Колдунья моя - Смолл Бертрис. Страница 41

— Так дайте мне это право, Мэйрин! На рассвете мы окажемся в Англии, и я буду вам ровней. Я сделаю вам предложение. Я хочу, чтобы вы стали моей женой. — Руку он так и не убрал.

Но, к его удивлению, Мэйрин стала отталкивать его и наконец высвободилась. Повернувшись, она яростно взглянула ему в лицо почти почерневшими от гнева глазами.

— Как вы смеете, Эрик Длинный Меч? Мой муж умер всего несколько месяцев назад! Как вы смеете делать мне предложение, когда я еще в трауре? Впрочем, если уж вы это сделали, я отвечу: нет, тысячу раз нет! Я никогда не выйду за вас замуж! Никогда!

Эрик расхохотался. Ему ответило жутковатое эхо, нарушившее тишину ночи. Датчанин протянул руку, чтобы снова привлечь к себе Мэйрин. Ее стиснутые кулачки яростно заколотили его по груди. Взглянув ей в лицо, Эрик проворчал:

— Да, ты — женщина с характером! Впрочем, твоя огненная головка выдает не менее пылкий дух! Богом клянусь, ты сумеешь родить мне сильных сыновей! А подумай только, как приятно нам с тобой будет делать этих сыновей, Мэйрин! Уверен, что этот неженка, за которым ты была замужем, не мог удовлетворить твою страсть и наполовину! То ли дело я!

Мэйрин старалась вырваться из его стальной хватки. Она вся пылала от гнева. И тут почувствовала сквозь ткань юбки, как горячая, твердая плоть датчанина упирается ей в бедро.

— Отпусти меня немедленно! — вскрикнула Мэйрин, но Эрик заметил, что ее глаза слегка расширились, когда он прижал ее к себе еще крепче. Он подумал, что она хочет его, хотя и делает вид, что против!

Наклонив белокурую голову, датчанин принялся осыпать поцелуями лицо Мэйрин. Но она поспешно отвернулась, так что Эрику достался только краешек щеки. Сжав девушку еще крепче, чтобы ей больше не удалось вывернуться, Эрик намеренно неторопливо провел языком по ее уху, горячо шепнув:

— Ты будешь бороться со мной, Мэйрин, верно? Ты будешь кусаться и царапаться, но тебе это не поможет. Мой меч войдет в твои ножны. Я войду в тебя глубоко и страстно, и ты сама начнешь умолять меня о новых ласках. А потом я пролью в тебя свое семя. Мне нравится, когда женщина сопротивляется! Боже, как ты меня распалила! Я хочу взять тебя прямо здесь, на палубе! Уж тогда-то ты наверняка пойдешь за меня замуж!

Мэйрин почувствовала, как огромная ладонь датчанина сжимает ее грудь, и на мгновение ее охватила паника. Но затем страх опять уступил место гневу. Она изо всех сил пнула Эрика коленом по самому чувствительному месту. Датчанин задохнулся и, разжав объятия, согнулся пополам. Мэйрин быстро отступила назад и оценивающе окинула взглядом своего противника. Тот стоял с выпученными глазами, хватая ртом воздух и не в силах даже взвыть от ужасной боли. Мэйрин решила добавить ему удовольствия. Как следует размахнувшись, она влепила ему звонкую пощечину.

— Впредь не смей прикасаться ко мне, Эрик Длинный Меч! — прошипела она сквозь сжатые зубы. — Если ты только осмелишься, я схвачу первое попавшееся оружие и убью тебя! — И, развернувшись, неторопливо направилась по палубе на корму, где спали остальные путники.

Эрик Длинный Меч осторожно потер ушибленное место. Постепенно гримаса боли на его лице сменялась улыбкой. Эта женщина великолепна! Именно такую жену он искал! Сильная, отважная, умная! Эрик желал получить ее и готов был добиваться этого любой ценой. Он, конечно, был не так глуп, чтобы полагать, что у дочери Олдвина Этельсберна не найдется других женихов. Однако с ними не так сложно справиться. Эрик готов сражаться за нее — ч победить.

Она — прекраснейшая женщина на свете. Кроме того, датчанин не сомневался, что она унаследовала от покойного мужа большое состояние; благодаря этому семья Эрика станет еще богаче и сильнее. Отец девушки скорее всего примет его предложение. А Мэйрин никто не станет спрашивать: обычно женщины не принимают участия в решении таких важных дел, как заключение брака. Нара как-то сказала Эрику, что у Мэйрин есть старший брат, который вскоре должен жениться. И едва ли этому брату захочется, чтобы у него был полный дом женщин.

Эрик решил, что не помешает заручиться поддержкой ее родных. Поэтому он намеревался сопровождать Мэйрин до Эльфлиа, несмотря на то, что это было ему не по пути. Эрик хотел встретиться с ее братом, подружиться с ним, а затем, когда отец Мэйрин вернется домой, снова приехать в Эльфлиа и попросить руки девушки. Если ее брат и мать встанут на сторону жениха, то Мэйрин останется без поддержки. Она будет вынуждена подчиниться воле своего отца.

Боль от ушиба постепенно стихала. Эрик уже мог дышать глубоко и ровно, и это помогало успокоиться. Он облизнул губы в предвкушении неотвратимой победы и подумал, что у Мэйрин чудесная грудь. Точь-в-точь по его ладони. Интересно, как она выглядит без туники? С большими сосками или с крохотными бутончиками? Эрик снова ощутил волну возбуждения, воображая себе Мэйрин обнаженной. Поймав себя на этом, он встряхнулся всем телом, словно мокрый щенок. Он ведет себя как мальчишка, ни разу не спавший с женщиной. Давненько ему не приходилось испытывать что-то подобное…

Всю ночь дул ровный, сильный ветер. А когда взошло солнце, путники уже увидели прямо по курсу Дуврскую гавань. Вскоре лодка причалила к берегу, путники высадились и стали дожидаться лошадей. Эрик Длинный Меч подошел к Иде и Мэйрин, широко улыбаясь.

— Ну разве есть воздух слаще, чем в Англии, миледи Ида? Как хорошо, что мы снова дома! — Датчанин взглянул на Мэйрин. — Вы хорошо выспались, принцесса?

— Отлично, Эрик Длинный Меч, — с притворной любезностью отозвалась Мэйрин.

Эрик ухмыльнулся; в глазах его плясали лукавые искорки. «Этот ублюдок смеется надо мной! — с негодованием подумала Мэйрин. — Какая самоуверенность! Но вскоре он поймет, что ему придется отступиться».

— Я собираюсь проводить вас до Эльфлиа, миледи Ида.

Среди нас слишком мало мерсийцев, они не смогут обеспечить вам надежную охрану, — произнес он. — Английские дороги — не византийские. Лорд Олдвин одобрил бы мое решение, как, впрочем, и сам император.

Ида ответила ему с улыбкой:

— Вы очень добры, Эрик Длинный Меч. Ведь вам придется отклониться далеко в сторону от вашей цели.

— Мы с друзьями так долго не видели родных мест, что лишние два-три дня уже ничего не значат. — Крепкие белые зубы Эрика блеснули в ответной улыбке. — Самое главное — мы уже в Англии. Если бы вы имели возможность сообщить вашему сыну, когда именно и с какого направления вы прибудете в Эльфлиа, он выехал бы вам навстречу со своими людьми. Я не могу бросить трех женщин на произвол судьбы. Мы пошлем одного из мерсийцев вперед, и пускай он сообщит вашему сыну о вашем благополучном возвращении и о том, по какой дороге мы поедем.

— Мне будет спокойнее, если вы поедете с нами, Эрик Длинный Меч, — согласилась Ида. Она всегда чувствовала себя не в своей тарелке, когда оказывалась без защитников.

— О, мама, по-моему, не стоит утруждать Эрика, — вмешалась Мэйрин. — С нами больше дюжины мерсийцев. Погода стоит сухая, так что дороги будут хорошими. Почти все время мы будем ехать по людным местам; кроме того, можно присоединиться к какой-нибудь торговой партии, направляющейся из Дувра в Глостер. Я уверена, что Брэнд встретит нас где-то на середине пути. Эрик Длинный Меч наверняка соскучился по своему дому, а его престарелым родителям не терпится прижать к груди своего наследника. Тем более что его старший брат, Рэндвульф, умер совсем недавно. Не сомневаюсь, что его мать нуждается в утешении.

Ида нерешительно взглянула на дочь. Несчастная мать Эрика действительно только что потеряла своего старшего сына. Мэйрин совершенно права, предполагая, что эта бедная женщина с нетерпением ждет благополучного возвращения второго ребенка. Дюжины мерсийцев более чем достаточно для охраны. Кроме того, с ними Дагда, а он стоил шестерых бойцов.

Увидев, что Ида колеблется, Эрик Длинный Меч быстро набрал в легкие воздух и разразился новой тирадой:

— Я пошлю гонца не только в Эльфлиа, но и к моим родным, миледи. Я все же настаиваю на том, чтобы сопровождать вас. Я себе никогда не прощу, если с вами что-нибудь случится.