Напарник чародея - Сташеф (Сташефф) Кристофер Зухер. Страница 52

— Вы как будто разбираетесь в роботах, мэм.

Малдун передернула плечами:

— Машина есть машина. Если она движется и имеет болты, то я в ней разберусь обязательно.

— Но я имел в виду не совсем это. Робот — машина только отчасти. В основном это компьютер.

— А-а, могу ли я написать для Фесса подпрограмму? — Малдун снисходительно улыбнулась. — В наши дни инженеру необходимо знать все составляющие части системы, уборщик, включая и прикладное программирование. Быть специалистом — значит уметь обобщать.

Род стоял столб столбом, невидяще глядя в пространство.

— Знаете, мэм, это не просто хорошая формулировка, а замечательная.

На эту реплику Малдун отреагировала моментально:

— Мне ее сформулировал мой первый профессор в колледже. И я запомнила на всю жизнь.

Род внимательно посмотрел на женщину.

— Там вы учились на инженера?

Грейси фыркнула:

— Ах, как было здорово учиться. Почему вы не спрашиваете, что важнее: мысли и факты или как обращаться с гаечным ключом и клавиатурой?

— А я знаю: важно и то, и другое.

— Книжные знания я получила в колледже, уборщик, а работать научилась уже здесь.

— Вы получили звание бакалавра?

— Только диплом об окончании.

— Но если у вас такая квалификация, что вы делаете на борту маленького торговца?

— Умоляю, только не трогай «Мюррей Рейн»! — рявкнула Малдун. — Это прекрасный корабль! Всем приходится начинать с чего-то. Пять лет назад я была занята на твоей работе. А теперь я главный инженер!

«Что ничего не значит», — подумал Род, а вслух сказал совсем другое:

— Но вы могли бы перейти на больший корабль.

Странное выражение появилось на лице Малдун.

— Мне и здесь хорошо.

Род посмотрел ей в глаза, отвел взгляд и промолчал. Впервые начинал он понимать, что значит быть взрослым, но неуверенным в себе человеком.

Прозвенел звонок. Грейси подняла голову.

— Обед. Прошу прощения.

Она юркнула в свою каюту-шкаф и закрыла за собой дверь.

Род подавил желание позвать робота. Если бы существовала возможность, он обсудил бы с Фессом дневные события, но сейчас ему нельзя кричать. К тому же он уже двадцать часов на ногах, и это начинало сказываться.

Открылась дверь, вышла Малдун в офицерском мундире с такими же знаками различия, как у Вайсера.

Род вытаращил глаза.

Куртка плотно облегала стройное тело, брюки выигрышно обтягивали длинные ноги. Сетку она сняла, и теперь волосы свободно клубились облаком вокруг чисто вымытого лица.

Она улыбнулась, видя его удивление.

— Благодарю за выражение восхищения, малыш. Но не думай, что щеголять в парадной форме — вредная привычка. В мундирах на корабле мы только обедаем.

Род осмотрел свою одежду и грязные руки. Но женщина-офицер его успокоила:

— Не волнуйся, тебе можно идти за стол и так, пока не получишь мундир. По пути сможешь умыться, — Малдун надела белоснежную фуражку с эмблемой в виде серебристой ракеты и застегнула ремешок под подбородком. — Пошли, познакомишься с остальными.

Это «остальные» почему-то вызвало неприятные ассоциации. Гоп-компания, шайка-лейка и прочие нелестные эпитеты.

— А на вахте никто не остается?

— Компьютер, братец. А тебя оставлять в рубке все равно бесполезно. Разве ты знаешь, что делать, когда завоет сирена общекорабельной тревоги? — Грейси повернулась, и Род пошел за ней следом, в кителе и форменных брюках ее скольжение стало еще более привлекательным.

Когда Род проходил мимо робота, Фесс еле слышно прошептал:

— Помни, Род: уборщика должны видеть, но не слышать.

— Не волнуйся, тебе не придется за меня краснеть, — проворчал Род. Тем не менее он постарался запомнить, что болтать не следует.

Очевидно, ограничение не болтать распространялось только на него одного. Теперь он понимал, почему это помещение называют кают-компанией, ибо в каюте, где обедал экипаж, собралась довольно говорливая компания. Ему все время хотелось сказать что-нибудь остроумное, но каждый раз он ловил снисходительно-презрительный взгляд Вайсера и почему-то продолжал молчать.

Все собрались за столом. Род хотел было сесть, но высокий человек с капитанскими нашивками кашлянул, и новичок уразумел, что никто не имеет права нарушить субординацию и приступить к трапезе раньше командира. Поэтому остался стоять, потом отдал честь. Капитан ответил на приветствие и посмотрел на остальных членов экипажа:

— Надеюсь, вы облегчите жизнь нашего нового товарища своим сочувствием.

После такого недвусмысленного замечания Рода охватили дурные предчувствия.

— О, да, сэр! Я уже показала ему машинное отделение и проверила степень подготовки, — Грейси Малдун стояла навытяжку, расправив плечи, глаза ее сверкали (может быть, чуть более лихорадочно, чем обычно, и это отметили наиболее проницательные из ее коллег), на губах застыла застенчивая улыбка.

— Хорошо, хорошо. Ну, а теперь давайте познакомимся. Я капитан Донаф, — капитана отличали широкие плечи, подтянутость фигуры, крупные, но не уродливые черты загорелого лица. — Джентльмен, стоящий справа от меня, — первый офицер Джонас Уэлк...

Первый офицер улыбнулся и ответил на приветствие Рода. Это был тощий, лысеющий мужчина с острыми чертами лица.

— Мне кажется, с нашим вторым офицером мистером Вайсером вы уже знакомы.

Род отдал приветствие. Вайсер откозырял, сузив глаза до щелочек.

— Можете попросить разрешения выйти, Олби, — сказал Донаф, подмигнул и провел пальцами по щеке.

Лицо Вайсера потемнело, но он сказал:

— Прошу прощения, капитан.

— Конечно.

Вайсер вышел.

Род напряженно гадал, что все это значило, но капитан продолжил:

— А это третий офицер Ной Маккракен.

Род уже в который раз отдал честь.

— Приятно познакомиться, сэр.

Маккракен, несмотря на присущую ему тучность, молодцевато ответил на приветствие. Его пример показывал, что может сделать с фигурой невесомость: от бедер до головы он был кругл, как шар, а верх торса венчал второй шар. Никакого преувеличения — самый настоящий шар. С незначительными выступающими деталями вроде носа, надбровных дуг и тройного подбородка. Род подумал, что вряд ли третий офицер решится покинуть корабль на небесном теле с гравитацией, превышающей лунную.

Вернулся Вайсер, мрачный, но чисто выбритый. В глазах Рода запрыгали веселые чертики; но он тут же вспомнил о приличиях и отвел взгляд. Но Вайсер успел заметить иронию новичка и угрожающе посмотрел на него.

— Джентльмены и леди, — заключил капитан, — представляю вам астронавта Родни д'Арманда.

Теперь уже в глазах Вайсера, услышавшего полное имя Рода, загорелись злорадные огоньки. Но Роду было все равно, сердце его пело: капитан при всех назвал его астронавтом!

— Но поскольку вы пока младший член экипажа, — продолжал Донаф, — вам предстоит прислуживать остальным за столом. Прошу всех садиться.

Род подумал о том, что, может быть, следует сослаться на условия своего контракта, но потом вспомнил, как далеко он находится от ближайшего космопорта. К тому же он снова уловил выразительный взгляд Вайсера. А Грейси Малдун тем временем садилась. Род попытался подставить ей стул, но Маккракен опередил новичка. Впрочем, это не имело значения: все стулья были прочно прикреплены к полу. Остальные члены экипажа тоже усаживались, и Донаф попросил:

— Поработайте-ка у автокока, мистер д'Арманд.

Род огляделся, отыскал синтезатор пищи и оттолкнулся, направляясь к нему. Он обнаружил, что начинает уважать Донафа: тот, кто умудряется заставлять такой разношерстный экипаж переодеваться к обеду и даже в космическом пространстве сохраняет хорошие манеры, — порядочный человек. И умный при этом, иначе не смог бы поддерживать мораль команды на должном уровне. И, кажется, Малдун тоже это понимала.

— Начнем с овощного супа — клавиши I-C, пожалуйста. И простой салат, B-V. Соус?

— Французский, пожалуйста, — сказал Уэлк.

— Русский, — отозвался Вайсер.