Маг, связанный клятвой - Сташеф (Сташефф) Кристофер Зухер. Страница 72
Взмахнув жезлом еще раз над головой, он направил его на юг,
Потом Мэт ткнул жезлом в сторону запада и продолжил:
Последним взмахом жезла Мэт показал на восток:
— Благослови их, брат Тук! — закричал Мэт. Монах посветлел ликом:
— О да, конечно! Что может быть для них хуже благословения!
Он повернулся лицом к вражескому лагерю, начертил в воздухе крест и начал распевать на латыни. Выражение его лица смягчилось и погрустнело, в нем появилась даже какая-то нежность. Мэт понял, что, сколько бы зла ни сотворили вражеские солдаты, в большом сердце монаха всегда найдется место для прощения, понимания и уверенности, что их еще можно спасти, потому что даже они были творением рук Господа.
— Ну и какая польза от всего этого? — спросил сэр Ги, нахмурившись.
Но брат Тук с сияющими глазами схватил его за плечо и улыбнулся:
— Прислушайся! Разве ты не слышишь?
Сэр Ги наклонил голову и стал прислушиваться.
Послышался свист. Сначала едва слышно, а потом все громче и громче. Потом свист перерос в завывание. Ветер начал слегка шевелить одежду, а через какое-то мгновение он уже безжалостно рвал ее на людях.
— Хватайтесь за что-нибудь прочное! — закричал Мэт, и его команда понеслась вдоль крепостной стены. Рыцари и пехотинцы начали хвататься за амбразуры, дверные косяки и как раз вовремя, потому что в следующую секунду ударил шквал.
Ураган. Смерч. Торнадо. И посреди всего этого — замок. Вокруг крепостной стены рвался ветер, набрасываясь на камни и яростно завывая. Потом он немного поменял направление в поисках более легкой поживы и нашел ее — лагерь вражеской армии. И тут он возликовал. Ветер начал срывать палатки, заглатывать лошадей, людей и жонглировать ими, невзирая ни на чины, ни на сословия. Но все это происходило только за стенами замка. У тех, кто стоял на укреплениях, ветер лишь немного трепал и дергал одежду, да и то как бы нечаянно задевая их, когда пролетал мимо замка. А во дворе самого замка не было даже легкого ветерка, хотя все попрятались в укрытия, боясь бури.
Мэт дал ветру погулять целый час. Тем временем они с Туком по очереди выходили посмотреть, не предпримет ли кто попытку отомстить им, а пока один наблюдал за тем, что происходило за стенами замка, второй пытался объяснить все происходящее сэру Ги. Но никакой ответной реакции не было, ни со стороны колдунов, которые были слишком заняты тем, чтобы справиться с бурей и с черной дырой, ни со стороны сэра Ги, который мог понять результаты волшебства, а объяснение причин находил весьма скучным.
Теперь, когда небо посветлело, Мэт выкрикнул:
И все четыре ветра исчезли так же быстро, как и налетели. Их завывание постепенно затихло вдали, словно шум промчавшегося мимо скоростного поезда. Было видно, как вдруг заметались деревья, которые можно было различить на горизонте в предрассветной дымке. Через пару минут и они неподвижно замерли.
Осажденные прислушивались. Беспрерывное стенание было единственным звуком, который доносился из-за стен замка. Все подошли к бойницам и амбразурам, чтобы взглянуть на поле. Перед ними возникла картина полного опустошения: сломанные палатки, перевернутые повозки, раненые там, где прошел путь Макса. Армия Зла с трудом собирала свои остатки, чтобы, построившись в колонну по двое, поплестись обратно на восток.
Крики победы раздались сначала рядом с Мэтом, а потом волной покатились вдоль крепостной стены и скатились во двор замка. И мужчины, и женщины плакали от радости, обнимая друг друга, некоторые пускались в пляс, а над аркой входных ворот в предрассветном сумраке появился призрак. Он становился то ярче, то тускнел. Мэту удалось разглядеть, что призрак, похоже, отплясывал джигу.
— Маг, — заговорил демон, появившись неожиданно перед Мэтом, — попробуем использовать еще что-нибудь новенькое против врага?
— Ой, нет, — сказал Мэт. — Думаю, что на сегодня достаточно.
Глава 20
ПЬЯНЫЙ ТУМАН
Сэр Ги выставил дозорных и усилил охрану тяжеловооруженными всадниками на случай, если это отступление было хитрой уловкой. Тем не менее он приказал открыть ворота и опустить подъемный мост. Из замка потоком хлынули крестьяне, они собирали по полю припасы, брошенные вражеской армией: солонину, сухари, зерно. Им даже удалось найти немного свежего мяса и фруктов, которые офицеры и колдуны припасли для себя. Эскадроны солдат с обеих сторон охраняли крестьян, вышедших на сбор трофеев, — враг мог появиться совершенно неожиданно. Но поход за вражеским фуражом прошел спокойно.
Мэт на время выбыл из игры. Болели голова, грудь и рука. Казалось, будто по голове и руке пробегали языки огня, а грудь сжимало, как при сердечном приступе. От боли Мэт скрипел зубами. К сожалению, в таком состоянии он не мог произнести заклинание, снимающее боли.
Брат Тук увидел, как мучается Мэт, и, несмотря на собственные раны, пошатываясь, подошел к Мэту и, подбадривая его, положил руку на плечо.
— Не унывай, лорд Маг! — тяжело дыша, сказал он. — Я сейчас быстренько подлечу нас с тобой.
Он уселся рядом с Мэтом и забормотал что-то по-латыни.
Голова перестала болеть.
Мэт с любопытством смотрел на толстого монаха. Конечно, это была молитва, а в этой вселенной молитва могла быть более сильным средством, чем антибиотики у него дома, может быть, даже гораздо более сильным. Знал брат Тук об этом или не знал, но он творил чудо. Видимо, все же монах осознавал это. К сожалению, Мэт не настолько хорошо знал латынь, чтобы до конца понять его молитвы.