок! — бушевал он. — Поросенок, объевшийся мандрагоры! Ты собираешься дрыхнуть до второго пришествия? Мы должны поторапливаться — я узнал, что этот Сарканд добыл карту Омвора и пошел к пристани. Нет никаких сомнений в том, что он собирается погрузиться на корабль и отправиться на поиски храмовых сокровищ. Надо спешить за ним, ибо мы уже и так потеряли уйму времени.

Теперь я вскочил на ноги без дальнейших пререканий и проворно оделся, отлично понимая всю важность сообщения. Сарканд, лишь недавно пришедший в город Мируан, уже превратился в самого грозного соперника моего учителя. Говорили, что он родом с Наата, острова в ужасном западном океане, что его отцом был один из тех колдунов-некромантов, которыми так славится этот остров, а матерью — женщина из племени чернокожих людоедов, обитающих за горами в центральной части острова. Он унаследовал свирепый характер матери и темное колдовское могущество отца, и кроме того, приобрел множество диковинных знаний, а также весьма сомнительную репутацию за время своих скитаний по восточным странам, прежде чем поселился в Мируане.

Легендарная карта Омвора, начерченная в незапамятные времена, была той вещью, о которой грезили многие поколения колдунов. Омвор, древний пират, чья слава до сих пор не померкла, успешно осуществил деяние неслыханной безрассудности. Под покровом ночи со своей небольшой командой, переодетой в одежды жрецов, на украденных храмовых кораблях он пробрался в тщательно охраняемую дельту и ограбил Храм Бога Луны в Фарааде, захватив богатую добычу — множество его ослепительно красивых жриц, а также драгоценности, золото, жертвенные сосуды, амулеты, талисманы и книги жуткой древней магии. Эти книги были самой страшной потерей, ибо даже жрецы никогда не осмеливались переписывать их. Уникальные и невосстановимые, они хранили тайное знание давно ушедших эпох.

Набег Омвора породил множество легенд. Он со своей командой и похищенными жрицами на двух маленьких бригантинах бесследно исчезли на просторах западных морей. Считалось, что они попали в Черную Реку, ужасное океанское течение, которое с неумолимой быстротой течет мимо Наата к краю земли. Но перед тем, как уйти в свое последнее плавание, Омвор выгрузил с кораблей награбленные сокровища и начертил карту, на которой указал место, где спрятал этот поистине бесценный клад. Эту карту он отдал на хранение своему верному товарищу, который стал слишком стар, чтобы принять участие в морском путешествии.

Сокровище так и не было найдено. Но говорили, что прошедшие столетия пощадили карту, и она уцелела, спрятанная в столь же тайном месте, как и сам клад из Храма Бога Луны. С недавнего времени ходили слухи, что один моряк, получивший карту от своего отца, привез ее в Мируан. Миор Люмивикс через доверенных лиц как человеческой, так и сверхъестественной природы, тщетно пытался отыскать этого морехода, зная, что Сарканд и другие колдуны города также заняты его поисками.

Вот что мне было известно; но учитель поведал еще кое-что, пока я по его приказанию поспешно собирал запас провизии, необходимый для морского путешествия.

— Я караулил Сарканда, точно ястреб, стерегущий свое гнездо, — рассказывал он. — Мои духи-хранители оповестили, что он разыскал владельца карты и нанял вора, чтобы выкрасть ее, и это все, что они смогли разузнать. Даже глаза моей кошки-демона, когда она попыталась заглянуть в его окно, ничего не увидели в дьявольской темноте, которой он при помощи заклинаний окружает себя, когда захочет. Но сегодня я пошел на очень рискованный шаг, поскольку другого выхода у меня не было. Выпив сок пурпурного дедайма, который способен погрузить в глубочайший транс, я отправил свое эго в его охраняемую стихиями комнату. Стихии обнаружили мое присутствие и окружили призрачной стеной огня и тени, угрожая. Они боролись со мной и выгнали прочь, но я видел вполне достаточно.

Учитель прервался, приказав мне заткнуть за пояс священный магический меч, схожий с его собственным, но не столь древний. Он никогда прежде не разрешал мне его надевать. К этому моменту я уже собрал провизию и воду, положив ее в прочную сетку, которую без труда мог нести на плече. Этой сеткой мы пользовались, чтобы ловить некоторых морских гадов, из которых Миор Люмивикс добывал яд, обладающий исключительной силой.

И лишь когда мы заперли все ворота и очутились на темной улице, по которой гулял ветер, учитель возобновил прерванный рассказ:

— Когда я входил в покои Сарканда, оттуда как раз вышел какой-то человек. Я видел его очень недолго, прежде чем шпалеры разошлись и задернулись вновь, но я узнал бы его, если бы увидел снова. Он был молодым и довольно полным, но его полнота скрывала могучие мышцы, а его желтое, почти девичье лицо с раскосыми глазами выдавало жителя южных островов. На нем были короткие штаны и башмаки до щиколоток, как у матроса, и больше никакой одежды. Сарканд сидел, повернувшись спиной ко мне, и держал в руках скатанный свиток папируса, желтый, как лицо моряка. Он поднес свиток к своей ужасной четырехрогой лампе, в которую заливает жир кобр. Лампа вспыхнула зловещим огнем, точно глаз вурдалака. Но я успел заглянуть через его плечо... и смотрел достаточно долго, прежде чем его демоны прогнали меня прочь из комнаты. Папирус действительно был картой Омвора, Он сморщился от времени и был попорчен пятнами крови и морской воды. Но ее заглавие, обозначения и то, что на ней нарисовано, все еще можно различить, хотя они и написаны старинными письменами, которые в наши дни мало кто может прочесть. Там было западное побережье Зотика и омывающие его моря. Островок, лежащий к западу от Мируана, помечен как место, где зарыт клад. На карте он назывался островом Крабов, но, очевидно, это не может быть какой-то другой остров, кроме того, что сейчас носит имя Ирибос. Его редко посещают, но, тем не менее, он находится всего лишь в двух днях пути отсюда. Кроме него на расстоянии сотен лиг нет никакого другого острова ни на севере, ни на юге, за исключением нескольких пустынных утесов и маленьких атоллов.