Леопард охотится в темноте - Смит Уилбур. Страница 56

– Это – диссиденты? – прошептала Сэлли-Энн побелевшими губами. Электропривод «Никона» жужжал практически непрерывно, пока она делала снимки из открытого окна машины.

Солдаты не пощадили даже куриц, перья которых разносил легкий ветерок, как пух из разорванной подушки.

– Стой! – крикнула Сэлли-Энн.

– Останавливаться опасно, – сказал Тимон.

– Стой! – повторила Сэлли-Энн.

Оставив дверь открытой она пошла к хижинам. Умелыми пальцами она меняла кассету за кассетой, губы ее дрожали, а глаза стали круглыми от ужаса.

– Нужно ехать, – сказал Тимон.

– Подождите. – Она двигалась быстро, выполняя свою работу, как профессионал. Потом она скрылась за группой хижин. Запах горящей плоти вызывал тошноту у Крейга, а жар от горящих хижин накатывался волнами, как из открытых дверей гигантской печи.

Сэлли-Энн пронзительно закричала, и они мгновенно выпрыгнули из машины и побежали, передернув автоматы и прикрывая друг друга. Крейг почувствовал как возвращаются рефлексы, которые он считал давно утерянными.

Сэлли-Энн стояла на открытой площадке, забыв о фотоаппарате. У ее ног лежала голая чернокожая женщина. Она была молодой и привлекательной, если смотреть на верхнюю часть тела, но ниже талии ее тело представляло собой лишенную кожи безобразную массу. Она сумела выползти из огня, в который ее бросили солдаты. В некоторых местах тело обгорело не сильно и покрылось розовыми, сочившимися лимфой пятнами. В других местах обнажились кости, тазовая кость обуглилась и торчала из тела. Мышцы нижней части живота прогорели насквозь, и были видны ее внутренности. Она была еще жива и механически цеплялась за землю пальцами, пытаясь двигаться. Рот конвульсивно открывался и закрывался, глаза были широко открыты и полны страдания.

– Возвращайтесь к «лендроверу», мисс Джей, – сказал Тимон Ндеби. – Вы ничем не можете ей помочь.

Сэлли-Энн не могла двинуться с места. Крейг обнял ее за плечи и повел к машине.

Подойдя к горящей хижине, он обернулся. Тимон Ндеби подошел к изуродованной женщине, держа автомат у бедра. Он смотрел прямо на нее, и лицо его было искажено равным по силе страданием.

Крейг завел Сэлли-Энн за хижину. Позади раздался резкий, как удар бича, выстрел, чуть приглушенный треском горящих хижин. Сэлли-Энн споткнулась, с трудом сохранив равновесие. Когда они подошли к «лендроверу», Сэлли-Энн облокотилась на кабину и медленно согнулась. Ее вырвало в пыль, потом она выпрямилась и вытерла губы ладонью.

Крейг достал из кабины бутылку со спиртом, в ней еще оставалось на дюйм прозрачной жидкости. Он передал спирт Сэлли-Энн, и она выпила его, как воду. Крейг взял у нее пустую бутылку и в ярости бросил ее в горящую хижину.

Из-за хижины вышел Тимон Ндеби. Он молча сел за руль, Крейг помог Сэлли-Энн сесть на заднее сиденье. Они медленно поехали по поселку, и их взгляду открывались все более ужасные картины.

Когда они проезжали мимо маленькой кирпичной церкви, крыша обвалилась, и деревянный крест поглотило море огня, искр и синего дыма. В ярких лучах солнца пламя казалось почти бесцветным.

Тимон Ндеби использовал рацию, как мореплаватель использует эхолот для поиска канала на мелководье.

Блокпосты и находившиеся в засадах отряды Третьей бригады делали доклады в штаб по ультракоротковолновой связи, сообщая о своем местоположении, и Тимон аккуратно помечал все на карте.

Дважды им удалось объехать блокпосты по проселочным дорогам и тропам для скота, осторожно пробираясь через заросли акации. Дважды они проезжали мимо небольших поселков, скорее даже скотоводческих ферм, в которых жили две-три семьи матабелов. Третья бригада уже побывала здесь, а за ней последовали вороны и стервятники, которых привлекали полуобгоревшие останки людей.

Если позволяла дорога, они двигались на запад. У каждой подходящей возвышенности Тимон останавливался и прятал машину, а Крейг поднимался на вершину, чтобы осмотреться. Куда бы он ни посмотрел, чистую голубизну неба нарушали столбы черного дыма от горящих поселков. Они продолжали красться на запад, и, по мере приближения к пустыне Калахари, местность быстро менялась. Она становилась все более однообразной, превращалась в скучную серую равнину, выжженную безжалостным солнцем. Иногда встречались низкорослые деревья с искривленными нестерпимым зноем ветвями, похожими на руки инвалида. Эта земля могла удовлетворять лишь самые элементарные потребности человека. Начиналась великая пустыня, но они продолжали углубляться в нее.

Солнце достигло зенита и начало неторопливо снижаться, а с рассвета им удалось проехать не более тридцати миль. Крейг определил по карте, что до границы оставалось не меньше двадцати миль, а все они уже были измотаны постоянным напряжением и жарой в металлической кабине.

В середине дня они остановились на несколько минут. Крейг заварил чай. Сэлли-Энн удалилась в низкорослые колючие заросли, а Тимон склонился над рацией.

– Поселков впереди больше нет, – сказал он, настраиваясь на волну. – Думаю, нам удалось уйти, но я сам здесь никогда не бывал. Даже не знаю, что ждет нас впереди.

– Я работал здесь с Тунгатой, когда мы служили в департаменте охраны природы, в семьдесят втором году. Мы преследовали прайд львов, угрожавший скотоводам, на протяжении ста миль после пересечения границы. Очень плохая местность, поверхностной воды нет, почва мягкая с массой солончаков, и… – Он замолчал, увидев отчаянный жест Тимона.

Тимон настроился на незнакомый голос. Он был более повелительным, более резким, чем голоса командиров взводов, которые он постоянно прослушивал. Было ясно, что голос требовал тишины в сети для важного сообщения. Тимон Ндеби напрягся, потом что-то произнес шепотом.

– В чем дело? – спросил Крейг, почувствовав неладное, но Тимон предостерегающе поднял руку и внимательно слушал длинное сообщение. Когда не стало слышно шороха несущей волны, он выпрямился и посмотрел на него.

– Патруль подобрал троих десантников, которых мы бросили утром. Объявлена тревога всем подразделениям. Генерал Фунгабера объявил нашу поимку задачей первостепенной важности. В этот район направлены два разведывательных самолета. Очень скоро они будут здесь. Генерал определил наше местонахождение с большой точностью и приказал всем карательным подразделениям к востоку прекратить выполнение задания и немедленно двигаться в этом направлении. Он догадался, что мы попытаемся пересечь границу к югу от Пламтри и железной дороги. Он приказал двум взводам, размещенным на пограничной заставе в Пламтри, заблокировать нас. – Он замолчал, снял очки и стал протирать стекла концом шелкового платка. Без очков он выглядел близоруким, как сова днем.

– Генерал Фунгабера передал всем подразделениям код «леопард». – Он снова замолчал, а потом объяснил, словно извиняясь: – Код «леопард» означает «стрелять без предупреждения», а это очень плохие новости.

Крейг схватил карту и развернул ее на капоте. Сэлли-Энн подошла и остановилась за его спиной.

– Мы находимся здесь, – сказал Крейг, и Тимон кивнул. – Здесь есть только одна дорога, но она уходит на север, скорее на северо-запад, – пробормотал Крейг. – Патруль из Пламтри должен появиться оттуда, то есть ехать нам навстречу, а карательные группы окажутся позади.

Тимон снова кивнул.

– На этот раз они не проедут мимо, а будут крайне внимательны.

Рация снова ожила, и Тимон метнулся к ней. Он мрачнел с каждым услышанным словом.

– Карательное подразделение нашло след нашего «лендровера». Они совсем рядом и двигаются быстро, – сообщил он. – Они уже связались с патрулем, который находится впереди. Мы в западне. Я не знаю, что делать, мистер Меллоу. Они будут здесь буквально через несколько минут. – Он умоляюще посмотрел на Крейга.

– Отлично, – спокойно произнес Крейг. – Поедем к границе по прямой.

– Но вы же говорили, что местность очень плохая… – начал было Тимон.

– Включи полный привод, – резко произнес Крейг. – Я буду направлять тебя с крыши. Сэлли-Энн, садись на переднее сиденье.