День пистолетов - Спиллейн Микки. Страница 6

Подсвечивая кое-где миниатюрным фонариком, я быстро оглядел квартиру и, отметив про себя наличие запасного выхода, начал неторопливый и обстоятельный обыск.

С первого же взгляда чувствовалось, что хозяин состоятельный человек и не привык ни в чем себе отказывать. Обстановка и личные вещи носили тот легкий отпечаток изысканности, который характерен для дорогих квартир. Тел-бот скорее всего был болезненно точен в своих привычках — я это сразу же почувствовал.

В мусорном баке в кухне валялось всего лишь две пустые жестянки из-под пива и небольшая кучка пушистого черного пепла. Очевидно, Телбот недавно сжег здесь какую-то бумагу и позаботился о том, чтобы невозможно было восстановить текст документа.

Возможно, это была всего лишь необходимая в его профессии предосторожность, но мне почему-то показалось, что тут пахло чем-то иным.

Осматривая прихожую, я неожиданно нашел армейский «кольт» в кобуре, снаряженный и с запасным магазином, который был упрятан в сапоге для верховой езды. Теперь дело выглядело уже совсем в другом свете. Мелкие дипломатические служащие не могут разгуливать по Нью-Йорку вооруженными.

Я положил пистолет на место, внимательно огляделся вокруг, чтобы удостовериться, не осталось ли следов моего пребывания в квартире, и преспокойно убрался восвояси. Никто не видел, как я приходил и как уходил, поэтому я заслуженно мог бы гордиться ролью привидения, если бы все это не было так серьезно.

Свернув на первую же улочку, я поймал такси и назвал шоферу адрес Стефана Мидреса — венгерского дипломата, который честно вел свою нелегкую борьбу на дипломатическом фронте и благодаря этому заметно преуспел.

Человек, открывший мне дверь, выглядел по крайней мере на десять лет старше своего реального возраста. И дело тут было не столько в обильной седине или глубоком шраме на левой щеке, сколько в выражении его глаз, которые слишком многое замечали.

— Стефан Мидрес?

— Да. С кем имею честь?..

— Меня зовут Тайгер Мэн. Сейчас я назову вам одно имя, и этого будет достаточно для последующего представления. Выражение его глаз осталось все таким же невозмутимым.

— Прошу, — Георг Третий.

Его взгляд сразу же потеплел и стал дружеским, хотя мы с ним до этого ни разу не виделись.

«Георг Третий» было паролем, который знали считанные лица.

Не проявляя излишнего любопытства, Мидрес улыбнулся и протянул мне руку.

— Воистину! — произнес он, впуская меня в дом. На этом церемония приветствия была закончена, и свой следующий вопрос он задал после того, как мы отпили из стаканов виски, удобно устроившись в его рабочем кабинете.

— Чем могу помочь вам, мистер Мэн?

— В ООН работает венгерский переводчик по имени Грегори Гофта...

— Да, я знаю его.

— Он проверен?

Мидрес удивленно поднял брови.

— До сих пор в этом не было никакой необходимости. А почему вы заинтересовались этим вопросом?

— Его часто видят в обществе одной обаятельной женщины... Переводчицы-англичанки, — Ах, вот оно что?! — с улыбкой прервал меня Мидрес. — Вы имеете в виду Эдит Кейн?

— Да.

— Ваш интерес носит личный характер или чисто профессиональный? — спросил Мидрес с тенью легкой улыбки на лице.

Я не ответил на его улыбку и сделал большой глоток из своего стакана.

— Дело носит личный характер, но оно может иметь и политические последствия, Меня интересует окружение этой Эдит Кейн. В ООН имеется трещина, через которую происходит утечка секретной информации, и, возможно, эта женщина является ключом к этому делу.

— Вы не ошибаетесь?

— Нет!

— Но Гофта не является венгерским коммунистом, — поспешно произнес Мидрес. — Хотя он и родился в Будапеште, но уже давно является американским подданным. Он с отличием закончил один из наших колледжей и с тех пор работает в ООН.

— Все это может быть и прекрасной маскировкой. Надеюсь, вам не следует напоминать, насколько далеко в будущее заглядывает наш противник в своих планах.

Мидрес нахмурил лоб.

— Но это чисто дружеские отношения.

— Что вам известно о них?

Он одним глотком осушил свой стакан и налил новую порцию виски.

— Я довольно часто встречаю их в венгерских ресторанах... Дважды они были вместе на званых приемах...

— Насколько близки их отношения? Мидрес рассеянно покрутил левой рукой в воздухе, подыскивая подходящие слова.

— Ну-у... Я бы сказал, что они держатся более чем дружественно, хотя, конечно, я могу и ошибаться.

— Насколько я знаю, у вашей организации длинные руки?

— У нас имеются кое-какие каналы информации в Венгерской Народной Республике, если вы это имеете в виду.

— Именно это. Можете вы быстро проверить Гофту?

— Конечно! А как далеко?

— Скажем... До его отъезда из Венгрии. А остальным займемся уже мы.

Больше мне ничего не нужно было объяснять, так как Мидрес быстро связал разрозненные куски информации, верно нащупав интересующие меня связи. Задумчиво потягивая виски он произнес:

— Что ж! Вероятно, завтра у меня уже будут интересующие вас сведения.

— О'кей!

На улице шел проливной дождь. Асфальт, покрытый тонкой пленкой воды, превратился в сияющий неоновыми красками калейдоскоп. В три прыжка я пересек разделявшее меня расстояние между машиной и отелем и ворвался в ярко освещенный вестибюль. В отделении для ключа лежала небольшая записка на розовой бумаге. Развернув ее, я прочел:

«Звонила Эдит и спрашивала твой номер телефона. Она велела передать, что с 16 до 18 часов ее можно будет застать по номеру ЕН 272254. Уолли.»

Усмехнувшись, я поднялся к себе и позвонил Чарни Корбинету. Когда он поднял трубку, я назвал телефонный пароль и продолжал:

— Говорит Тайгер, полковник. Вы можете оказать мне небольшую услугу?

— Какую?

— Мне нужно узнать адрес по телефонному номеру ЕН 272254.

— Хорошо. Где вы находитесь?

— У себя.

— Я позвоню вам через пять минут. Как всегда, полковник не задавал лишних вопросов, и уже через три минуты я знал, что это был телефон бара «Лайонс».

— Что-нибудь еще, Тайгер?

— Благодарю вас, это все.

— Помощь тебе не нужна?

— С каких это пор?

— Ну был однажды такой случай...

— Времена меняются, полковник. Благодарю вас.

Я повесил трубку.

Рондина сидела в баре с Бертоном Седвиком. Они о чем-то оживленно беседовали. Через стекло дверей я минут двадцать наблюдал за ними, потом медленно перешел улицу и, войдя в бар напротив, решительно вошел в телефонную будку.

Когда она подошла к телефону, я сообщил ей, что полностью нахожусь в ее распоряжении.

Как обычно, Рондина говорила спокойно и дружески, только в голосе ее иногда проскальзывала нотка любопытства.

Да, она хочет со мной переговорить.

Прекрасно! Я тоже хочу с ней поговорить. Где? В моем отеле через час. Черт возьми, она первая изъявила желание повидаться со мной и, значит, должна прийти ко мне.

Я повесил трубку и вернулся обратно к своему наблюдательному пункту у бара «Лайонс».

Вскоре Селвик расплатился и ушел. Я не стал дожидаться Рондину: все равно через час она будет у меня.

Селвик остановил такси, а я уселся в то, что ожидало меня, и последовал за ним в Гринич-Вилледж. Он зашел в какой-то дом и через несколько минут вышел оттуда вместе с высокой элегантной брюнеткой. Они уселись в такси и направились в ресторан на 14-й улице.

Я обратил внимание, что, выходя из машины, Селвик неожиданно пошатнулся, замер на месте и схватился руками за бок. Женщина с тревогой наклонилась к нему, заботливо взяла под руку и ввела в ресторан. У Селвика явно были острые боли в желудке. И ничего удивительного. Общение с красоткой-убийцей ни для кого не проходит даром, Может быть, теперь Рондина перешла к бесшумным методам работы?

Я взглянул на часы. Близилось время нашей встречи, и я вынужден был вернуться в отель. Поднявшись к себе в номер, я пододвинул кресло к окну и уселся, положив ноги на подоконник.