Невольница любви - Смолл Бертрис. Страница 35

— Разумеется, ты несведуща в делах любви, — засмеялась Азура. — Как, впрочем, все девственницы. Но как только ты потеряешь невинность, я сама стану твоей наставницей. Я раньше никогда не соглашалась обучать девушек, но ты обязательно станешь фавориткой дея. — И, погладив гладкую девичью щечку, предложила:

— Пойдем, я велю сделать тебе массаж. Вот увидишь — после него почувствуешь себя куда лучше.

Как только они вышли из бассейна, подбежали рабыни с толстыми пушистыми полотенцами. Женщины легли на скамьи, застеленные тонкими тюфяками, и банщицы принялись массировать их тела душистыми маслами. Сильные пальцы глубоко впивались в мускулы, и Индия постепенно расслабилась. Девушка отлично сознавала, что столь безмерная роскошь развращает, но противиться просто не было сил.

После массажа Азура выбрала для Индии одеяние кораллового цвета, называемое» кафтан «. Обшлага широких летящих рукавов были отделаны широкой полосой, вышитой золотом. Локоны Индии, расчесанные до блеска, струились по спине, а лоб ей повязали такой же золотой лентой. Рабыня принесла Азуре шкатулку с драгоценностями, и правительница вдела в уши девушки золотые серьги в виде звезд. Золотые же браслеты украсили ее запястья. Потом старшая банщица лично обстригла Индии ногти на руках и ногах едва ли не до мяса.

— Ну вот, все готово, госпожа Азура, — заключила она. Азура, накинув фиолетовый с серебром кафтан, внимательно присмотрелась к подопечной.

— Хорошая работа, Фатима. Как всегда. Она само совершенство.

Банщица расплылась в гордой улыбке.

— Пойдем, дитя мое, — окликнула Азура и отвела девушку в общее помещение гарема. Остальные девушки уже спали в своих огражденных пологами альковах. Азура устроила Индию в ее клетушке.

— Приду, когда время настанет, — мягко пообещала она.

— Время? Для чего? — испуганно встрепенулась девушка.

— Но, дитя, ты, конечно, понимаешь, что дей пришлет за тобой! Не бойся, все обойдется. Доверься мне. Я желаю тебе только добра.

Она исчезла, как призрак, а Индия, вне себя от ужаса, забилась в уголок. Стать покорной игрушкой незнакомого человека! И он имеет право делать с ней все, что пожелает? Куда же она попала? Что это за страна? Ну почему, почему она не слушалась родителей, вместо того чтобы дерзким своеволием погубить себя! Она неожиданно вспомнила, как расспрашивала леди Стюарт-Хепберн о жизни в гареме. Та еще ответила, что это было одновременно восхитительно и ужасно. Но Кат Лесли не была девственницей, когда делила страсть с могущественным визирем турецкого султана. И хотя все испытанные до сей поры ощущения были новы и, несомненно, прекрасны, самое страшное ждало впереди. Если она побывает в постели дея, то погибнет навсегда. Дорога домой для нее закрыта. Она никогда не увидит родителей, братьев и сестер. Не узнает, что их ждет впереди. Молчаливые беззвучные рыдания сотрясали плечи девушки. Она не всхлипнет, не застонет, пусть никто не станет свидетелем ее боли и печали.

Но возможно, надежда еще не потеряна! Что, если леди Азура пожалеет ее и поговорит с деем? Пусть он богат, но богатые обычно жадны и им всегда мало денег.

Окончательно обессилевшая, Индия улеглась и задремала. Перед тем как закрыть глаза, она помолилась, чтобы дей смилостивился и попросил за нее выкуп.

А тем временем Азура, оставив подопечную, прямиком направилась в покои дея. Он знаком велел ей сесть, а слуга подал кубок с шербетом. Сделав глоток, Азура негромко сообщила:

— Она очень испугана, но виду не показывает, повелитель. Ее можно покорить только мягким обращением.

— Я никогда не был жесток со своими женщинами, — пожал плечами дей.

— Повелитель, эту девственницу вам послал сам Аллах. Она из вашей страны, ровня вам и, если вы сумеете завоевать ее, станет вам верной женой. Она редкостная красавица, господин мой.

— Я еще хорошенько ее не рассмотрел. Слишком был занят, защищая свою жизнь от этой дикой кошечки.

— Она плохо целилась, господин, — засмеялась Азура. — Лекарь сказал, что девушка даже не поцарапала вам кожу.

— Тебе ведь нравится эта девушка, не так ли, Азура? Впервые вижу, как ты за кого-то заступаешься, — заметил дей.

— Старею, наверное. Эта девушка вполне могла быть дочерью, которую я так и не родила. Я едва знаю ее, а она уже стала мне как родная. Что-то в ней трогает меня до глубины души. Возможно, ее отвага и мужество, ибо она не рыдает и не бьется на полу, как малое дитя. Когда эти гаремные дурочки оскорбили ее, она просто повернулась и на всю комнату объявила, что решает, кого убить первой. Те долго не могли прийти в себя. Теперь они сто раз подумают, прежде чем снова ее задеть. У нее живой ум и редкостная сообразительность. Но в то же время девушка отзывчива на доброту и готова прислушаться к голосу разума. Она не доставила мне никаких неприятностей.

— Итак, Азура, ты считаешь, что мне нужна жена? — немного подумав, осведомился дей.

— Но рано или поздно ты захочешь иметь сыновей, повелитель, как любой мужчина. Возможно, однажды тебе захочется вернуться в Англию и привезти детей в дом своего отца.

Лицо дея потемнело.

— Я никогда не вернусь домой, где меня ждет суд и казнь за убийство. Мне не нужны ни сыновья для дома Окстонов, ни праведная английская женушка. Я жажду лишь мести и теперь получил средства для ее осуществления. Молодой лорд, которого отослали на галеры, возлюбленный Индии, — мой сводный брат, наследник отца И станет графом, если доживет до того дня, когда за него пришлют выкуп. Он, разумеется, не узнал меня, поскольку в последний раз мы виделись десять лет назад. Я бы тоже ничего не заподозрил, если бы не его напыщенное блеяние о своем высоком положении. Поспешил похвастаться титулом, словно это для меня имеет какое-то значение! Я обо всем рассказал Аруджу-аге и просил его присмотреть за ним, но тот не щадит своих гребцов, так что молодой наглец сотрет себе ладони до костей, прежде чем его дорогая матушка узнает о судьбе сына. А когда денежки будут выплачены — ибо Мариелена соберет всю сумму любой ценой, лишь бы вернуть своего мальчика, — тогда я откроюсь дорогому родственничку.