Последняя ночь - Воронов Никита. Страница 3

— Кого? А, понятых… Конечно! — не сразу сообразил отвлекшийся Денис.

Когда звук шагов дородной дамы начал удаляться в сторону лифта, он все же решил поинтересоваться:

— Простите, вы не эксперт?

Было очень поучительно наблюдать, как майор и его спутник перемещаются в ограниченном пространстве номера, умудряясь ни до чего не дотронуться и ни на что не наступить.

Человек с видеокамерой оторвался от своего занятия, оценивающе посмотрел на собеседника, потом перевел взгляд на майора. И что-то, видимо, сообразив, хлопнул себя по нагрудному карману куртки:

— Старший лейтенант Дементьев.

— Вы из РУВД?

— Нет, повыше, — ушел от ответа «кожаный» и снова прилип к видоискателю.

— Товарищ майор! — оперативник обернулся и по возможности грозно сдвинул брови. — В конце концов, я имею право…

— Тебя как зовут?

— Денис… — Вопрос был задан таким образом, что он даже не успел обидеться. — Нечаев, оперуполномоченный уголовного розыска.

— А по отчеству?

— Андреевич.

— Значит Денис Андреевич… Это хорошо! — Ни в словах, ни в интонации собеседника не было ни малейшего намека на издевку — только искренний и вполне доброжелательный интерес: — А меня зовут Владимир Александрович.

— Виноградов? — Сыщик неожиданно вспомнил, как майор представился ему внизу, в холле гостиницы. Он сказал тогда, что из Главка, и Денис почему-то решил, что речь идет об «убойном» отделе.

— Да, совершенно верно… Моя фамилия Виноградов, я заместитель начальника пресс-службы ГУВД. А это — наш с тобой коллега, из оперативной телевизионной группы.

— Откуда?

— «Ежедневное криминальное обозрение» смотришь?

— Ну, когда время есть. Вечерние выпуски.

— Вот так они и делаются. Иногда сами начальники звонят из подразделений, если есть чем похвастаться. Иногда опера, с которыми дружим, сливают информацию, иногда другие… источники. А часто просто «садимся» на наши милицейские радиоволны — слушаем, о чем переговариваются. Чуть что интересное, ребята сразу же выезжают, снимают, монтируют — и в эфир!

— И везде успеваете?

— Стараемся, — подмигнул Виноградов. — Вот, например, к тебе же раньше всех добрались.

— А вы что, и это, значит, покажете? — Денис неопределенным жестом очертил пространство вокруг себя: безжизненное тело на постели, полуоткрытая дверца стенного шкафа, столик с лекарствами.

— Вряд ли, — опережая майора, вздохнул человек с камерой. — Сюжета не чувствую!

— В каком смысле?

— Понимаешь ли, зритель нынче пошел балованный… Ему драму подавай, трагедию! Чтобы море крови и куча костей. А тут? Обыкновенный труп, даже, видимо, не криминальный.

— Слушай, Денис Андреевич… А хочешь, мы у тебя интервью возьмем?

— Нет, не надо.

Пока все равно похвастаться нечем. К тому же Нечаев вовсе не был уверен в том, что бесцеремонные действия милицейских журналистов соответствуют общепринятым уголовно-процессуальным нормам… Но еще хуже он представлял себе, каким образом смог бы в такой ситуации в одиночку помешать старшим по званию офицерам из Главка делать свое дело. Владимир Александрович, видимо, что-то прочитал во взгляде сыщика. Подмигнул:

— Не волнуйся, все будет о'кей. Давно в розыске?

— Пятый день, — после некоторой заминки выдавил из себя Нечаев.

Виноградов присвистнул:

— А до этого?

— На посты ходил, потом помощником дежурного.

— Да, конечно, дело хорошее, — понимающе вздохнул Владимир Александрович. — Знаешь хоть, чего дальше делать?

Снаружи донесся звук приближающихся шагов и женские голоса:

— Можно?

— Подождите в коридоре! Немного… — майор довольно резко прикрыл дверь перед самым носом доставленных администраторшей понятых. — Ну?

— Протокол составлю. Потом сопроводиловку в морг. Да?

— Правильно. Приходилось?

— Пока нет, но… — Денис вкратце передал содержание своего разговора с дежурным по отделу. Потом неожиданно для самого себя добавил: — Я еще перед выездом в РУВД дозвонился, на всякий случай.

— И что сказали доблестные районные сыщики?

Видя, что сыщик замялся, Владимир Александрович успокоительным жестом положил ему руку на плечо:

— Останется между нами.

— Да там нашли одного… Который в ночь оставался.

— Ну?

— Да он даже мяукнуть не мог, еле языком ворочал. Все рвался приехать, оказать практическую помощь, но я решил, что уж лучше сам справлюсь.

— Ясно… — Майор переглянулся с коллегой. — Доберешься?

Тот понимающе улыбнулся и кивнул:

— Ох, Саныч! Ладно, оставайся. Тряхни стариной.

— Бланки-то хоть есть?

— Есть! — Денис уже понял, что синяя птица удачи все-таки махнула в его сторону крылышком и он уже больше не будет брошен один на один с первым в своей милицейской жизни трупом. Однако следовало соблюсти приличия:

— Не знаю, товарищ майор, стоит ли… Может, я сам?

— Конечно, сам! — Владимир Александрович с интересом посмотрел, как молодой оперативник торопливо щелкает изношенными замками следственного чемоданчика: — Чего ты мне это все суешь? Бери ручку, садись вот сюда… Я буду только диктовать.

— Спасибо.

— А то получится, — подал реплику уже готовый уйти видеооператор, — получится, как один стажер написал: «Под кроватью лежал труп и не дышал. Рядом плакала трупова жена, а брат трупа валялся в соседней комнате без сознания…»

— Ладно, шутник! — отмахнулся Виноградов. — Вали прямиком на базу. И позови там теток из коридора, а то они заждались, наверное…

Понятые действительно выглядели недовольными — что, впрочем, было неудивительно с учетом времени и обстоятельств.

— Доброе утро, красавицы. Простите, ради Бога!

— Ну, что уж тут… — Первой вплыла в номер дородная администраторша. — Раз такое дело.

Вслед за ней, боязливо косясь на кровать с остывающим телом, через порог шагнули еще две неопределенного возраста женщины — непричесанные, в одинаково мятых рабочих халатиках.

— Проходите, пожалуйста. Вот сюда!

— Это надолго? — подала голос одна из вошедших. — А то у нас своя работа.

— Постараемся побыстрее. Нам ведь тоже особой радости нет…

Майор подошел к тумбочке с лекарствами. Перевернул упаковки, чтобы лучше читались названия:

— Та-ак! Понятно.

Потом поводил ноздрями над стаканом:

— Это тоже надо будет изъять… Ну-с, начнем?

Вскоре Денис уже старательно выводил строчку за строчкой под диктовку Владимира Александровича:

«Протокол осмотра места происшествия… Город Санкт-Петербург, дата… Осмотр начат в шесть часов двадцать пять минут. Осмотр окончен…»

В редких паузах между фразами утренняя тишина спящей гостиницы нарушалась только шелестом переворачиваемых листов и скрипом половиц под ногами живых обитателей номера.

Наконец Виноградов облегченно выдохнул:

— Все! Закончено?

— Да, вот: «Понятые: Галкина, Короленко…»

— Распишитесь, красавицы. Здесь… и здесь!

— Нам можно идти?

— Ступайте, милые. Спасибо!

— Кстати! Если кто забыл — скоро конец квартала.

Огромный, почти во всю стену, календарь с морским пейзажем свидетельствовал: точно, наступила среда, двадцатое марта.

Время бежит… Скоро уже неделя, как Нечаева официально, приказом, назначили на офицерскую должность в уголовный розыск.

Пока Денису нравилось в его новой работе все — и возможность сменить серую милицейскую форму на штатский костюм, и оперативная кобура с пистолетом под мышкой, и даже тягучие, бессмысленно долгие утренние планерки в кабинете начальника отделения.

Все-таки приятно. Приятно и почетно чувствовать себя своим, почти равным среди сыщиков. Это вам не асфальт сапогами топтать в патрульно-постовой службе!

Изумительный народ опера — святые и грешные… Нечаев даже улыбнулся.

— Ты чего? — обдал его застоявшимся перегаром сосед, вечный старший лейтенант по прозвищу Бубен.

— Да так… — шевельнул в ответ губами Денис.