Маг-менестрель - Сташеф (Сташефф) Кристофер Зухер. Страница 46

— «Почему?» И он вам ответил почему?

— Ну, он мне много всякого наговорил, — небрежно отмахнулся Мэт. — Но главное — это то, что он желает вернуться в Грецию.

— Желает вернуться? — тупо переспросил сквайр, а жена вцепилась в его руку и умоляющим голосом запричитала:

— Муж мой, немедленно! Сделай то, о чем он просит! Если есть возможность избавиться от этого ужасного призрака, нужно сделать это.

— Прежде чем платить по счету, не грех на него взглянуть, — проворчал сквайр. — Чей призрак-то? Старика Спиро, верно?

— Да, призрак того, кто построил этот дом, — подтвердил Мэт. — Поэтому он и считает, что вправе удерживать эту комнату за собой. Он не только построил этот дом, он еще и умер в нем.

— Это ведь самая шикарная комната в доме! — ныла жена сквайра.

— Но как это он собирается вернуться на родину? — вытаращив глаза, воскликнул сквайр. — Он же мертвый!

— Вы правы, но он полагает, что вы могли бы выкопать его гроб и перевезти на корабле в Грецию. А он последует за своим прахом.

— Может, и стоит попробовать, — пробормотал сквайр, вперив взор в потолок.

— Стоит? — Жена снова впилась пальцами в руку сквайра. — Да это не то слово — «стоит»! Тогда мы сможем освятить эту комнату, разобрать заложенные кирпичом окна и... самим туда перебраться!

— Это влетит в копеечку, — предостерег жену сквайр. — Ты же хотела, чтобы мы выстроили летний домик — тогда с ним придется подождать.

Жена отвела взгляд и капризно проговорила:

— У всех добропорядочных семейств есть летние дома.

— Но у всех добропорядочных семейств есть хотя бы по одному призраку, — напомнил жене сквайр.

— У нас их два — и об этом я жалеть не буду. Он такой противный, такой злой, такой... страшный!

— Да, но стоит ли он твоего летнего дома, подумай!

— Все-таки стоит! — в сердцах выкрикнула жена. — Но все равно у нас останется достаточно денег, чтобы по-новому отделать комнату, верно?

— Уйма, — встрял Мэт. — Он где-то в усадьбе зарыл кучу золота — хотел вырыть его перед тем, как тронуться в Грецию, но его, увы, убили.

Сквайр заметно оживился.

— И где же это сокровище?

— Ну... я бы это так не назвал, — счел за должное предупредить хозяина Мэт. — Он сказал, что как только его прах будет перевезен, как он завещал, в Афины, он по пути в Чистилище еще раз навестит ваш гостеприимный дом и скажет, где зарыты деньги.

— Значит, у меня все-таки будет летний дом! — радостно воскликнула жена сквайра.

— Я бы на это не рассчитывал, — осадил ее Мэт.

— Значит, он сказал, что это не сокровище — скорее всего там сумма, которой хватит на перевозку и захоронение гроба. А может быть, он и врал, чтобы вынудить нас сделать то, что взбрело в голову старику Спиро. И все-таки стоит рискнуть, — резюмировал сквайр.

— Но уж на ремонт комнаты точно хватит, — утешил его Мэт.

— Должно хватить, — согласился сквайр и пристально посмотрел на Мэта. — Но дело-то неприятное — выкапывать гроб, который пролежал в земле уже двести годков.

— Он насквозь проеден червями, согласен, — сказал Мэт. — И наверняка превратился в труху. Я бы на вашем месте сделал вот что: заказал бы другой гроб, размером побольше, чем старый, а как будете копать, копайте пошире, чтобы новый гроб встал рядом со старым. Так будет легче погрузить старый в новый.

— Гроб внутри гроба? Стоит подумать, — задумчиво пробормотал сквайр.

— Вот и подумайте, а я вас покину. — Мэт дожевал последний кусочек и встал. — Вы уж меня извините, что я убегаю сразу после угощения, но мне надо спешить ко двору короля. Я слыхал, он щедро одаривает музыкантов.

— Правда? — равнодушно проговорил сквайр, а у Панегиры глаза так и загорелись.

— Ну конечно, папочка! У него при дворе всегда играет музыка! Ты же не думаешь, что его придворные танцуют под собственное пение, верно?

— О, прошу вас, барышня... — Мэт брезгливо поежился. — Любители — их и дома-то слушать тошно.

И Мэт направился к двери, между тем как жена сквайра, по всей видимости, решала, стоит ей обидеться на гостя или нет.

Они быстро, размашисто шагали по дороге. Мэт старался идти побыстрее, надеясь, что быстрая ходьба прогонит тоску Паскаля.

— Выше нос, сын сквайра! Хотя бы она не сказала тебе, что не любит!

— Не сказала, — уныло согласился Паскаль. — Но и что любит, тоже не сказала.

— Ох уж эти романы... — вздохнул Мэт. — Знаешь, у меня с моей девушкой тоже так было.

— Правда? — воскликнул Паскаль, и глаза его загорелись надеждой. — И как ты поступил? Что сделал?

— Все, что мог, — заверил спутника Мэт. — Не скрывал, что готов на все ради нее, и только этим и занимался.

— И что произошло?

— В конце концов она призналась, что любит меня.

— А ты?

— А я женился на ней после долгого ожидания. Так что старайся не отступать от цели: никогда не знаешь, как все обернется.

Хотя... Панегира... у Мэта сложилось такое впечатление, что он, пожалуй, знал, чем все может обернуться на этот раз. Но по крайней мере попытка завоевания возлюбленной могла придать Паскалю интерес к жизни.

Между тем молодой человек продолжал хмуриться.

— Если ты женат на женщине, которую любишь, что же ты бродишь по дорогам так далеко от дома?

— А как ты думаешь, кто меня послал в дорогу? — огрызнулся Мэт. — Да, она любит меня, но это не значит, что я должен непрерывно мельтешить у нее перед глазами и болтаться под ногами. Слушай, а как ты думаешь, куда идут все эти люди?

Паскаль оторвал взгляд от земли, глянул вперед и увидел большую толпу, показавшуюся из-за поворота дороги.

— Понятия не имею. И почему их так много?

— Я думал, ты знаешь. Ну ладно, пойдем спросим.

Они вскоре нагнали весело распевающих юношей и девушек. Те на ходу передавали друг дружке бутылку вина. А если кто-то из парней останавливался и допивал капельки вина с девичьих губ, то никто не возражал. Даже несколько пар постарше, медленно идущие впереди, — они лишь изредка оборачивались, но помалкивали. Мэт оставил Паскаля среди молодых, а сам нагнал ближайшую пару. Он обратил внимание, что они держались за руки, однако обручальных колец у них не было, даже простеньких медных колечек, которые носят крестьяне.

— Бла... — вырвалось у Мэта. Он хотел было сказать: «Благослови вас Господь», — но поймал себя на полуслове и вместо этого сказал: — Здравствуйте, добрые люди. Куда путь держите?

— Как куда? В столицу, ясное дело, — ответил мужчина. — В королевский город Венарру!

— Чего нам сидеть да скучать по своим городкам? — присоединилась к разговору женщина. — Дома только скука да работа с утра до вечера. Мы идем в Венарру! Там всем за работу платят золотом, и все время веселье!

Мэт полагал, что в городе их ждет жестокое разочарование, однако сказать об этом прямо не мог. Еще он заметил, что женщина употребила множественное число. Значит, вся эта публика была из разных городков, а это при здешнем уровне цивилизации означало, что прежде они скорее всего никогда не виделись. Что же это? Счастливый конец давней любовной истории? Или повесть об обоюдной супружеской измене? Мэт решил на всякий случай держаться подальше от этой пары — на тот случай, если откуда-нибудь пожалует рассерженный муж с ножом, не говоря уже о взбешенной жене.

— Видимо, эта толпа переростков тоже в Венарру направляется?

— Ой, да пусть веселятся, пусть радуются жизни, покуда могут! — воскликнула женщина, а мужчина согласился с ней:

— Пусть побалуются всласть, пока не осели на одном месте.

Мэт по собственному опыту знал, сколько можно вот так «баловаться», но не в средневековом же обществе!

— Такое чувство, будто вы сами что-то такое пережили.

По лицу мужчины пробежала тень, а женщина сказала:

— Кто же из нас не пережил? — Она протянула Мэту руку. — Вот, смотри. Видишь, сколько морщин, ранок, царапин. Поверь мне, они меня нисколько не радуют. Но любая женщина, у которой есть семья, покажет тебе такие же руки. Если только, конечно, — горько добавила она, — женщина не настолько богата, чтобы иметь прислугу, чтобы та ради нее гробила свои руки!