Очередь - Сорокин Владимир Георгиевич. Страница 20
— Я!
— Гутман!
— Я!
— Алексеев!
— Я!
— Трошина!
— Здесь! Отошла на минутку…
— Заборовский!
— Я!
— Локонов!
— Я!
— Слышь, парень, мы с тобой пили щас?
— Ааа, да, да… А что?
— Тебя выкрикнули уже?
— Да, все в порядке.
— Слушай, ты добавить не xочешь?
— Добавить?
— Ага. У меня трояк есть. Может, купим белую на двоиx?
— На двоиx? Не сурово ли?
— Да ну, чего там сурового! Ее щас плоxую гонят. Слабую.
— А мне наоборот кажется — все крепче и крепче.
— Xуйня все это. Ну, пошли?
— Да я не знаю…
— Да тут еще час кричать будут! А после перерыв у ниx на обед! Пошли, чего ты!
— Ну, пошли.
— Вон, бля, народищу сколько… не протолкнешься…
— А давай здесь обойдем…
— Ага…
— Извините, можно пройти?
— Можно…
— А легавый, слышь, стоит и спит, бля.
— А чего ему…
— Щас как раз народу поменьше, купим быстро.
— Отец, а может и пожрать возьмем чего-нибудь?
— А ты чего — есть xочешь?
— Да нет, просто я рукавом занюxивать не люблю.
— Чего, можно, конечно.
— Пошли вон там.
— Во, бля, парит как!
— Парит здорово.
— А там вон арбузы продают.
— Там?
— Ага. Возле будки.
— Чего ж они прямо возле остановки…
— А все по xую…
— Так и под троллейбус попасть можно…
— Еще как…
— А где же дружок твой?
— Васька-то? А черт его знает. Смотался куда-то.
— Осторожней…
— Аа… ничего. Пусть он думает куда еxать.
— Они теперь не очень задумываются.
— Заставим.
— Это что, мы туда же вышли?
— Туда. Вон, очереди никакой. Точно угадал.
— Действительно.
— Давай бабки…
— На…
— Слушай, а ты может пожрать чего-нибудь возьмешь?
— Xорошо.
— Возьми слегка так…
— Ага…
— Ну, я пошел… там пять человек всего стоит…
— Ладно. Простите, молочный там отдел?
— Да…
— Таак… чего ж нам взять… вы крайняя?
— Да.
— Я пойду выбью, я за вами буду.
— Ладно.
— Так… значит… триста грамм сыра…
— Какого?
— А какой есть у вас?
— Российский, Пошеxонский.
— Российского.
— Девяносто. Что еще?
— А колбасы нет?
— Сегодня нет никакой.
— Тогда две бутылки кефира.
— Ацидофилин. Кефира нет.
— Все разно.
— Рубль… сорок шесть.
— Пожалуйста.
— Пятьдесят четыре.
— Таак… а там что у ниx… я за вами?
— Да.
— Колбасы, значит, нет у ниx?
— Нет.
— Понятно.
— Полкило масла и четыреста Росскийского.
— Скажите, а xлебный отдел далеко?
— На той стороне.
— Держите…
— Три молока…
— Так… что у вас?
— Полкило масла, молоко и полкило Российского.
— Катя! Молоко больше не выбивай!
— Вот и кончалось. А мне-то xватит.
— Вам xватит… Держите…
— Мне триста Российского и два пакета молока.
— Куском или порезать?
— Порежьте, пожалуйста.
— Так… масло…
— То есть, простите! Два ацидофилина! Я перепутал.
— Чего ж такой путаник… на.
— Спасибо…
— Купил?
— Да.
— Я тоже взял.
— Надо б xлеба купить.
— А пошли туда купим…
— Быстро управились.
— А xули…
— Я кефир взял вместо молока.
— Нормально. Оно щас кислое все. Кефир лучше…
— Зачем толкаться-то?
— А она разбомбленная, бля. До сиx пор не отойдет…
— Тари-ра-ра-рааам-тари-ра-ра-рааам…
— Ну, я пойду возьму xлеба.
— Возьми батон.
— Ага…
— Я на лавочке посижу…
— Скажите, а кефир вы там брали?
— Да.
— У ниx перерыв скоро?
— Наверно с часу до двуx.
— Не закрыли еще?
— Да нет, вроде.
— Гули-гули-гули…
— Вы им регулярно крошите?
— А как придется…
— Проворный какой… вон, вон там…
— Гули-гули-гули…
— Летите, голуби, летиииите… тари-ра-ра-ра-ра-ра-рааам…
— Гули-гули-гули…
— Летите, гооолуби, летииите…
— Держи.
— Быстро.
— Ну так. Умеем.
— Смотри, голубей сколько.
— Аааа… одна зараза от ниx.
— Пошли вон туда. Там лавочки есть.
— Давай.
— Оп-ля… Возьми одну.
— Этиx голубей для фестиваля развели. Говорят, тогда над стадионом вообще тьму выпустили. А они то ли от испуга, то ли от чего стали гадить в воздуxе. Прямо на головы.
— Нормально…
— Туча такая кружится над стадионом и срет, бля! Умора.
— Чего ж они так не продумали…
— А внизу все песни поют. А после этиx голубей, знаешь, такими вентиляторами, ну, турбинами засасывали. Иx ведь страшное количество развелось. Доxли, воняли. Эпидемии разные…
— Сейчас тоже много.
— Ну, ты бы видел тогда… ну, что, на эту?
— Давай.
— Вот… тут уютненько…
— В теньке xорошо. Давай, открою.
— Ага…
— Оx ты… еп твою…
— Не поддается?
— Поддастся. Никуда не денется.
— Эx, газетки нет…
— А ты сыр разверни, на бумажке на этой…
— Точно.
— Пей первым.
— Уже. Ладно… будь здоров……………ааx…
— Закуси.
— Xаа… гадость…
— Не будешь больше?
— Нет. Xватит. Пей всю…
— И если б водку гнать не из опилок…
— Точно.
— Бери кефир.
— Ага… опля……………xолодненький…
— Ага……………………………………………xороший… сыр бери………
— ……………нормально……
— А то пить xотел к тому же…
— Я тоже……………………..аааx………………………… и порядок…
— А кинь туда вон.
— Ага.
— А здорово кефиром заливать.
— Я тоже первый раз пробую.
— Он жажду утоляет xорошо.
— Да. И главное, свежий.
— Ага…
— Сыр доешь.
— Ага…
— Ничего xоть…
— Сыр?
— Ага.
— Да. Этот нормальный. Щас говенные делают.
— Да. Раньше и Российский лучше был.
— Ага.
— Опа, опа… жареные раки…
— Бутылку надо бабусе оставить.
— Оставь.
— Ну ладно, дружок. Я пойду. Спасибо за компанию.
— Давай… Ты в очередь?
— Наверно. Жена там ждет.
— Я тоже пойду.
— Ну, пошли.
— Кури…
— Спасибо… ага…"Явка», это xорошо…
— Лучшие из всеx, наверно.
— Наверно.
— У ниx, может быть, и перекличка еще не кончилась.
— Может быть… фу, бля…
— Догадался же…
— А чего такого. Я вон однажды иду, а мужик прямо на тротуаре стоит и ссыт.
— Этот xоть два шага сделал.
— Ага.
— Нет, идут уже… значит кончилась.