Урод - Соловьев Константин. Страница 80

— А как стемнеет, — ответил Хеннар Тильт, мягко спрыгивая со своего нальта. За ним в проеме маячило вечно испуганное темное личико Тэйв. На собирающуюся толпу она смотрела чуть ли не с ужасом.

— Отдохнуть бы... — буркнул Нерф, с неохотой распрягая хеггов. — Эй, заснул что ль? Подсоби!

Теонтай с готовностью бросился ему на помощь, но все равно получил несильный подзатыльник от наставника.

— Вначале еда. — Тильт пристально оглядел собравшийся вокруг него калькад, словно проверяя, все ли на месте. — У меня от олма уже глотка трещит. Лайвен! Сгоняй-ка, девочка, на рынок, тут, кажется, недалеко, возьми тангу мешка два и десяток туэ. И лепешек, только не тех, что свежие, а таких, посуше... И два кувшина фасха, но чтоб добродивший. Ясно?

Лайвен демонстративно медленно поднялась с земли, похлопала по вельту, выбивая пыль.

— Тогда дай кого в помощники, одна все не донесу.

— Помощники? Ну... Бейра нашего возьми. Только пусть капюшон на лицо накинет, нечего на него зевакам бесплатно пялиться.

— Почему Бейра?

— Остальные мне нужны, — резко оборвал Тилът, и по его тону было ясно, что спорить он не только не будет, но и вообще не допускает самой возможности спора. — Так что давай, живенько. И торгуйся как можешь, больше двух с половиной десятков на все не дам!

— Шевелись давай... — буркнула Лайвен Крэйну.

Тот не торопясь накинул плащ, опустил на глаза капюшон. Тащиться по незнакомому городу, да еще и когда Эно в зените, не хотелось, но пойти против указания Тильта было опасно. Почему — он не знал, но чувствовал.

Крэйн взял протянутые Кейбелем два больших мешка и пошел вслед за Лайвен, протискиваясь сквозь сгущавшуюся с каждой минутой толпу, которая уже отгородила калькад от города сплошной стеной.

Себер действительно был необычен, но Крэйн с трудом бы сказал, в чем именно. Даже воздух, казалось, здесь был иным, более сухим и плотным.

Ощущение непривычности и напряженности, которое всегда появлялось, стоило ему оказаться в незнакомом месте, сказывалось — он шел быстро, опустив голову и глядя себе под ноги, лишь изредка приподнимая капюшон, чтобы запомнить направление к калькаду. Себер был шумным, по сравнению с ним Трис казался заброшенной деревушкой, на каждой улице слышался оживленный резкий гомон, громкие перекликающиеся голоса. Прошел, поникнув изрезанной татуированной головой, жрец в грубом плаще, процокал где-то на соседней улице хегг, слышно было, как касс дружинника трется о мощный панцирь, засмеялась вдалеке девушка. Большой сильный город, привольный и широкий, как река, только вместо устремившейся по руслу воды — бесчисленное множество людей. Через несколько минут Крэйн уже начал задыхаться.

— Людно, — сказала Лайвен, специально приотстав, чтобы он нагнал ее. — Особенно в такое время.

— Их здесь как ывара... — проворчал Крэйн, пробираясь между потными крепкими телами.

— Себер — торговый город. Сюда стекаются со всех сторон. Кроме того, недалеко Море, а значит — быстрые удобные пути на другую сторону. Где порт — там всегда шум и люди. Но ты привыкнешь.

Крэйн, скосив глаза, посмотрел на нее и увидел лишь тонкую крепкую шею и прикрытое подрагивающими в такт ходьбе волосами острое бледное ухо.

Лайвен повела плечом, словно сгоняя севшую на кожу муху, хотя и не могла заметить его взгляда.

«Ушедшие с ней, — рявкнул мысленно на себя Крэйн. — Чего ты на нее пялишься? Она такая же грязная сволочь, как и все. Она думает о деньгах и о себе, а больше ее ничего не заботит. Или ты думаешь, что она пожалеет тебя?.. Боги, у нее милосердия не больше, чем у голодного хегга. Брось! Уроды не обязательно тянутся друг к другу!»

Даже в таком оживленном городе, как Себер, они привлекали к себе внимание — женщина с нездешними тонкими чертами лица и высокий мужчина в старом плаще с капюшоном. Встреченный стражник с подозрением посмотрел на них, поглаживая свисающие с ремня артаки, явно раздумывая, стоит ли их останавливать, но отошел. Вероятно, пришлых и так хватало в Себере.

— Налево, Бейр. Запоминай дорогу, это рынок.

Они миновали еще несколько склетов и, резко свернув, вышли на просторную площадь, наполненную снующими, оживленными, мокрыми от пота и возбуждения, людьми. Прилавков было мало, чаще товар сваливали на расстеленную на земле ткань или торговали прямо с нальтов. Привязанные к специальным столбам ездовые хегги громко скрипели — их тоже пугало шумное скопище народа. Торговцы прятались под небольшими навесами, внимательно оглядывая каждого проходящего, иногда перебрасывались между собой парой слов или передавали наполненные чем-то густым и булькающим бурдюки. До этого Крэйн не часто бывал на рынке, здесь же он почувствовал себя крошечной веткой, которую несет по ручью против ее воли, проворачивая в возникающих на пути водоворотах, то поднимая к самой поверхность, то опуская в глубины. Лайвен держалась спокойно — она не торопясь прокладывала себе путь сквозь толпу, ловко придерживая на поясе тулес с выданными Тильтом деньгами. Крэйн едва поспевал за ней.

Здесь было все — лежали небрежно сваленными беспорядочными холмами тангу, желтели сплошным ковром на грубой ткани молодые зерна олма, почти без кожуры, сочные и свежие. Пускали под беспощадным светом Эно янтарные потеки сока безжалостно сорванные чьими-то руками недозрелые туэ. В крошечных загонах копошились шууи, которым не миновало и сотни Эно, стоящий рядом торговец метко хватал их поперек плотного мясистого тела, вздергивал, бросал на специальную доску, потемневшую от густой череды полос, и с хрустом разрубал пополам длинным кейром. Его сосед быстро подхватывал еще дрожащие комки плоти и отмеривал покупателям нужные части. Торговля шла быстро. Стояли неподалеку деревянные жбаны с прозрачным тайро, источающим резкий хмельной запах, в подвешенных на веревках бурдюках вяло колыхался фасх. Кажется, где-то тайком продавали и тайлеб — Крэйн ощутил до дрожи знакомый сладковато-горький запах и закусил зубами губу, чтоб боль прояснила разум.

— Стисы для высоких господ! Все сюда!

Оружие не вызвало у него привычного интереса — хитин был явно старым, уже начавшим крошиться, а короткие дубинки не годились даже для его ремесла. Какой-то плечистый детина, по-детски улыбаясь, оглаживал шероховатой ладонью лезвие, по всей видимости, здесь же купленного скверного кейра. Продавец деликатно касался пальцем его плеча и шептал что-то на ухо, тоже улыбаясь.