Радуга завтрашнего дня - Смолл Бертрис. Страница 28

Но приближалось время Рождества. Хотя новая церковь не одобряла празднования, Фланна знала, что здесь, в Гленкирке, старые традиции еще сильны. И никто не осмелится подать жалобу далеким властям, которые, в конце концов, считались здесь чужаками. Каждый член клана и его семья, способные совершить путешествие, будут желанными гостями в замке. Всем полагаются подарки: ножи, точильные камни и стрелы для мужчин, ленты, нитки и кружева для женщин, сладости для детей. Кроме того, каждая семья получит по серебряной монете. Старикам отменят аренду за домики. Все двенадцать дней в зале будет идти пир горой.

Энгус, предвидя все это, уже начал готовиться. Джеймс Лесли погиб, а его жена, любимая и уважаемая всей округой, навсегда оставила эти места. Все же это первое Рождество племянницы в качестве хозяйки Гленкирка, и Энгус хотел, чтобы оно навсегда запомнилось ей и гостям. Энгус подружился с Мэри Мор-Лесли. Ей, преданной герцогине Жасмин и боготворившей легендарного Адали, было нелегко приспособиться к новой хозяйке. Она, как и герцог, была глубоко опечалена последними событиями. Но обаяние и вежливые манеры Энгуса Гордона смягчили неуступчивую экономку. Кроме того, Мэри сразу поняла, что он не простой слуга.

Узнав, что Адали присматривал за всем хозяйством и правил справедливо, но твердо, Энгус старался во всем ему подражать. Слуги, со своей стороны, радовались, что прежние времена возвращаются, и беспрекословно выполняли требования нового мажордома. Мэри была довольна, что неожиданно стала правой рукой Энгуса. Правда, новая герцогиня грубовата и необузданна, но, возможно, со временем все изменится, как только она освоится. Зато Гленкирк снова ожил и наполнился шумом детских голосов. Какое счастье снова журить кого-то за проделки! Теперь Мэри была на седьмом небе от радости.

— Нужно найти рождественское полено, — сказала она Энгусу. — Может, ее светлость захочет взять детей в лес и поискать сама? Герцог с братьями так всегда делали.

— Превосходное предложение, мистрис Мэри, — кивнул Энгус.

— А герцог и его люди должны убить вепря. Плевать мне на то, что толкуют эти святоши-пресвитерианцы. Здесь, в Гленкирке, мы празднуем день рождения Создателя. И поверьте, добрый мистер Эди будет сидеть рядом с отцом Кеннетом, пить и есть, как все остальные, и от него уж жалоб не услышишь, можете быть уверены.

— Вижу, вы хорошо знаете здешний народ, — усмехнулся Энгус.

— Ах, да ну вас, мистер Энгус! — запротестовала Мэри. — И нечего меня смущать! Правда, вы человек хороший и, между нами говоря, многое успели сделать!

Он отвесил элегантный поклон.

— Без вас, Мэри, мне бы ничего не удалось, и это чистая правда.

— Интересно, сможем ли мы достать индеек? — размышляла Мэри вслух. — До города слишком далеко. Наверное, придется обойтись курятиной, говядиной и рыбой.

Лучше наготовить побольше, а то, не дай Бог, не хватит. В подвале стоят корзины с яблоками, так что можно испечь пироги. Дети арендаторов не часто видят сладости. Погодите, вот увидите, как округлятся их глазенки, когда мы внесем их. На душе просто светлеет.

Она вытерла глаза передником.

— У вас нежное сердце, мистрис Мэри, — тихо заметил он.

— Подозреваю, что и вы не лучше меня, Энгус Гордон, — резко бросила экономка. — Я видела, как терпеливо вы обучаете грамоте ее светлость. Но почему, спрашивается, девушка ждала до этой поры? Ей давно следовало найти наставника.

Неужели она не знала, что в один прекрасный день выйдет замуж и станет вести дом мужа? Значит, ее ма совсем о ней не заботилась?

— Я побочный сын Гордона, деда Фланны, и не делайте невинные глаза, Мэри. Вы уже сами обо всем догадались.

Моя единокровная сестра умерла, когда Фланне было десять. Наш отец и мама Мегги, упокой Господи ее душу, растили нас вместе. Моя сестра, рожденная в законном браке, получила в наследство Брей, но со мной всегда обращались как с истинным сыном своего отца. Когда Мегги вышла замуж, я приехал с ней в Килликерн. Но никто не смог заставить Фланну учиться читать и писать. После смерти Мегги одна из невесток попыталась приструнить девочку, но это оказалось почти невозможным, ибо моя племянница при всяком удобном случае убегала из дома и носилась по лесам. Я научил ее ездить верхом, охотиться, ловить рыбу и стрелять. Женщины ее семейства, хоть и с трудом, сумели показать ей, как шить, ткать и готовить, но она терпеть этого не может. Только приехав в Гленкирк, Фланна поняла, какую ошибку сделала. Глядя на портреты предыдущих хозяек, она чувствует себя униженной. Желает оставить свой след, но не знает, как это сделать Да, я терпелив с Фланной, как хотела бы того Мегги, но признаюсь, временами очень хочется перекинуть девчонку через колено и как следует отшлепать.

Мэри разразилась смехом.

— Думаю, — едва выговорила она, — это следует предоставить герцогу. Он пока не понимает, что влюблен в нее, а она в него! Видела я, как они посматривают друг на друга, когда думают, что никто не замечает! Ах, не могу дождаться нового поколения Гленкирков! Мать его светлости будет очень счастлива!

— Хотя Фланна немного дика? — пошутил великан.

— Не всем же леди Гленкирк быть принцессами. Большинство были обыкновенными девушками, — спокойно возразила Мэри. — Ах, Энгус, надеюсь, вы в один прекрасный день познакомитесь с ней, нашей герцогиней Жасмин. Но она не захотела оставаться здесь без своего Джемми. С ее отъездом в замке образовалась пустота, которую предстоит заполнить герцогу Патрику и его жене.

Мэри вздохнула, снова вытерла глаза передником и, выпрямившись, деловито спросила:

— Итак, Энгус Гордон, что еще придется сделать, чтобы это Рождество стало счастливым для всех нас?

Когда Энгус рассказал племяннице, какой неоценимой помощницей оказалась Мэри Мор-Лесли, Фланна благодарно улыбнулась и последовала совету дяди — вместе с племянниками и мужчинами клана Лесли отправилась в ближайший лес за рождественским поленом. День для декабря выдался необычайно солнечным, теплым и безветренным.

— Медлить нельзя, — объявила Фланна. — К вечеру разразится метель. И далеко от замка уходить не стоит.

— Откуда ты знаешь? — спросила Ври. — Хорошо бы такая погода стояла всю зиму. С тех пор как мы живем здесь, на севере, я почти не вижу солнца.

— Солнца и не должно быть, как и тепла, — пояснила Фланна. — К тому же и ветра нет, а это предвещает буран. — Она потянула носом. — Понюхайте воздух. Неужели не чувствуете запаха снега? И в воздухе тянет холодком.

— Но откуда тебе все это известно? — настаивал Фредди.

— Это земля, где я родилась и выросла Я не из тех послушных девиц, Фредди, что целыми днями просиживают за прялкой. Энгус учил меня охотиться и выслеживать дичь. Нельзя надеяться, что погода все время будет постоянной и не переменится. Нужно следить за приметами.

— Я тоже хочу учиться, — заныл Фредди.

— Если пробудешь здесь долго, я тебе все покажу, — пообещала Флана. — И твоим сестрице и братику. — И пустив Глейс в галоп, добавила:

— А теперь вперед, дети. Энгус говорил, что повар сегодня печет лепешки и булочки.

Чем скорее мы найдем полено, тем скорее вернемся домой и все съедим. А Мэри пообещала достать из кладовой сливовый джем.

Они бродили по лесу почти час, прежде чем набрели на недавно поваленный гигантский дуб. Мужчины спешились, взяли пилы и принялись отпиливать комель ствола с еще не отсохшими корнями. Получилось несколько толстых бревен, каждому из которых предстояло сгореть в очаге парадного зала.

Самое большое послужит официальным рождественским поленом. Его обвязали веревками и торжественно потащили в Гленкирк, где положили в передней до сочельника.

Фланна отвела детей на кухню, откуда вкусно пахло выпечкой. При виде процессии вторая повариха улыбнулась и, вытащив поднос, нагруженный свежими булочками, поставила на деревянный стол, в центре своих владений. Разрезала сразу три булочки, щедро намазала маслом и джемом и церемонно протянула каждому его долю. При виде трех пар загоревшихся глаз женщина хихикнула.