Суматоха в Белом Доме - Бакли Кристофер Тэйлор. Страница 25

Миссис Метц сообщила, что секретарша Ллеланда очень настойчива. Я же ответил, что мне плевать на ее настойчивость. Миссис Метц вновь соединилась со мной по переговорному устройству и виновато – миссис Метц была во всех отношениях идеальной сотрудницей – поставила меня в известность, что мисс Блейн продолжает настаивать на своем. Это было слишком. Я взял трубку и сказал:

– Наверно, вас это удивит, мисс Блейн, если иметь в виду то, что солнце восходит и заходит исключительно по приказу мистера Бэмфорда Ллеланда IV, но я сегодня занят делами первой леди. Соответственно, встреча в три часа не только для меня неудобна, но и невозможна. Поэтому будьте столь любезны и сообщите об этом его превосходительству, а потом уладьте сей вопрос с миссис Метц, которая имеет полномочия согласовывать подобные вопросы от моего имени. До свидания.

Она со злостью бросила трубку. Поразительная самонадеянность. Пусть я больше не работаю в Западном крыле, но обращаться мной, как с зеленым практикантом?..

Через пятнадцать минут позвонил его превосходительство.

– Герб, старина, – проговорил он тем жизнерадостным тоном, который не вполне ему удавался и почти всегда подразумевал предательство или еще какую-нибудь мерзость. – Что это вы наговорили Фэй?

– Примерно то, что, кажется, готов сказать и вам, – сухо ответил я.

– Не беспокойтесь, я не стану передавать президенту, как вы относитесь к его сотрудникам.

Вот как.

– Мне все равно. Можете составить для президента подробный отчет, ваше дело.

Ему это не понравилось.

– Я звоню насчет вчерашних чудаков.

– Насчет кого?

– Насчет друзей первой леди.

Я окаменел.

– Понятия не имею, кого вы имеете в виду.

– Да ладно вам. Вспомните вчерашнюю сцену на Южной лужайке. Зрелище, не очень-то достойное президента. Вадлоу, у нас впереди выборы. Это я на тот случай, если вы не заглядываете в календарь.

Я выпрямился в кресле.

– Если вас это беспокоит, то почему бы вам для начала не позаботиться о собственном имидже?

Моя стрела достигла цели. Неделю назад «Ньюсуик» разразилась статьей по поводу того, что Ллеланд отправил свою яхту «Сострадание» в Мексику для починки палуб. (В Мексике это обходится намного дешевле, чем в американском доке.) Статья не осталась незамеченной, и Джордж Буш не раз цитировал ее в своих речах.

Ллеланд обиделся.

– Я позвонил не для того, чтобы выслушивать подобное от сотрудников супруги президента. Господин президент требует, чтобы эта проблема была решена, – очень тихо сказал он. – И еще он требует, чтобы решили ее вы.

И Ллеланд положил трубку.

Я ни на секунду не поверил ему. Он всегда говорит, что президент «требует решения проблемы», когда этого требует исключительно сам Бэмфорд Ллеланд. Однако управляющий делами президента второй по значимости человек в правительстве, и не имело смысла не принимать его всерьез.

Что же делать? Мне не хотелось перекладывать неприятный груз на первую леди. Она может поверить Ллеланду и решит, что муж пытается выгнать из дома ее друзей, а это еще более повредит и без того не гладким отношениям президента с женой. И я решил обсудить это с Фили, хотя бы и пришлось приоткрыть ему тайну семейных отношений первой пары Америки.

– Все обстоит хуже, чем вы думаете, – сказал я, взяв с него клятву хранить тайну. – Я точно знаю, что они спят в разных спальнях.

– Они не трахаются?

– Пожалуйста, без этих ваших выражений.

– Господи. А были времена, когда они оторваться друг от друга не могли. Помните бассейн?

– Помню.

– Я всегда думал… Держу пари, в постели она потрясающая.

– Вы говорите о первой леди! – воскликнул я. – Буду вам очень благодарен, если вы избавите меня от ваших отвратительных предположений.

Фили потребовалось некоторое время, чтобы успокоить меня, а потом я спросил, что мне делать. У Фили отлично получается находить выход из сложных положений. К тому же в данном случае его дар должен был усилиться, благодаря ненависти к Ллеланду, которая росла час от часу.

Он задумчиво погрузил указательный палец в чашку с кофе. Эту привычку Фили сохранил с предвыборной кампании, когда нам постоянно доставался холодный кофе.

– Я могу решить вашу проблему.

Улыбаясь, он продолжал мешать пальцем кофе, а у меня лопалось терпение.

– Это вам не роман, так что не надо нагнетать напряжение, – сказал я.

– Ладно. Мы перекинем Виллануэву на Ллеланда, будто тот из его компании.

Мне это не понравилось.

– Вы как будто собирались помочь мне.

– Ну да. Послушайте, это отличная идея.

– По-моему, нелепая.

– Ну и что? Мы сделаем так, что он вынужден будет оправдываться, и тогда ему никто не поверит.

– Вы начитались Алена Друри. Или Гордона Лидди. В любом случае, не стоит продолжать разговор.

Однако его так захватила идея, что не было смысла даже делать попытки перевести его внимание на что-то еще. Он был похож на охотничью собаку, почуявшую зайца.

– Они все были на его чертовой яхте в День труда, разве нет? Когда она шла в Монеган.

– Не помню.

– И он был, и грек этот, Онахатсис.

– Онанопулос.

– Ну да. Помните, Ллеланд из себя вышел, когда увидел их фамилии в списке первой леди?

– Нет, не помню. Давайте переменим тему.

У Фили заговорщицки блестели глаза.

– Где они поднялись на борт? Ну, как город называется рядом с летним домом Ллеланда?

– Провинстаун?

– Провинстаун! Правильно. Ну и паноптикум. Никогда не видел столько антикварных магазинов в одном городе, даже в приморском, клянусь богом.

– Я, правда, не знаю, Майк…

– Отлично. Просто отлично.

Пару минут он был погружен в свои мысли. И, словно разговаривая с самим собой, вдруг произнес:

– Представляете, как Ллеланд будет оправдываться? «Я никогда не был гомосексуалистом…» – Он рассмеялся и стукнул ладонью по столу.

– Майкл, – проговорил я твердо, – на вас нашло. Не надо было мне рассказывать вам об этой чепухе. Забудьте. Как будто у вас других забот нет.

Но он не слушал меня.

– Наверняка никогда не знаешь, если подумать. Когда он учился, то жил в интернате?

– Я тоже жил в интернате. Черт побери, неужели вы думаете, будто все, кто жил в интернате, голубые? – Он довел меня до того, что я стал чертыхаться.

– Нет, – задумчиво ответил он. – Не все.

Я попросил, чтобы нам принесли счет.

– Разговор закончен. Более того, разговора не было, во всяком случае для меня.

– Правильно. Будем держать это в секрете. Я бы на вашем месте не сказал даже Джоан.

– У меня не было намерения рассказывать об этом Джоан, – возмутился я. – Зачем рассказывать Джоан о разговоре, которого не было?

– Правильно, – подмигнул мне Фили, после чего бодро удалился.

Книга четвертая

Смятение

16

Павлин и Петуния

Четвертого октября, в пятницу, оператор Белого дома позвонил мне в половине шестого утра и сообщил, что президент ждет меня в шесть пятнадцать в Овальном кабинете. Давно уже я не получал подобных приглашений. Очевидно, произошло что-то важное. Неужели под угрозой национальная безопасность? Я с удовольствием работал с первой леди, однако, должен признаться, что мне было скучновато без Западного крыла с его постоянными проблемами, заботами, кризисами, возбуждением и напряжением.

Президент был в пижаме, но, как ни странно, сидел за письменным столом, курил и пил кофе. Он был похож на главнокомандующего накануне решительного сражения. Мне стало ясно, что речь пойдет о национальной безопасности. Наверное, беспорядки на Бермудах.

– Как Джейн и ребята? – спросил он с улыбкой, которую я бы улыбкой не назвал, скорее, так прищуриваются, когда глаза слепит яркое солнце.