Пленница судьбы - Смолл Бертрис. Страница 49

Оттолкнув Валериана, она попыталась сесть.

— Придется, видно, посадить тебя под замок. Ты этого добиваешься? — устало обронил Валериан, укладывая ее обратно на кровать. — Никуда ты не денешься, моя милая Аврора, и выйдешь отсюда только в церковь Святой Анны, под венец.

Он наклонился и снова прижал ее к себе.

— Нет! Нет! Нет! — кричала она, отбиваясь. — Я не выйду за тебя, Валериан! Ни за что!

— В таком случае я немедленно посылаю на остров Святого Тимофея нового управляющего вместо Джорджа. Родные будут весьма благодарны тебе за такую заботу о них. Но ты и без того жестоко обманула меня, забыв в своем эгоизме о том, как мне жить после этого! Поразмысли, чего стоила всем нам твоя бездумная выходка! Почему ты продолжаешь упрямиться? — запальчиво спросил Валериан, но тут же потерял решимость, увидев полные слез глаза девушки. — Ах, любимая, прости меня, я не хотел, — едва слышно прошептал он, целуя ее мягкие губы, раз, другой, третий… Поцелуи кружили голову, заставляли забыть обо всем на свете, обжигали ненасытной страстью.

Аврора мгновенно поняла, что сейчас произойдет, но честно призналась себе, что не станет сопротивляться. Почему она вообще отталкивает его?

В глубине души девушка все прекрасно сознавала. Она хочет сама принимать решения, никому не подчиняясь, а Валериан пытается подавить ее волю, сломать, принудить покориться. Никто, никто не смеет считать себя ее хозяином!

Валериан мощным толчком погрузился в ее разгоряченную плоть, и девушка сжалась в ожидании боли, но, к своему изумлению, ничего не почувствовала. Значит, он сказал ей правду! Только ощущение необычайной наполненности и нарастающее наслаждение, едва восхитительная тяжесть коснулась врат ее лона. Казалось, он пронзает ее до самого сердца своим раскаленным орудием. Девушка задыхалась, стонала, прижимаясь к Валериану все крепче. Восторг единения лишал ее разума.

— Будь ты проклят! — охнула она, взмывая в недосягаемую высь.

Аврора проснулась в собственной кровати. Ленты рубашки аккуратно завязаны у самой шеи, одеяло подоткнуто, сквозь занавеси пробиваются солнечные лучи. Неужели ей все это почудилось? Может, Марта опять подсыпала в чай сонного зелья, и Аврору всю ночь терзали кошмары?

Нет. Прошлым вечером она вообще не пила чая.

Девушка чуть шевельнулась и поморщилась — нежная плоть между бедер сильно саднила, словно она провела целый день в седле. Значит, это не сон! Валериан Хоксуорт помешал ее побегу и… изнасиловал… соблазнил… ласкал ее всю ночь до потери сознания. Он полон решимости заставить ее выйти за него замуж!

Аврора спрятала голову в подушки.

Она не подумала сказать ему «нет». И испытала невероятное наслаждение. Кажется, именно такого и ждала всю жизнь! Но как же она себя вела! Словно последняя распутница, уличная девка, и, если быть честной, едва ли не поощряла его. Герцог так умело ласкал ее, и она все ему позволяла. Валериан сказал, что любит ее. Называл своей милой, бесценной… И овладел ею дважды! До сих пор она не представляла, что такое возможно. Черт бы побрал негодяя! Что, если он расскажет кому-нибудь? А вдруг окружающие все поймут лишь по ее виду? Да она сгорит со стыда! Какой позор!

Дверь спальни медленно отворилась, и в комнату, заглянула Марта.

— Доброе утро, мисс, — жизнерадостно приветствовала она и, подойдя к окну, раздвинула шторы, а потом подтащила к кровати китайскую ширму.

— Лакеи сейчас внесут ванну, мисс. Его светлость наказали, чтобы вы были готовы к одиннадцати часам.

— К чему готова?! — встрепенулась Аврора, но Марта, очевидно, была слишком занята, чтобы отвечать на праздные вопросы. За ширмой послышались шаги слуг, внесших лохань и ведра с горячей водой. Комната наполнилась запахом жимолости, и Марта засуетилась еще больше, отдавая приказания невидимым помощникам. Наконец в спальне стало тихо, и горничная сложила ширму.

— Ну же, мисс, вставайте поскорее. Надо еще успеть сделать прическу, а у нас всего два часа.

— Да что стряслось, Марта? — допытывалась Аврора, опуская ноги на пол. — Что происходит?

— Сама в толк не возьму, мисс, — честно призналась камеристка. — Приказ милорда. Не станет же его светлость откровенничать со мной, верно? Спросите его сами.

Сняв с Авроры рубашку, Марта помогла девушке сесть в лохань. Если она и заметила следы высохшей крови на бедрах хозяйки, то не подала виду и без дальнейших слов принялась мыть длинные каштаново-золотистые локоны. Наконец, обмотав голову Авроры льняным полотенцем, она велела:

— Не медлите, мисс. Мойтесь побыстрее. Времени почти не осталось.

С этими словами она протянула Авроре брусок мыла. Девушка молча повиновалась, гадая, что задумал Валериан Хоксуорт на этот раз.

Выйдя из воды, она позволила Марте растереть себя и села у огня, пока служанка старательно водила щеткой по шелковистым прядям. В комнату постучали. Вошли Салли и Молл, нагруженные охапками одежды.

Марта сняла с хозяйки пеньюар и, выхватив из рук Молл лежавший сверху предмет туалета, натянула на Аврору. Это оказался короткий корсет, которых Аврора обычно не носила. Но сейчас странное поведение служанок до того потрясло девушку, что она безропотно подчинилась. Впрочем, Марта, не затянула шнуровку слишком сильно — Аврора по крайней мере могла свободно дышать. Она не раз видела, как лондонские модницы падали в обморок из-за того, что немилосердно сдавленные легкие не пропускали воздуха. Однако груди Авроры поднялись так высоко, что, казалось, вот-вот вырвутся на волю.

Горничные бесцеремонно вертели и крутили девушку, продолжая одевать ее, как куклу. Шелковые чулки с подвязками, украшенными розетками, кринолин из гнутого дерева, покрытый фланелевой нижней юбкой, двумя полотняными и двумя шелковыми.

— Сначала я причешу мисс, а потом уж натянете платье, — решила Марта. Служанки подняли кринолин так, чтобы девушка смогла сесть, и Марта начала орудовать щеткой. Сегодня она не собиралась выпускать кокетливые локончики, а уложила волосы в элегантный шиньон, перевитый нитями маленьких жемчужин и шелковыми цветами. Горничная втыкала шпильки, приглаживала, причесывала, и прошло около часа, прежде чем она, удовлетворенно вздохнув, отступила. Повинуясь ее кивку, служанки поднесли платье. Аврора недоуменно уставилась на него.

— Похоже на подвенечный наряд, — выдавила она.

— В самом деле, — согласилась Марта.

— Немедленно уберите! — взорвалась Аврора.

— Но, мисс, что толку спорить со мной? Я всего, лишь почтительная служанка милорда и ее светлости. Хозяин у нас человек строгий, вы сами знаете. Если не, наденете платье, мне придется пойти к нему и все рассказать. Что, если его светлость разгневается и выгонит нас на улицу? Будьте примерной девочкой, мисс. Куда мы с Салли денемся без рекомендаций? Не хотите же вы, чтобы с нами такое случилось. И это после стольких лет верной службу семейству Кимберли!

— О, наденьте на меня проклятый наряд, и покончим с этим! — раздраженно бросила Аврора, и женщины поспешно продели ее руки в рукава туалета из кремового бархата, отделанного горностаем. Вырез показался девушке неприлично глубоким, поскольку корсет приподнимал груди, соблазнительно вздымавшиеся над белоснежным мехом. Молл, встав на колени, надела ей на ноги легкие туфельки.

— О мисс, — прошептала она, поднимаясь и восхищенно глядя на девушку, — вы такая красивая! Вперед выступила Салли.

— Его светлость желает, чтобы сегодня вы были в этом, — объявила она, вручая Авроре коробку. Открыв слегка потертый кожаный футляр, Аврора ахнула. На белом, чуть пожелтевшем от времени атласе лежало ослепительно прекрасное аквамариновое колье. Каждый камень был огранен в форме сердца и оправлен в червонное золото. В центре красовалась огромная каплевидная жемчужина. Такой большой Аврора еще никогда не видела.

— Господи, в точности как ваши глаза, мисс! — воскликнула Марта, поднимая ожерелье и застегивая его на шее Авроры. Девушка посмотрела в зеркало. Жемчужина лежала как раз в ложбинке между грудей. Поистине варварское великолепие!