Учение с увлечением - Соловейчик Симон Львович. Страница 30

В 14—15 лет ребят очень интересуют проблемы причёски — и пожалуйста: процент заметивших, как подстрижены и уложены волосы, поднимается до… девяноста семи.

Иногда думают, что внимание и наблюдательность можно тренировать на случайных предметах. Спрашивают:

— Сколько колонн у Большого театра?

— Сколько ступенек на вашем крылечке?

И если не знаешь — значит, считается, мы невнимательны. Но человек, замечающий всякую чепуху, вот он-то и есть, пожалуй, самый рассеянный.

Машинисту паровоза нужно быть очень внимательным, это понятно. Одно время кандидатам на этот пост давали таблички с цифрами: надо было на некоторых, определённых клетках ставить галочки. Так проверяли внимание. Но позже оказалось, что человек может прекрасно уметь ставить галочки в клетках — и быть рассеянным в будке машиниста.

Внимание надо развивать именно в той деятельности, для которой нам внимание нужно. Считая ступеньки, не научишься сосредоточиваться на уроках.

Однако некоторая польза от таких упражнений в наблюдательности и внимании есть. Упражнения эти приучают человека быть всё время собранным, готовым к действию. Мозг не спит, глаза открыты, уши слышат — как у разведчика. Когда разведчики идут в поиск, их чувства обостряются. Ни одна мелочь не ускользнёт от их внимания. И трудно представить себе разведчика, который в минуту опасности вдруг отвлёкся, задумался о чём-то своём.

Внимание — жизнь, ясность сознания. Невнимательность — сон, расслабленность, вялость мысли и чувства.

Но лучший способ развить внимание — научить себя быть внимательным к людям. Здесь нам придётся говорить то, о чём уже говорилось в предыдущей главе, но это неизбежно. Учение в школе неразрывно связано с учением в жизни, с отношением человека к человеку. Все способности развиваются не только за книгами, но и в обычной жизни. Так и с вниманием. Каждая встреча с другом, с знакомым, малознакомым, случайным человеком, каждая такая встреча, пусть самая мимолётная, заставляет собранных людей обратить всё своё внимание именно на этого человека. Не разговаривать рассеянно, ни к кому не относиться пренебрежительно, никогда не «спать» в момент общения, а полностью сосредоточиться на том, с кем мы разговариваем, заметить его состояние, постараться понять его.

Что значит сосредоточиться на том человеке, с которым мы разговариваем, работаем, играем, идём по улице? Это значит отвлечься от себя, от своих собственных мыслей и мыслей о себе самом. Но как раз эта способность отвлекаться от мыслей о себе, от своих забот — как раз эта способность и лежит в основе внимания, как раз она и необходима, когда садишься за уроки.

Выберем самый скучный для нас урок и начнём экспериментировать.

Приведём себя в боевое состояние внешне, то есть сядем прямо, подберёмся, и внутренне, то есть настроимся слушать и убедим себя, что слушать сегодня необходимо.

Следя за рассказом учителя, не будем стараться запоминать его: только понимать, только следить за мыслью. Человек не может сразу и понимать и произвольно запоминать. Будем стараться только понять, да получше, и многое запомнится само собой.

Чтобы легче было следить за мыслью учителя, не упускать её, будем сами мысленно работать. Работы у нас две:

Первая:

— задавать себе вопросы: почему так? Если они остаются без ответа, спросим учителя;

Вторая:

— мысленно составлять в уме план рассказа учителя, то есть делить рассказ на части. Отметить про себя: «Так, это первое… Понятно. Теперь второе… третье…» Эта работа ума чрезвычайно помогает вниманию.

Если же урок всё-таки остаётся непонятным и внимание рассеивается (за непонятным следить невозможно), значит, остаётся одно: готовиться к уроку заранее, чтобы рассказ учителя был не совсем новым, а повторением.

Дома, принимаясь за книгу и проделав сначала необходимые упражнения, соберём все силы на первые минуты работы — и вскоре появится послепроиззольное внимание. Но будем помнить, что, если мы отвлечёмся на что-нибудь, всё придётся начинать сначала — опять врабатываться. Это очень невыгодно. Так что не отвлекайтесь!

Но, кроме того, будем разными способами тренировать свою внимательность и способность к глубокому сосредоточению. Будем слушать музыку, подолгу рассматривать картины в музее или их репродукции и, главное, будем заставлять себя — на первых порах заставлять! — полностью сосредоточиваться на каждом человеке, с которым мы вступаем в какие-то отношения.

Глава 9.

Память

С самого рождения начинает действовать наша память и действует безостановочно всю жизнь. А с какого-то возраста каждый помнит всё или почти всё, что случалось с ним в жизни и что имело значение для его жизни.

Память не есть что-то специально школьное. Памятью обладают все люди, даже если они никогда не учились в школе и не читали ни одной книги. Это — непроизвольная память. Важное для нас мы запоминаем без всяких усилий, без всякого заучивания, без всякой работы.

В школе же необходимо запоминать многое такое, что само собой не запомнится: нужна волевая память, память по принуждению, нужны специальные усилия, работа по запоминанию. Какими должны быть эти усилия? Что надо делать?

Одно совершенно ясно: действовать надо только в согласии с природой памяти. Всякая попытка действовать против природы в конце концов приведёт лишь к тому, что придётся вздохнуть и пожаловаться: «У меня плохая память». Но нелепо сажать дерево корнями вверх, а потом жаловаться на плохую почву!

Попробуем исследовать природу непроизвольной памяти, подметить её законы, с тем чтобы перенести эти законы на волевую память.

Начнём, как всегда, с самого очевидного: мы легко и непринуждённо запоминаем то, что нам очень нужно. Предложение выучить наизусть расписание электричек с Белорусского вокзала покажется почти издевательством, и нам понадобится несколько часов изнурительной работы, чтобы запомнить столбец ничего не значащих для нас цифр. Но представьте себе, что вам действительно нужно вечером попасть на электричку, прийти на вокзал вовремя, и вы мгновенно запомните часы и минуты отправления поездов. Телефон друга запоминается сразу, случайный телефон тут же вылетает из головы. И если человек говорит девушке, что он не виноват в том, что не пришёл на свидание, потому что он просто забыл о нём, то девушка может сделать вполне закономерный вывод: её не любят. Любимое не забывается.

Наша память устроена так, что она сама удерживает всё, что нам интересно, важно, необходимо для жизни, и нетрудно понять, почему она так устроена. Иначе голова была бы захламлена тысячами ненужных вещей. Память удерживает только нужное!

Учить, не стараясь выучить, учить без цели, без желания — пустое занятие, глупая растрата времени и сил. Память изо всех сил сопротивляется, ей не нужно то, что мы учим — а мы вдалбливаем, вдалбливаем… Может ли быть более глупый способ заниматься?

Это доказано и в опытах психологов. Испытуемых просили выучить наизусть ряд бессмысленных слогов и записывали, сколько повторений для этого потребовалось. Потом старались как-то заинтересовать их в работе: устраивали соревнование или обещали награду. И людям с той же самой памятью нужно было чуть ли не вдвое меньше повторений для заучивания таких же бессмысленных слогов.

Интересно, что многие ребята на опыте своём открыли этот закон и научились пользоваться им. Они старались мысленно поставить себя в такое положение, в котором сегодняшний урок крайне необходим, — и сразу обострялась память, и сразу становилось легче и интереснее учить даже самый ненавистный урок!