Все радости — завтра - Смолл Бертрис. Страница 61

— Итак, ты собираешься сделать это? — спросил Робби, и Скай расслышала в его голосе тревогу. — Это полное безумие, ты ведь понимаешь.

— Найл жив, — ответила Скай, — мой муж, отец моих детей, жив! О, Робби, ты ведь знаешь, что значит наша любовь для нас. Я люблю его! Я всегда его любила, и он тоже любит меня. Я была вне себя, когда узнала о том, что Дарра убила его… после всего того, что мы перенесли… И теперь я должна освободить его от рабства, в котором он оказался, так же как он освободил бы меня. Меня не удастся переубедить, Робби! Не пытайся!

Роберт Смолл опустил голову, погрузившись в отчаяние.

Возразить нечего, и в этой ситуации она была права. Действие по обычным, официальным каналам не приведет ни к чему в обозримые сроки. А скорее всего упрямая принцесса Турхан спрячет где-нибудь Найла, и в конце концов они вообще ничего не получат. Марокканский султан не посмеет обидеть могущественную и богатую дочь своего повелителя, турецкого султана в Стамбуле. Они не станут ссориться из-за неверного.

— Я поддержу тебя во всем, чем могу, Скай, — спокойно сказал Робби и обнял ее одной рукой. Из его глаз лились слезы.

Да и глаза Скай были полны слез, и она ответила хрипло:

—  — Спасибо, Робби, спасибо!

— Итак, решено? — спросил Осман.

— Да. Когда прибудет твой племянник, подари ему рабыню по имени Муна. Но вот что, Осман. Не слишком ли я стара для этого? Я вовсе не та девочка, что была десять лет назад.

— Но выглядишь так же, — сказал Осман. — Капитан Смолл, разве не похожа она на девушку? Лицо у тебя молодое, и, думаю, несмотря на всех твоих детей, тело тоже молодо.

Скай хмыкнула:

— С последней нашей встречи, дорогой Осман, я родила еще четверых. Я в лучшей форме, чем обычно женщины моего возраста, но все же мне не девятнадцать лет.

— Не бойся, дочка. Мы скажем Кедару о детях. В его глазах это только придаст тебе новую ценность. Фази — семейный человек.

— Ради всего святого, кто это еще — Фази? — спросил Робби.

— Фази — это уроженец Феса. Вот я — фази, хотя прожил в Алжире дольше, чем в Фесе.

— Сколько вы дадите мне лет, когда будете дарить племяннику?

— Сколько тебе сейчас, дочь моя? — Двадцать девять.

— Тебе тридцать, — неучтиво поправил ее Робби.

— Робби! — Скай изобразила ярость. — Женщина имеет право немного уменьшить свои годы.

— Но не когда она имеет дело с Османом и дело идет о ее жизни и смерти! — огрызнулся Робби. — Насколько я понимаю, наш старый друг хочет составить для тебя гороскоп, теперь, когда ты вспомнила свое прошлое.

Лицо Османа расплылось в улыбке.

— Ты прав, капитан. Десять лет назад, когда Скай была здесь и ничего не помнила, я мог составить гороскоп лишь частично, да и то используя иные свои силы. Он не мог быть точным. Теперь я могу составить точный гороскоп и составлю, если она даст мне точную дату рождения.

— Я родилась 5 декабря 1540 года, — ответила Скай, — и только в декабре мне исполнится тридцать лет, Робби! — чопорно улыбнулась она. Осман нахмурился:

— Я полагал, что ты родилась под знаком Овна. — И вдруг его лицо разгладилось. — Конечно! Теперь я понял! Ты зачата под знаком Овна! А родилась под знаком Стрельца — оба знака принадлежат Огню. Ты хорошо защищена. Знаешь ли ты час своего рождения?

— Девять минут десятого вечера, — ответила Скай.

— Позже я составлю твой гороскоп, — сказал Осман. — Мне нужно располагать полным знанием, прежде чем отправлять тебя в Фее. — Он повернулся к Робби. — Я думаю, нам следует распрощаться, капитан. Если Скай собирается исполнять свою роль, ей нужно время, чтобы подготовиться до приезда Кедара.

— Но когда мне ожидать Скай и Найла?

— Гамаль сообщит тебе. Но помни, до того момента, как Скай достигнет Феса, пройдет два месяца, а после этого она должна будет войти в контакт с Гамалем, что будет непросто. Итак, пройдет от трех до четырех месяцев, а может, и больше, прежде чем они смогут действовать и вернутся в Алжир. Придется тебе запастись терпением, друг мой.

— Возвращайся в Бомон, — сказала Скай, — и передай Никола, что я не вернусь. Немедленно отправь домой детей. Незачем мучить больше моего бедного Никола. Чем скорее следы моего пребывания в Бомон де Жаспре исчезнут, тем скорее он начнет думать о выборе новой невесты. Дети поедут через Францию до Ла-Манша, ведь я обещала им поездку в Париж. Затем Бран отвезет их в Англию. Я намеревалась детей Бурка сразу отправить в Ирландию, но будет лучше, если Брэн встретится с тобой сразу после того, как довезет их до Англии. Что бы ни случилось с одним из вас, лучше, если у них будет два опекуна. Дети Бурка могут остаться с твоей сестрой в Рен-Корте, Робби. Хлопот они не добавят, у них свои слуги, и я думаю, что леди Сесили они понравятся.

— Может, лучше мне остаться хотя бы до тех пор, пока ты не отправишься в Фее? — взмолился Робби.

— Нет, — ответила она. — Если мне предстоит убедить Кедара, что я всего лишь рабыня, пленница, мне нужно оказаться полностью отрезанной от моей настоящей жизни. Не так просто быть в услужении, Робби! — Ее голубые глаза смеялись, глядя на него, и он расхохотался.

— Ладно, — сказал он, — вижу, лучше мне оставить тебя в одиночестве, чтобы ты получше подготовилась к своей новой роли. Этому торговцу из Феса может не понравиться, если ты начнешь учить его, как вести торговлю. Во всяком случае, он не этого от тебя ожидает. — Но тут же он посерьезнел:

— Ты справишься, девочка? Ты не слишком рискуешь?

— Я рискую, отправляясь в Фее рабыней Кедара, — тихо ответила она, — но опасности избежать невозможно, Робби, и я это понимаю. Но я не боюсь. — Она наклонилась и поцеловала его.

Она не боялась — он это видел. Ее убежденность, что она сможет найти Найла и безопасно выбраться из Феса, сияла вокруг нее, как серебристая аура. Роберт Смолл молча помолился, чтобы это сбылось. Слишком многое она поставила на кон.

Он медленно встал и помог ей подняться.

— Ну хорошо, — сказал он, — я еду. Проводи меня до двери, и мы попрощаемся. — Он повернулся к Осману. — Осман, друг мой, ты идешь с нами?

— Нет, капитан. Я попрощаюсь с тобой здесь. Я знаю, что мы встретимся снова, верь мне, все будет хорошо. Да хранит тебя Аллах!

Робби кивнул:

— Ты никогда не ошибался. Осман. Я верю тебе. Скай и Робби вместе вышли к главному входу в жилище Османа. Говорить было уже не о чем, так что она просто обняла его и сказала:

— Будь осторожен, мой лучший друг.

— Это тебе следует беречься, — пробормотал он и по-отцовски заботливо обнял ее. — Господи, как мне не хочется, чтобы ты это делала, но я знаю, что ты не можешь иначе. Боже мой, девочка, возвращайся домой в целости и сохранности! — Он быстро отпустил ее и вышел. Она была уверена, что заметила в его глазах слезы.

Скай со вздохом повернулась и пошла назад в кабинет Османа. Он без слов протянул ей фарфоровую чашечку ее свежим кофе. Она медленно потягивала горячий напиток, пока не почувствовала, что обрела душевное равновесие. Увидев, что она пришла в себя, Осман заговорил снова.

— Среди моих рабов тебя никто не знает. Поэтому начнем сразу готовить маскарад. Тебя зовут Муна, ты рабыня, которую я хочу подарить моему племяннику, господину Кедару из Феса. Ты — пленница, но за столь прекрасных пленниц выкупа не берут. Год назад ты овдовела, и семья послала тебя в качестве невесты богатому флорентийскому торговцу. У тебя двое детей, но твой предполагаемый супруг был против того, чтобы дети приехали с тобой.

В Средиземном море твой корабль был захвачен пиратами, которые привезли тебя в Алжир, и я купил тебя. Ты прибыла ко мне одновременно с моим старым другом, капитаном Смоллом. Твой сундук, кстати, я вернул на корабль. Но я прослежу за тем, чтобы ты была одета так, чтобы возбудить желание моего племянника. — Он на мгновение задумался. — Муна, я ничего не забыл?

— Нет, господин мой Осман, — послушно ответила она.

Он улыбнулся:

— Отлично, дочь моя! Итак, следующие два дня старайся перевоплотиться в Муну. Эта история о твоем прошлом тебя устраивает?