Незабываемая - Сойер Мерил. Страница 53

Она нащупала его руку и сильно сжала.

— Душа моя заблудшая, ты найдена опять... У Грега запершило в горле, когда он увидел, как трепещет синяя жилка у нее на шее. Слова гимна шли от самого сердца.

— ...Господня благодать, явившаяся свыше с колен меня поднять...

Лаки улыбнулась ему, радуясь, что ее чувства находят отклик в его сердце. Ее мелодичный голос вырывался из груди со сверхъестественной легкостью и взывал к самим небесам. Она не спускала глаз с Грега, и он

сразу не заметил, что все, кроме нее, уже смолкли. То было мгновение величайшего эмоционального напряжения, усиленного десятками восторженных глаз, устремленных на них. Казалось, для Лаки перестало существовать все вокруг.

Найдена! Это слово отдавалось в его мозгу, даже когда песня стихла и прихожане положили молитвенники на подставки. Грег по-прежнему сжимал руку Лаки, наслаждаясь общностью переживаний, рожденных гимном.

Он понимал, какое послание она пыталась до него донести. После аварии Лаки полностью преобразилась. Рассудок ее обновился, жизнь началась заново. День за днем, шаг за шагом она обретала себя. А еще Лаки хотела сказать, что доверяет ему и ждет от него помощи.

Прихожане снова сели. Глядя Грегу в глаза. Лаки прошептала:

— Спасибо тебе за все.

Только под конец службы Грег осознал: Лаки знает «Благодать Господню» наизусть. Видимо, она так часто пела этот гимн, что слова навсегда отпечатались в памяти... Странно! Помнить религиозный гимн — и не узнавать популярных песенок, которыми полон эфир.

Сколько же поразительных способностей соединяет в себе Лаки! Прекрасная кулинарка, обладательница ангельского голоса, знаток киберпространства... О дешевой потаскухе такое подумаешь в последнюю очередь. Наверняка всему этому существует какое-то объяснение. Грег понимал: стоит найти его — и станет ясно, почему она до сих пор не опознана. А еще он подумал, как радикально изменилась Лаки с той роковой ночи, когда он ее нашел и спас.

Грег знал, что мозговые травмы часто приводят к трансформации личности. В конце концов, так ли уж важно, какой она была прежде? Если после эфира «Пропавших» Лаки никто не опознает, она получит право начать жить заново и стать такой, какой ей хочется.

Закончив службу, преподобный Тадаку подошел к ним. Быстро пожав Грегу руку, он обратился к Лаки:

— Вы просто предназначены для нашего хора! Никогда не слышал такого голоса!

— Правда? — Лаки была удивлена и в то же время польщена.

— Они репетируют по средам, — подсказал Коди.

— Можешь брать мою машину, — разрешил Грег. — Я обойдусь мотоциклом. Лаки помотала головой.

— Нет, я не умею.

— Вы не умеете водить машину? — удивился священник.

К ним подошли еще несколько человек, чтобы похвалить голос Лаки, и Коди отвел Грега в сторону.

— Ее отпечатков нет ни в одной картотеке. Вчера я получил последние ответы из маленьких штатов. Нигде ничего! Теперь понятно, в чем дело: раз она не совершала преступлений и не обращалась за правами, значит, у нее ни разу не снимали отпечатков пальцев.

— Верно. Но при этом она прекрасно управляется с компьютером и отлично готовит. — Что-то тут не так. Очень уж не вяжутся навыки Лаки с ее первоначальным обликом. Ведь я был уверен, что спас в ту ночь обычную шлюху.

— Если бы еще знать, что она не врет... — Коли внезапно хлопнул себя по лбу. — Господи, за каких же дурней она нас принимает! Кто, как не она, съехал той ночью со скалы?!

Грег был слишком взволнован, чтобы продолжать этот разговор, и решил, что лучше расспросить саму Лаки.

Договорившись с Коди встретиться у их дома, Грег и Лаки пошли к машине. Доджер ждал хозяев под эвкалиптом и, заметив их, настиг в два прыжка.

По пути Грег мучился вопросом, почему она солгала. Коди прав: в ночь аварии она управляла машиной — хотя и с плачевным результатом...

— Как же ты оказалась одна в той машине, если не умеешь водить?

— Знаешь, мне кажется, что меня когда-то учили — только не на такой машине. — Она указала на рычаг переключения передач. — Я умею, когда у машины...

— Автоматическая трансмиссия?

— Вот-вот. Научиться переключать — это сложно?

— Проще не бывает! — Грег остановился на обочине, обрадованный, что нашлось такое простое объяснение. — Сядь на мое место. Я тебя научу.

Лаки овладела ступенчатой коробкой далеко не с первой попытки. Грег, наверное, уже оплакивал бы свою машину, если бы мог сердиться на Лаки. Но она этого не заслуживала. Она очень старалась и ничего не скрывала.

Кое-как вовремя меняя передачу, она все-таки сама подъехала к дому Коди. Хозяева приехали раньше их. Лаки со скрежетом включила задний ход, и, остановив машину, улыбнулась Грегу.

— Спасибо! Теперь я смогу ездить на репетиции хора.

Грег улыбнулся в ответ, хотя в глубине души не мог разделить ее радости. Лаки за рулем! Новый повод для страха...

Она дотронулась до его руки.

— Ты знаешь, я ведь действительно заблудилась, а теперь нашлась. Чувствую, что нашлась! Вот увидишь, все будет хорошо.

Нашлась... А ведь в нем в ночь ее аварии тоже возродилась душа, о сне которой он не подозревал! В его жизни тоже произошла радикальная перемена.

По пути к дому Лаки тихонько напевала «Благодать Господню». Доджер следовал за ними по пятам. Грегу следовало бы радоваться ее оптимизму, но радости мешала смутная мысль, которую ему никак не удавалось додумать до конца. Разные мелкие события постоянно мешали ему сосредоточиться. Вот и сейчас, стоило ему подойти к двери, как на него налетели близнецы.

— Дядя Грег, дядя Грег!

Два года... Как это долго! Зачем было так упрямиться? Джейсон и Трейвор успели подрасти — и он при этом не присутствовал. Обнимая обоих, Грег клял себя за глупость.

— Иди сюда! — Трейвор потянул его за руку. — Посмотришь, какая у меня кетчерская перчатка.

Грег оглянулся и увидел, что Лаки уже отправилась на кухню, откуда доносились голоса Сары и Коди. Он последовал за мальчишками и удивился подозрительному порядку в их комнате. Впрочем, Грег не сомневался, что, открыв шкаф, спровоцирует селевой поток: он помнил все хитрости, используемые мальчишками в этом возрасте.

Восхищаясь вслух бейсбольбной перчаткой, новенькой и наверняка безумно дорогой, он вспоминал их с Коди детство. У них была на двоих одна перчатка, найденная где-то их тренером: тетя Сис никогда ничего им не покупала. Перчатка была такой старой и рваной, что каждая хорошая подача отшибала ладонь.

— А как с отметками? — поинтересовался Грег, вспомнив, что он все-таки дядя.

— Больше четверок, — без колебаний ответил Трейвор. — Не без троек, конечно. Но ничего, играть мне разрешают!

— А я учусь хорошо, — похвастался Джейсон. Грег сразу понял, что Джейсон был отличником, как он сам в его возрасте, а Трейвор пошел в отца, всегда больше интересовавшегося спортом. Но Грег был готов пожертвовать всем на свете, лишь бы насолить тете Сис. Он так часто попадал в неприятные истории, что никогда не поступил бы в колледж, если бы судья не приговорил его к отработке очередной провинности в институте.

Мальчишки потащили его в загон, любоваться жеребенком. Опершись на изгородь, он наблюдал, как племянники надевают на пугливое создание уздечку.

Что ж, Коди постарался создать сыновьям такую жизнь, о какой всегда мечтали они с Грегом...

Поглаживая Доджера, Грег вспоминал, как они с Коди шептались в темноте, стараясь не разбудить тетку. Они фантазировали, пытаясь представить себе, какой стала бы их жизнь, если бы не гибель родителей. У них были бы новые бейсбольные перчатки и целая обувь, собака, а может, и кошка в придачу. Но уж лошади — это обязательно! Мама пекла бы им печенье и свой фирменный пирог с курицей, а отец не пропускал бы ни одного их матча и проклинал судью за штрафы...

Теперь Коди удалось претворить свои детские мечты в жизнь — пусть не для себя, а для сыновей. У Бракс-тонов явно не водилось лишних денег: Грег обратил внимание на неважное состояние дома и прохудившуюся крышу амбара. Не беда, зато у детей было все необходимое. Главное — любовь!