Печальное наследие Атлантиды - Внутренний Предиктор СССР (ВП СССР) Предиктор. Страница 20

Далее В.Л.Перламуторов пишет уже о современности:

«В прошедшем октябре Бу Густавсон посетил Москву. Поговорили о том, что теперь во Франции, Англии, Италии, Швеции пришли к власти социалисты. Сразу же вспомнили тот семинар. Да, мировая экономика движется именно в этом направлении. Её самое слабое место — денежная система и особенно система бирж [60] . В самом деле, работают предприятия, выпускают продукцию, реализуют её, получают доходы. И тут какой-нибудь Джордж Сорос игрой на бирже понижает стоимость акций предприятия (корпорации, фирмы) и только по этой причине предприятие оказывается на грани краха или даже за гранью [61] .

А поскольку экономика — это сложнейшая сеть взаимных платежных отношений, то вместо нормальных расчетов за поставки и услуги наступают и нарастают неплатежи, что в свою очередь, еще понижает стоимость акций (то есть, по сути дела, стоимость производственных фондов взаимно связанных предприятий).

Наступает то, что уже было в 1929 году. Но тогда хоть не было такой тесной связи всей мировой экономики. Теперь она есть. Мало того, теперь ведь самый крупный должник — экономика США. При отсутствии большого и длительного кризиса она живет во многом за счет эксплуатации экономик других стран — печатают зеленые бумажки под названием “доллар” и в обмен на них получают сырье, материалы и т.п.»

Когда глобальная экономика будет “посажена” в глубочайшую депрессию, то насытившись ею, толпа поддержит слово той части интеллигенции, которая будет еще более рьяно чем ныне говорить о необходимости перехода к социализму в глобальных масштабах. После некоторых усилий по захвату государственной власти, нейтрализации и уничтожения несогласных, деморализованных и истеричных по причине их концептуального безвластия, в глобальном масштабе будет сформировано “светлое социалистическое будущее”: такое, какое уже было в СССР времен Хрущева и Брежнева.

При этом в лояльных странах кадровая политика при подборе и расстановке управленцев и специалистов будет осуществляться по деловым качествам, как это было в СССР при Сталине; а в нелояльных странах подбор кадров будет негативным, как то было в России времен Николая II, в Веймарской республике, в СССР времен оттепели и застоя, чтобы обеспечить их крах с последующим приобщением к мировой системе “социализма” на марксистской основе.

И в этом “социализме”, но уже не в отдельно взятой стране, а во всем мире:

Все равны чисто формально-юридически, но некоторые семьи несколько более равны чем окружающие. Все дети учатся в одних школах по одним и тем же программам, но как-то само собой получается, что среди медалистов евреев больше чем их доля в составе населения, среди студентов их доля еще больше, среди кандидатов наук — почти половина, среди докторов и академиков — более половины. Похожая картина и в искусствах. Политики, кто бы они ни были по племенному происхождению, негласно подбираются из числа претендентов, признанных достойными и правят на основе научных рекомендаций, вырабатываемых сионизированной наукой.

Поскольку в лояльных странах выбор политиков и прочих управленцев хозяевами исторически древнего “троцкизма” обеспечивается на принципах, противоположных тем, что привел СССР к краху, то их экономика процветает, нищих нет, чрезмерно богатых нет, экологический кризис разряжается, «пережитки капитализма» и разнородного национализма искореняются в глобальных масштабах, хотя подчас вместе с их носителями (если в толпо-“элитарном” обществе 60 % населения всем довольны, 35 % “затрудняется ответить”, чем они недовольны, 4 % недовольны отдельными недостатками, то с 1 % явно недовольных общественным укладом, в этом обществе возможно систематически делать всё, что пожелается, объясняя плановые репрессии заботой о благе 99 %).

Всё это сопровождается одним и тем же марксистским учением и толкованием жизни на его основе, против которого большинство не возражает. Марксизм вне критики, не столько по причине прямого запрета и угрозы репрессий, а потому, что пока обеспечивается решение прошлых проблем и поддерживается потребительское спокойствие, рост и обновление производства, у большинства нет причин сомневаться в марксизме-троцкизме. Большинство рассуждает примерно так: ну ладно, я не понимаю ничего кроме основ в марксизме, но профессора — интернационалисты «Митин», «Юдин», «Минц», «Гефтер», «Варга», наш «Афанасьев», японский «Киньте Урода» и другие — понимают; пусть они понимают и занимаются своим делом. А я занимаюсь своим делом: честно работаю и получаю зарплату, мне и семье хватает; представители разных народов работают и живут вместе, помогая друг другу, и все год от года живут лучше и лучше; «Троцкий сегодня» [62] провозгласил политику планомерного снижения цен в глобальных масштабах и Советское правительство Всемирного Союза Советских Социалистических Республик её успешно осуществляет; а те, кто говорит, что марксизм-троцкизм ложен, что «Троцкий сегодня» и его сподвижники деспоты, лицемеры и марионетки анонимно правящей за кулисами мафии, те — враги нашего всемирного счастья; они хотят лишить нас всего того, чего мы достигли на основе учения Маркса и Энгельса и творческого развития их наследия верными великими учениками: Лениным, Троцким, «Киньте Урода», «Троцким сегодня»…

Единицы понимают, что реально за этим скрыто, но даже без репрессий окружающие ставят их перед вопросом: «А чего тебе надо: работа есть, зарплата есть, сыт, обут, одет, в праздник “культурно пьян”, жить где — есть, жена и дети устроены, в отпусках весб мир объездил. Еще чего?» В обстановке такого скотского самодовольства истинная правда этих немногочисленных остается не востребованной…

В русле этого сценария лежит и статья академика, генерал-майора в отставке А.Соколова “Пепел иллюзий”, опубликованная в газете “Новый Петербург” № 6 от 12 февраля 1998 г. Статью начинают слова:

«Результаты выборов в местное самоуправление 8 февраля поставили последние точки над i в затянувшемся споре о путях развития России. 88 % жителей [63] самого прозападного города в России высказались против права самим избирать себе власть. Это оказалось завершением тенденции падения числа желающих принять участие в выборах, длившейся последние пять лет. Возможность выбирать себе власть оказалась в Питере реально нужной лишь 12 % его жителей.