Кровавый рассвет - Спиллейн Микки. Страница 45

— Делай, что тебе говорят, — холодно и жестко произнес Чарли.

Парень зарычал, вперевалку зашагал прочь и вернулся через минуту с кривоногим коротышкой в потрепанной синей форме, рожа у которого была такая же приветливая, как у разъяренного быка. Но он уважал власть, когда видел ее, и, кроме того, не хотел осложнений перед самым отплытием.

— Да, джентльмены?

Чарли посмотрел на меня:

— Твое слово, Тайгер.

Я вытащил фотографию Спаада Хело и того парня, который получил пулю случайно. Поднес обе к свету.

— Узнаете этих двоих?

Коротышка вытянул снимки у меня из пальцев, внимательно изучил их и сказал:

— Да. Они приходили на борт, когда мы сюда прибыли. Таможенники. Полагаю, они искали наркотики. Незачем и говорить, что ничего они не обнаружили. — Он ткнул пальцем в одну из фотографий: — Этот парень выглядит мертвым.

— Так оно и есть, — сказал я.

— В таком случае, что я могу для вас сделать?

— Вы разгружали контейнеры с прессами фирмы «Кайпляйц» и сопутствующими аксессуарами, предназначенные для отправки в Вашингтон. Что с ними стало?

— Вам следует обратиться за этой информацией в соответствующие конторы...

— У нас нет времени, — нетерпеливо перебил его я. — Все уже закрыто.

— Сожалею, но я вам не могу помочь. — Он вернул мне снимки. — Теперь, если позволите, я вернусь к своим обязанностям.

— Двигайте.

Мы сошли на пристань и стояли там в свете прожекторов.

— Ничего не поделаешь, Тайгер, — заметил Чарли.

— Проект Валчека.

— Проклятье! — взорвался Чарли.

Я рассказал ему о том, какие детали сообщил мне Мартрель.

— Советы нашли способ проникнуть внутрь этих зданий. Они узнали о прессах, которые должны были туда доставить, и снабдили один контейнер маленькой атомной бомбой. В какой-то момент во время сборки прессов в здании эта штучка взорвется и сметет с лица земли район, по площади равный городскому кварталу.

— Как ты узнал об этом?

— Я об этом узнал от чудаковатого маленького человечка, который считал, что зря выбросил тысячу восемьсот баксов на приобретение счетчика Гейгера. Я собирался сказать ему, что истратил он свои деньги не совсем зря, да только он уже мертв. Он кружился со своим счетчиком возле контейнеров, обнаружил на одном из них условный знак и вызвал меня, потому что не знал, что делать дальше. Я подумал, что счетчик реагирует на один из люминесцентных дисков на прессе, и объяснил ему это, да еще добавил, что он здорово погорел на цене счетчика. Он после этого принялся пьянствовать.

Когда «Мейтленд» причалил здесь, парни из советской группы боевиков, которые связаны с проектом Валчека, поднялись на борт с удостоверениями таможенников под предлогом, что ищут наркотики. Ничего необычного в этом не было, и никто их ни в чем не заподозрил. А на самом деле они искали свой груз. В это время кто-то из приятелей Флетчера, должно быть, сообщил им, что он крутится со счетчиком возле груза, и они забеспокоились не на шутку. Они выкрали у него счетчик, выследили Флетчера, когда он был в доску пьян, и утопили его в реке. Считали, что такого ничтожного человечишку никто особенно не хватится, и оказались почти правы. Единственную ошибку совершил тот боевик, который забыл выбросить липовое удостоверение таможенника. Уолли Гиббонс позвонил и выяснил, что на этот раз никто из таможенников на «Мейтленде» не был. И сообщил мне. Я тогда не обратил на это особого внимания, решил, что таможенники проводили довольно обычную для них засекреченную операцию.

— Мы можем успеть. Установим, если надо, все конторы, которые были связаны с этим рейсом. Поехали.

— Куда?

— Все руководители службы безопасности собрались, чтобы выслушать тебя. Хотят получить информацию из первых рук. Для тебя это единственная возможность сорваться с крючка.

— Вероятно.

— Все лучше, чем ничего.

И они действительно ждали. Как стервятники ждут момента, когда можно будет наброситься на труп и начать свой пир. Целая дюжина их уселась по обе стороны стола красного дерева; они смотрели на меня — кто с ледяной враждебностью, кто с любопытством. Наблюдали за человеком, о котором так много слышали. Хэл Рэндольф восседал на дальнем от меня конце, а четыре стенографистки записывали устный доклад.

То было великое действо Чарли, и он времени зря не терял. Полковник старого закала, он знал, что и как делать, внешне ни во что вроде бы не вмешиваясь. Он был их частью и в то же время частью меня, но вне зависимости от этого для него речь шла о национальной безопасности по преимуществу и прежде всего. Это была война, и мы должны были победить.

Я изложил все в подробностях, намеренно опустив дело Мартреля, и продемонстрировал им проект Валчека во всей красе. Позже они услышат о Мартреле, но не теперь, пока еще нет.

Едва я закончил, как один из них, весьма своеобразный тип, снял телефонную трубку и принялся отдавать приказания. Кем бы он ни был, он обладал большим весом, потому что Хэл Рэндольф по первому его слову подскочил к другому телефону, чтобы предотвратить задержки. Они обращались к картотекам пароходной компании, выясняли маршруты перевозок и нынешнее состояние дел. У них не было ни малейшей возможности уличить меня в ошибках. Времени прошло достаточно, прессы перевезены, и сборка началась.

Внезапно Хэл Рэндольф поднял руку, призывая к молчанию.

— Вашингтон на линии, — объявил он; легкий шорох пробежал по комнате, и все настороженно повернулись к нему. — Эти прессы прибыли сегодня утром. Они в подвале здания Р-1, началась сборка.

Тот, второй человек сказал:

— Остановите их. Велите очистить помещение и немедленно направить туда группу.

Он подошел к другому телефону и отдал распоряжение телефонистке: вертолет ВВС должен быть готов к немедленному взлету. После этого он собрал свою группу, собираясь уходить. Оставались только Рэндольф и еще трое.

Он подошел ко мне, и в глазах у него больше не было любопытства.

— Все это в вашу пользу, разумеется, но вам за многое придется ответить. В данный момент вы под арестом.

— Куча благодарностей, — сказал я.