Злая сказка - Соловьев Антон. Страница 7

Взяв со стола зажигалку, я направился на балкон. Меня слегка пошатывало, хотя, конечно, я не чувствовал себя пьяным. Зажигалка щелкнула просто оглушительно. Я затянулся и тут же ощутил сильное головокружение. Выдохнутый мною табачный дым переливался всеми цветами радуги, и в его клубке рождались странные переплетения постоянно меняющихся образов. Я почувствовал себя драконом, сжигающим древний замок. На душе было спокойно и хорошо. Мне казалось, будто здесь, у раскрытого окна лоджии, я стою вечно и, выдыхая этот дым, рождаю другие миры.

Папироса догорела до картонного фильтра и потухла. Я бросил окурок вниз, и, пока смотрел, как он падает, у меня было ощущение длящейся вечности. Наконец он коснулся асфальта. Меня вдруг охватила сильная слабость, я еле добрался до дивана. При этом маленькое расстояние превратилось в лиги странного, бесконечного пути. Я чувствовал себя странником, который ищет место последнего отдохновения. Упав на диван, я забылся глубоким сном.

... Странные видения проносились передо мной. Я то летал по комнате, кружась в хороводе каких-то непонятных светящихся существ, то переживал моменты прошедшей жизни, точно зная, где я поступил правильно, а где следовало вести себя по-другому. Я был со своей первой девушкой. Только не в квартире одного из моих друзей, как это было на самом деле, а в лесу, где деревья шептали нам слова, смысл которых я не мог понять... Потом я шел по пустыне и в руках у меня была полная фляга воды. Но сколько я из нее ни пил, мне хотелось пить еще больше... Потом я тонул. Причем, выныривая, обнаруживал вокруг себя безбрежную пустоту моря... Я был птицей, которая вспорхнула с утеса и, камнем падая вниз, раскрыла крылья, подхватывая потоки воздуха... Я был этим ветром, скалами, темно-синим пятнышком горного озера где-то далеко-далеко внизу... Я был огнем, который кто-то пытался потушить, но от этого я (или он?) разгорался еще сильнее... Потом была пустота. Черная, всеобъемлющая пустота, колодец без дна, куда я падал. В конце падения я почувствовал, как чья-то рука схватила меня, препятствуя движению вниз. Рука уверенно тянула меня назад. Я открыл глаза. Надо мной склонился отец.

— Пап, это не наркота, — сказал я первое, что пришло на ум.

— Я знаю. — Отец как-то грустно улыбнулся.

— Сколько я был в отключке?

— Когда ты принял таблетки?

— В пятницу где-то около шести. Точно не помню.

— Сейчас воскресенье, половина шестого. Почти двое суток!

— Собака? — тут же спросил я.

— Все нормально. Мы приехали в субботу утром, когда не отвечал телефон.

— Ты видел содержимое пакета?

— Да. Ты ведь хотел со мной посоветоваться. Хотел... — Отец снова печально улыбнулся. — Боялся?

— Да. — Я невольно сглотнул комок, вдруг появившийся в горле.

— Правильно делал. Ты не представляешь, какие старые связи я поднял. Аж до самого бывшего советника секретаря ЦК партии дошел. И то всей правды не узнал. Только успокоился, что это не наркотики.

Видимо, уловив на моем лице удивление, отец похлопал меня по плечу.

— Значит, мое удостоверение ФСБ настоящее? — Я вспомнил, как ГРУ недолюбливало ФСБ.

— Да, можешь мне поверить, настоящее.

— Но кто они? Удостоверение настоящее. Значит, они правда ФСБ. Тот самый секретный Тринадцатый отдел, как у Климова.

— Нет никакого Тринадцатого отдела.

— Тогда почему удостоверение настоящее?

— Потому, что выдало его ФСБ. Если будет нужно, то выдаст любая другая организация.

— Как это?

— Просто. Иди есть.

Я понял, что спрашивать дальше нет смысла, и встал с кровати, ощущая себя полностью здоровым.

— Ты как? — спросил отец, с тревогой наблюдая за мной.

— Ничего... — Я огляделся по сторонам.

Мир изменился. Словно его разрезали на кусочки и, как пазл, собрали снова. Все тот же мир.. Только ты теперь видишь каждую его деталь. Каждая маленькая частичка пазла, каждая пылинка окружающего мира примыкает к другой. Нет, так просто это не объяснить, нужно самому прочувствовать все — яркость теней, бледность того, что их отбрасывает, посмотреть на человека и тут же интуитивно понять, как он к тебе настроен. Я смотрел на отца, и для меня не было секретом, что в душе его переплетаются гордость и недоверие, любовь ко мне и ненависть к тем, кто придумал эту организацию и забрал туда его единственного сына. Мир изменился, хотя остался прежним. Я не видел большего, скажем так, я просто понимал, как правильно воспринимать окружающий мир.

Послушник

Его разбудили громкие голоса. Какой-то совершенно незнакомый человек разговаривал с матерью.

— Что он еще говорил?

— Он утверждал, что помогал Всевышнему творить мир.

— Так я и думал. Такой чудовищной гордыне его мог научить только сам... — незнакомец понизил голос, — Темный.

Быстро поняв, что происходит, юноша вскочил с постели и стал одеваться. Но было слишком поздно.

Небольшого роста толстый священник в сопровождении троих воинов, одетых в красные плащи с вышитыми на них белыми крестами, вошли в комнату, когда юноша натягивал сапоги. За спинами незнакомых людей молча стояли его родители.

— Мать, отец, — он умоляюще посмотрел на них, — я ведь никому не сделал ничего плохого.

Один из воинов приблизился и наотмашь ударил юношу по лицу. Юноша упал на кровать. Белоснежная простыня стала красной как плащ воина.

— За что? — в отчаянии прошептал юноша, глядя не на воина, а на своих родителей. — Я вам верил...

Родители старались не смотреть на сына. Воин, ударивший юношу по лицу, схватил его за волосы и поднял с кровати.

— Это только начало, сын мой, — священник улыбался. — Тебе не за что упрекать своих родителей. Твоими помыслами завладел Темный, и неизвестно, что ждало твоих близких, не обратись они за помощью к нам. Мы поможем тебе избавиться от власти нечистого. Для этого у Святого Ордена существует множество способов.

Когда его выводили из дома, юноша заметил, что вокруг собрались все соседи. Они то и дело перешептывались и бросали на него злобные взгляды. Юноша в последний раз обернулся и посмотрел на свой дом. На пороге стояли его родители. На секунду он остановился, стараясь поймать взгляд отца или матери. Но оба они старательно отводили глаза. Мощный удар в спину заставил его идти дальше.

— Я прощаю вас! — не оборачиваясь, крикнул он. — Мать, отец, слышите? Я прощаю вас! Вы сами не поняли, что сделали.

Антон. Не смотри в глаза дракону

Глотая горячий суп, я ощущал себя совсем другим человеком, хотя до сих пор не мог понять, что именно изменилось. Отец и мать в молчании сидели рядом со мной. Я чувствовал, что они все-таки рады, что это не наркотики. Страшно представить, что они увидели, войдя в квартиру. Я жутко устал. Нет, не физически. Морально. Слишком много всего. Эти странные полунамеки отца. Эта организация, которая может оформить любую ксиву, а на встречу посылает неприметного мужичка. Старенький плеер, он же крутое устройство прослушивания, таблетки N35. Доедая суп, я сосредоточился на самом главном: что же дальше?

После обеда, который был для меня одновременно завтраком и ужином за двое суток, я опять сел за компьютер. Сообщений пришло огромное количество. Среди них я без труда отыскал нужное. Естественно, оно было без адреса и без темы. В нем не было ничего, кроме списка книг с указанием всех реквизитов издания. Книг было что-то около ста. Среди них примерно двадцать я уже читал, и они занимали почетное место на моей полке. Мой любимый Климов был в первой десятке, вместе с Лукьяненко. И опять же, что характерно, со сходным к тематике Климова «Ночным Дозором». Что-то я начал уже понимать. Хотя ответ отнюдь не внушал мне оптимизма. Я стал анализировать имеющуюся в моем распоряжении информацию. Несмотря на разные жанры, обе книги рассказывали о том, что среди людей всегда жили некие существа, которые лишь скрывались под маской человека: у Климова — нелюди, у Лукьяненко — иные. Они были во много раз талантливее и могущественнее людей, но, с точки зрения нормального человека, были малость не в себе. Еще у обоих авторов проходила мысль об их долголетии. Если у Лукьяненко иные жили сотни лет., как обычные фэнтезийные маги, то нелюди Климова перерождались в своих потомках. Как всегда, истину надо было искать где-то посередине. Но из этого списка я понял, что собирать информацию мне придется о людях весьма странных, если не сказать больше. В конце письма предлагалось сделать заявку на книги, которые я точно не смогу достать. Как человек, для которого книжный рынок недалеко от метро «Проспект Мира» — любимое место отдыха, я сделал заказ. А в свою очередь взял себе на заметку, что следует перечитать и те книги, которые точно были в моей библиотеке.