Последний бой - Соболев Сергей Викторович. Страница 23

Лещенко надел пиджак обратно, предварительно рассовав по карманам миниатюрный диктофон и документы, изъятые на квартире у заместителя главы СБ компании «Ространснефть».

— Ну что, Иван? — глядя куда-то вбок, сказал он. — Надумал, значит, вслед за бизнерами за бугор свалить? Втихую, так сказать, не получив «добро» у меня, как у своего куратора? И не поставив в известность о своем решении других заинтересованных лиц?

— Погоди, Петр, — натужно прохрипел экс-гэбист. — Еще можно все поправить. Без меня вы все равно не обойдетесь. Я ведь и сам не в курсе был, что эти ребятки решатся действовать наперекор нашим соглашениям.

— Ты что, за идиота меня числишь? — процедил Лещенко. — Бизнеры, значит, промеж себя решили свою «крышу» эдак грубо «кинуть», а ты, Алексеич, типа того, ни слухом ни духом?

Лещенко на короткое время задумался. Явка, надо сказать, была расположена очень удобно: квартира находится на втором этаже, так что «санитарам» несложно будет вынести отсюда тело на носилках, предварительно укрыв его простынкой. Время уже довольно позднее, консьержки здесь нет, доступ в подъезд перекрыт лишь дверью с домофоном. Замаскированный под обычную «Скорую» спецтранспорт, на котором отсюда вывезут тело, дежурит поблизости — «на товсь». Так что не фиг теперь терять время...

— Мирон, ты захватил то, о чем тебя просили?

Подчиненный тут же достал из кармана шприц-ампулу, наполненную примерно до половины бесцветной жидкостью.

— Погоди, Петр... Ну погоди же! — словно почуяв неладное, прохрипел полковник. — Все можно еще исправить! У тебя ведь тоже есть семья...

— Нет, Иван, не получится, теперь уже поздно! — Лещенко кивнул подчиненному, и тот, прихватив левой рукой горло своей жертвы, правой, в которой находился шприц-ампула, вколол ее содержимое под левую лопатку полковнику. — Ты завалил свой участок, и исправлять ситуацию теперь придется нам !

Дождавшись, когда зрачки жертвы закатились под верхние веки, Лещенко удовлетворенно кивнул:

— Запомни на будущее, Мирон: у каждого из нас есть только одна семья — это контора.