Околдованная - Смолл Бертрис. Страница 55

И снова вместо мальчика перед ней был король.

— О, сир, — грустно вздохнула Отем, — я буду молиться за вас и вашу добрую матушку.

— Помолитесь и за кардинала, красавица моя. Его враги повсюду, и пока он не вернется, мне грозит опасность.

— Но он в ссылке! — напомнила Отем.

— Зато теперь я король, — гордо объявил Людовик. Глаза его грозно сузились. — Возвращайтесь к вашему маркизу, Отем Лесли. Выходите за него замуж и живите мирной жизнью среди виноградников. Судьба была милостива к вам, подарив такое счастье.

Король протянул руку для поцелуя. Девушка дотронулась до нее губами, присела в реверансе и отправилась на розыски родных.

На следующий день они пустились в обратный путь.

В день свадьбы Отем поднялась с первыми лучами солнца. Лили посапывала на своей складной кровати. Подойдя на цыпочках к окну, она взглянула на озеро. Над розоватой водой поднимались узкие серебристые ленты тумана. Все было тихо и покойно. Магические минуты. Идеальное начало новой жизни.

Они давно вернулись из Парижа, и поцелуи Себастьяна заставили ее понять, как они оба истосковались в разлуке. Месье Рено немедленно принялся шить подвенечное платье и приданое, раздуваясь от самодовольства, поскольку приписывал быстрый успех Отем своим элегантным изделиям. Отем не сказала ему, что Себастьян чаще всего видел ее в костюме для верховой езды и простых платьях, которые у нее были до приезда сюда.

Не стоило зря ранить гордость коротышки портного.

Отем и Жасмин уже успели погостить в Шермоне. Для длительного визита не было времени, но Жасмин решила, что дочь должна увидеть свой новый дом.

Замок Себастьяна был похож на сказочный дворец. По углам здания высились четыре башни в виде шахматных ладей. Сам замок стоял на невысоком холме над рекой. Вокруг расстилался зеленый луг, обсаженный ивами. За лугом тянулись виноградники, уже начинавшие желтеть.

Внутри замок был еще красивее. В отличие от Бель-Флер с его узкой спиральной лестницей Шермон был выстроен и обставлен в итальянском стиле. Отем еще не видела замка красивее.

— Изумительно, месье, — обратилась она к маркизу, и тот ослепительно улыбнулся, явно довольный ее одобрением.

— Хотите увидеть покои госпожи? — спросил он.

— Да, и мама тоже, — кивнула Отем.

Себастьян повел дам наверх.

Спальни располагались на втором этаже. Себастьян открыл дверь, украшенную золотой лепниной, и пригласил дам в гостиную. Отем потрясенно ахнула, а ее мать восторженно захлопала в ладоши.

— Себастьян, что за чудо! Ну разве это не восхитительно, Отем?

Стены комнаты украшала изящная роспись. Отем с интересом разглядывала романтические сцены: Венера с Адонисом; Юпитер, соблазняющий Леду; дева в широких белых одеяниях, осаждаемая юнцом в набедренной повязке, едва прикрывавшей интимные части его тела; купидон, мечущий стрелы в группу бегущих девиц; снова Венера, на этот раз с мужем Вулканом, богом кузнечного ремесла. Отем не могла оторвать взгляда от живописных картин.

— Очаровательно! — восклицала мать. — Взгляни на потолок! Невероятно!

Отем подняла глаза и увидела на голубом как небо потолке розовато-золотистые облака, на фоне которых порхали белые голубки. Девушка неожиданно для себя разрыдалась.

— Что случилось, дорогая? — всполошился маркиз.

— Я недостойна жить в таком прекрасном месте, Себастьян, — всхлипнула Отем. — Я всего лишь сельская простушка, а это настоящий дворец.

Себастьян поспешно обнял невесту.

— Ты самая яркая драгоценность в короне Шермона, дорогая, — утешал он. — Шермон не дворец, а твой дом. Моя мать, как и старая королева, была родом из Флоренции и обожала искусство. Она сама руководила отделкой комнат и велела заменить старую узкую лестницу на роскошную мраморную. Эти покои принадлежали ей. Теперь они твои. Моя мать одобрила бы такие перемены.

— Элиз тоже здесь жила? — вырвалось у Отем, неожиданно сообразившей, что она ревнует к первой жене Себастьяна.

— Нет, — тихо ответил он. — Элиз терпеть не могла эти комнаты и твердила, что здесь обитает призрак свекрови. Это, разумеется, вздор. Матушка, скорее, являлась бы в детскую — она мечтала о внуках. — И, погладив Отем по голове, нежно спросил:

— У нас будет много детей, дорогая?

— Возможно. — Она потупилась.

— Месье, — тихо вмешалась Жасмин, — покажите нам остальные покои, а потом неплохо бы познакомить Отем со слугами, не так ли?

В спальне преобладали белые, золотистые и небесно-голубые тона. Стены были расписаны цветочными мотивами, а потолок представлял собой закатное небо, по которому плыли облака, отливавшие пунцовым, сиреневым и розовато-золотистым. При виде кровати глаза Отем широко раскрылись, но она не проронила ни звука. Гигантское сооружение было задрапировано занавесками из парчи, в которую вплетались золотые, розовые и зеленые нити. На столбиках вился позолоченный резной узор в виде виноградных лоз с листьями.

— Надеюсь, тебе понравится спальня, — шепнул Себастьян. — Я велел ее переделать специально для тебя.

— Изумительно, — улыбнулась Отем, ничуть не кривя душой.

Она и в самом деле никогда не видела такой мебели — с гнутыми ножками, позолоченной, словно из волшебной сказки. Напротив кровати был камин из розового мрамора с крылатыми ангелами по бокам. На каминной полке красовались позолоченные часы. У другой стены находился большой комод резного дерева с инкрустациями.

Подойдя к окну, Отем увидела внизу ленту реки и порывисто повернулась.

— Поверить не могу, что буду жить в столь очаровательных покоях, Себастьян! Подумай только, наши дети будут зачаты и рождены здесь!

— Моя спальня — смежная с твоей, — пояснил маркиз, коснувшись лепнины на стенной панели.

— Твоя спальня? — поразилась Отем. — Разве мы не будем делить эту невероятную кровать?

— Будем, — согласился он, — но у твоих родителей наверняка были отдельные покои.

— Джемми никогда не пользовался своей спальней, — тихо заверила Жасмин.

— Но у нас не будет детей, если каждый станет спать в своей кровати, — откровенно объявила Отем. — Что за чепуха эти твои раздельные спальни!