Капкан на наследника - Спиллейн Микки. Страница 76

— Благодарю. Ну а пока приглядывайте за моими друзьями. Все это только цветочки. Скоро грянет настоящая буря.

— Лады. Если мы вычислим кого-нибудь, то я непременно свисну тебе.

— Договорились.

Я подождал, пока мои люди скроются из вида, и вышел на улицу, где дождь и ветер усердно вспахивали землю, превращая ее в липкую грязь. Но основные силы пока еще не вступили в бой, целые цистерны, моря и океаны воды скрывались в недрах нависших над городом туч в ожидании часа "Ч". И хотя день был в самом разгаре, создавалось такое впечатление, будто уже опустились сумерки и вот-вот настанет настоящая ночь. И люди выглядели под стать — мокрые и несчастные.

Все, за исключением Дика Лагена, который удобно расположился в заднем отсеке «кадиллака» и совершенно не удивился, когда я проскользнул внутрь и плюхнулся рядом с ним.

— Тебя не поймать, Дог.

— Так уж прям и не поймать!

— Я сижу здесь уже... — сверился с часами Дик, — битых два часа.

— Неужто меня поджидаешь? Соскучился?

— Я знал, что любопытство возьмет над тобой верх.

Он вытащил пачку сигарет и предложил мне. Я взял одну и прикурил от заботливо предложенной мне золотой зажигалки. Приоткрыв окно машины на несколько сантиметров, я принялся выпускать на улицу сизый дым.

— Ты не прав, друг мой. Все, что меня интересует, так это твои методы. Могу быть чем-нибудь полезен?

— Через несколько мгновений. Видишь ли, я жду одного твоего... друга.

— Друзья мои малочисленны, я очень привередлив.

— Этот — особенный. Кстати, вот и она.

В огромном, не по росту дождевике Шарон очень смахивала на беспризорницу. Она откинула капюшон, и в ее волосах, словно бисер, заблестели капельки воды. Она засмеялась, распахнула дверцу и, не заметив меня, прыгнула на сиденье рядом с Диком. Встреча оказалась для девушки столь неожиданной, что Шарон потеряла над собой контроль, на лице ее пронеслась целая буря эмоций, но через мгновение она вновь взяла себя в руки и улыбнулась.

— Привет, Дог.

— Привет, крошка, — растянул я губы и бросил окурок в окно. — В мини-юбке ты нравишься мне гораздо больше.

Она распахнула плащ, вытащила из-под полы папки с бумагами, швырнула их на сиденье рядом с собой и откинулась назад, задрав подол платья до середины бедра.

— Так лучше?

— Спрашиваешь!

Внезапно она нахмурилась, поглядев на нас обоих, и провела рукой по свисающим на лицо мокрым прядям, пытаясь стряхнуть с них воду.

— Я вам не помешала? Когда ты за мной послал...

Дик Лаген по-отечески потрепал ее по колену и заквохтал:

— Никаких секретов, душа моя. Я собирался побеседовать с каждым отдельно, но раз уж вы оба здесь...

— Дик, что у тебя на уме? — прервал я его тираду.

— Ну, зачем так резко, старина? Не стоит. Ведь если разобраться, я простой репортер, делаю свою работу на благо общества, и если ты внимательно посмотришь газеты, то не сможешь не согласиться со мной. Съемки картины возродили «Баррин индастриз» и этот городишко, который на ладан дышит, и все его жители ощутили новый прилив сил. А теперь судьба в лице Кросса Макмиллана занесла свою руку над новым предприятием, и когда он опустит ее, то случится такой треск и плеск, что это непременно станет сенсацией.

— Только в местном масштабе, старина Дик.

— Не забывай, что у нас в резерве есть ты, Дог.

Я непонимающе пожал плечами.

— Сказать ей, мистер Келли? — скривил он улыбочку.

— Почему бы и нет? Только вначале убедись, что у тебя на руках имеются документы, подтверждающие твои слова, — обернулся я к нему и одарил его таким взглядом, что лицо его окаменело, а сам он напрягся, словно тетива готового выстрелить лука.

Дик облизал мгновенно пересохшие губы, но отступать уж было поздно: раз начал, придется доводить дело до конца. Глазки его забегали и внезапно остановились на шофере, который стоял под зонтиком в каких-то пятидесяти метрах от автомобиля и болтал с одним из местных полицейских. Репортер расслабился, и уверенность вернулась к нему вместе с явным облегчением.

— Не удивлюсь, если окажется, что ты и сам подтвердишь мои слова. Небось вел документацию, тщеславия тебе не занимать, Дог.

— Было дело.

— Дог... — пролепетала Шарон.

— Спокойно, детка, пусть выскажется.

— Премного благодарен, — произнес Лаген таким тоном, будто в руках у него была лучшая бита мира, а подающий — дерьмо. Он думал, что играет в налитые свинцом кости, на которых всегда выпадали одни шестерки, и млел от предвкушения. — Как я упоминал ранее, я навел кое-какие справки на ваш счет, мистер Келли.

— Отбросим ненужные формальности, Дик. Звал меня Дог, вот и продолжай в том же духе.

— Отлично. — Он сделал паузу и протянул мне еще одну сигарету. — Может, юной леди все же не стоит выслушивать все это?

— Если это открытая информация, то почему бы и нет?

— Шарон?

В глазах ее плескалась тревога, но я решил не обращать на это никакого внимания и пожал плечами.

— Давай, не тяни, — сказал я.

— Могу я обратиться к своим записям?

— Милости просим.

На свет явилась маленькая записная книжечка. Лаген открыл ее и уставился тяжелым взглядом на первую страницу. Все действия его были нарочитыми, но мне было абсолютно наплевать.

— Ты комиссовался в Англии в 1946 году, — провозгласил он, — и предпочел остаться там, а не возвращаться назад в Соединенные Штаты.

— Точно, — с наслаждением затянулся я приятным на вкус дымом. И без того большие глаза Шарон казались огромными.

— У тебя был друг, математик. Финансовый гений, если можно так выразиться.

— Можно, почему бы и нет? У Ролли прирожденный талант. Деловая жилка.

— Только вот денег — кот наплакал.

— Не спорю, было время, когда он сильно нуждался.

— Однако, — не прерываясь, продолжил Лаген, — Роланд Холланд принял от кого-то денежный подарок, — я глупо улыбнулся, давая ему понять, что уловил ударение на слове «кого-то», — и быстренько превратил его в довольно внушительное состояние. Фактически превратился в подпольного миллионера.

— Легального, — поправил я.

— Пусть так. Однако он не забыл своего негласного партнера и перевел на счет своего благодетеля кругленькую сумму. Тот, в свою очередь, пустил все это богатство в дело, которое было... скажем так, не совсем легальным.

— Почему бы не оставить все эти хождения вокруг да около и не сказать начистоту, что дельце было совсем нелегальным? Уголовщина, одним словом.

— Ладно. Уголовщина. Его партнер втянулся в операции на черном рынке, и бабки потекли к нему не то что рекой — нескончаемым потоком, но в то же время втянул своего друга в самую мощную криминальную группировку, которую когда-либо производила на свет старушка Европа. — Лаген бросил на меня взгляд, чтобы удостовериться, что игра идет по его сценарию и ничто не сможет помешать его планам.

Я спокойно сидел и пускал в кремовый потолок колечки ароматного дыма.

Лаген успокоился и продолжил свое повествование:

— Но все имеет тенденцию к развитию. Одно преступление порождает на свет другое. Подпольная торговля медикаментами потянула за собой подпольную торговлю сигаретами, потом настала очередь оружия, и, венец всему, самое жуткое преступление из всех известных человечеству — торговля наркотиками.

— И все же самое жуткое ты упустил, — усмехнулся я.

— Покушение на жизнь?

— Назовем его убийство, оно и есть самое жуткое, жутчее не придумать, — выпустил я очередное колечко.

— Хм. Не умничай. Если исключить последнее, отрицаешь ли ты сказанное мной?

— Если включить последнее, то не отрицаю.

— Так ты убивал?

— Ясное дело, — пыхнул я в его сторону.

— Ты — самодовольное чудовище!

Как жаль, что он так и не сумел разобраться во мне. Ладно, пусть почешет языком.

— Глава огромного криминального спрута, который пустил свои щупальца по всей Европе, — наслаждался он своим триумфом. — И вот ты возвращаешься домой. Смерть и разрушение следуют за тобой по пятам.