Маг при дворе Ее Величества - Сташеф (Сташефф) Кристофер Зухер. Страница 24

Топор вывалился у Мэта из онемевших пальцев. Он обнаружил, что находится на дне неглубокого кратера, по краю которого теснилась, дрожа и неуверенно поглядывая вниз, толпа юношей и девушек. Юношей было гораздо больше. У их ног лежало несколько неподвижных тел — зловеще неподвижных. Вокруг кратера стелилось опустошенное пространство, а посредине, рыдая, согнутая горем, на коленях стояла Саесса в плаще, наброшенном поверх грубой домотканой рубахи.

Внезапно выпрямившись, она выхватила из-под плаща нож и, высоко занеся его, направила себе в сердце.

Мэт рванулся вперед и успел перехватить ее за запястье. Подскочивший сэр Ги завел ей руки за спину, и нож упал на землю. Саесса забилась с воплем и обмякла в его руках, причитая:

— Дайте мне умереть! Я проклята, мне нет спасения. Слишком велики мои грехи, такие не отпускаются. Дайте мне умереть!

— Нет, твоя роль еще не доиграна, — строго сказала Алисанда. — И грехи искупать придется.

Она дернула Мэта за пояс, которым была подпоясана его хламида. Мэт сконфуженно отшатнулся.

— О, избавь меня от своего ханжества, — возмутилась Алисанда. — Надо связать ей руки.

Пока сэр Ги держал Саессу, Мэт и принцесса связали ее по рукам и ногам поясом и оторванной от подола ее же рубахи полосой грубой ткани. Потом сэр Ги осторожно опустил пленницу на землю.

Алисанда обратила взгляд к толпе, стоящей на краю кратера. Мэт спросил:

— Откуда они взялись?

— Это ее жертвы, соблазненные всеми мыслимыми я немыслимыми блаженствами, — жестко сказала принцесса. — Ходят целые истории о тех мерзостях, которые она с ними вытворяла, а когда, изнуренные, они больше не могли доставлять ей наслаждение, распутница превращала их в каменные статуи — памятники тому, что считала своей женской силой.

— Выходит, я их всех оживил. Почти всех, — задумчиво сказал Мэт. — Но снять столько злых чар одним-единственным стишком — что-то слишком хорошо.

— Вы просто сняли главное заклятие — с нее, — объяснил сэр Ги.

— Заклятие? С нее?

— Молва говорит, — вмешалась Алисанда, глядя на рыдающую Саессу, — что она была простой крестьянкой, правда, необыкновенной красоты.

Сэр Ги подхватил:

— К тому же у нее было доброе сердце, она никогда не отказывала мужчинам. Она отдавалась всем, пока не отдала свое «я».

— То есть беспорядочные связи разрушили ее личность, это вы имеете в виду? — уточнил Мэт. — А что, если ее личность состояла именно в том, чтобы отдавать себя?

— Да, о такой личности только и мечтают похотливые самцы! — с вызовом бросила Алисанда. — Она старалась угодить им — и потеряла себя. Ее блуд сделал ее легкой добычей для сил Зла, и один старый любострастный колдун заклял ее и, собственной услады ради, превратил в ту распутную ведьму, которую ты и встретил. Вскоре после того колдун умер на костре, а у нее осталась власть над мужчинами и власть налагать чары на тех, кто теряет голову.

— Значит, это все держалось на том заклятии старого колдуна? И ее великолепный дворец, и слуги — все мираж?

Сэр Ги кивнул.

— А привратники?

— Корни мандрагоры, — отвечала Алисанда с нотками презрения в голосе. — Как же ты не узнал их — ты, маг?

— В жизни не видал корня мандрагоры, — честно признался Мэт. — Так что же, теперь она больше не ведьма, а снова обычная девушка?

— Да. — Алисанда смерила его проницательным взглядом. — Но берегись, маг. Врожденная сила — при ней, и ее хватит, чтобы разрушить самого стойкого из мужей.

Саесса приподняла голову с земли.

— Дайте мне нож, развяжите мне руки, я хочу умереть. Я мерзка самой себе и недостойна жить.

— Достойна, если еще можешь так говорить. — Алисанда посмотрела на несчастную чуть ли не с симпатией. Но, обернувшись к Мэту, посуровела. — Вот что сделали с ней вы, мужчины!

— Во всяком случае, не я и не мое заклинание. — Мэт не понимал, чем так раздражена принцесса, и ему это стало надоедать. — Следите за тоном, леди!

Глаза сэра Ги расширились от ужаса, а принцесса побледнела и на миг потеряла дар речи. Потом, понизив голос, в котором дрожал гнев, она произнесла:

— Мы поговорим об этом после, сэр, когда вы исполните свой долг здесь.

— Долг? Кому же и что я тут должен?

— Им. — Алисанда взмахнула рукой в сторону, нагой и смущенной толпы. — Этим бедным жертвам колдовства, раздетым до нитки, беззащитным перед холодом ночи. Если у вас есть хоть какое-то понятие о нравственности, сэр, вы должны одеть их. В моем туалете также многого недостает, а сэр Ги без доспехов.

— Нас связали во сне, привезли сюда и все отобрали, — добавил сэр Ги. — Но мои доспехи должны быть где-то здесь, надо поискать.

Он отошел. Мэт стоял, глядя в глаза Алисанде. И наконец со вздохом сдался.

— Ладно, попробую. Но не ждите чудес, леди, я не всесилен.

С минуту он поразмыслил. Нужно было подобрать что-то оригинальное, а художественные достоинства — дело десятое.

Зашелестело, и Мэт почувствовал, что под хламидой, в которую его переодела Саесса, на нем снова сидят рубашка и джинсы. Алисанду облекло первоначальное платье. Появился сэр Ги в черных доспехах. Мэт поднял глаза на толпу молодых людей — голых не было.

— Какой класс!

Его заклинание не просто сотворило ворох тряпок, но и одело каждого в подобающий ему наряд.

— Вы довольны? — обратился Мэт к Алисанде. Та не ответила. Сделав шаг-другой к толпе на краю кратера, она воздела руки и позвала:

— Слушайте! Слушайте меня!

Молодые люди перестали пялиться на свои наряды и устремили испуганные глаза на принцессу.

— Я — принцесса Алисанда, — провозгласила она торжественно. В ней было величие, которое достигается только особым воспитанием и непоколебимой уверенностью в себе. — Я и мои вассалы спасли вас. Мы сняли с вас заклятие и оживили всех, кого можно было оживить. Возблагодарите же за это Господа! Немедля найдите церковь, исповедуйтесь, и тогда вы еще можете получить надежду на спасение. Затем расходитесь по домам. Прощайте!

Наблюдая, как толпа снимается с места, унося своих покойников, Мэт почувствовал на плече прикосновение. Он обернулся — сэр Ги протягивал ему серебряную шариковую ручку.

— Никогда таких вещиц не видел. Это, конечно, ваша волшебная палочка, не так ли?

— Что-что?.. — ошалело спросил Мэт. — Уф, что-то в этом роде. Благодарю, сэр Ги.

— А это? — Сэр Ги держал в руках острый черный меч. — Тоже ваше?

Мэт без особой уверенности кивнул.

— Отчасти. Я сделал его из вашей кочерги. Так что он скорее ваш.

— Нет, возьмите себе, — улыбнулся сэр Ги. — Я разыскал свой собственный.

Алисанда, проводив взглядом последних из уходящей толпы презрительно обронила:

— Ну что, маг, очнулся от ночных грез?

— Каких еще грез? — проворчал Мэт. — Я на эту скользкую дорожку не вступал.

— Дорожку? Путь к гибели! — уточнила Алисанда. — Если бы не присяга, ты тоже стал бы каменным болваном.

Мэт опешил.

— Присяга? О чем вы?

— О присяге на верность, которую ты принес мне, когда я посвящала тебя в лорды. Если бы не это, я не смогла бы сломить злые чары, которыми тебя оплели. Знай, что твоя клятва дает мне власть над тобой.

— А мне — власть над вами. Я помню, там в тексте было кое-что об этом.

— Разумеется. И моя клятва, и клятва сэра Ги связывают нас круговой порукой. Разве непонятно, что ты своим любострастном подверг нас опасности?

— Ну вот! Началось-то не с этого. Я просто защищал женщину...

— Красотку, конечно, и в изящном неглиже.

— Положим. Но не думаете же вы, что я бросился спасать ее от тролля только из-за ее прелестей?