Волшебник в мире - Сташеф (Сташефф) Кристофер Зухер. Страница 31

— Им вполне можно доверять! По меньшей мере дадим им переночевать здесь!

— Так или иначе, — заключил один престарелый герцог, — Хранитель скажет нам, вправду ли они ровня нам или нет.

— Итак, предоставим им кров на эту ночь, — объявил свою волю король Лонгар. — Орогору, принц Приммер, ты, как вновь прибывший, обязан поприветствовать наших гостей.

Орогору так обрадовался поручению короля, что сразу забыл о том, что весть о прибытии незнакомцев вызвала у него смятение.

— Благодарю вас, ваше величество, — поклонился он королю и вместе с остальными придворными вышел вслед за Лонгаром на вершину парадной лестницы.

Там все они встали в ожидании, когда же нежданные гости удосужатся обратить на них внимание. Ожидание затянулось, и король с придворными уже начали гневаться: гостей, похоже, гораздо больше интересовало озаренное луной здание дворца, нежели они сами. Но вот наконец незнакомцы соизволили обернуться к дверям и застыли. Орогору улыбнулся. Гости явно испытывали благоговейный трепет при виде столь блестящей толпы, и потому к нему вернулась уверенность.

— Орогору, успокой их, прогони их страх, — повелел король Лонгар.

— Всенепременно, ваше величество. — Орогору шагнул вперед и поднял руку в приветствии. — Добро пожаловать в город Фиништаун.

Самый молодой из незнакомцев заслонил собой женщину, но самый высокий поднял руку и громко ответил:

— Благодарю вас за гостеприимство.

— Я Орогору, принц Приммер, — сообщил Орогору, постаравшись улыбнуться как можно более успокаивающе.

Женщина выглянула из-за плеча того мужчины, что заслонил ее собой, глянула на Орогору широко распахнутыми глазами, и тут он наконец ясно рассмотрел ее лицо.

— Килета! — вскричал он и, забыв о подобающем принцу достоинстве, бросился к ней бегом между колонн и радостно обнял ее. — Килета, ты все-таки вернулась!

— О Орогору! — воскликнула Килета, голос ее сорвался, она расплакалась и прижалась к юноше.

Мужчина, стоявший рядом с ней, помрачнел и отвернулся, а тот, что был выше всех ростом, обнял его за плечо.

Орогору, гладя волосы старой подруги, обратился к ее спутникам, вспомнив о поручении короля.

— Кто вы такие, ищущие спасения в нашем городе?

— Я — Магнус, кузен графа д'Арманда и наследник великого чародея лорда Грамэри, — ответствовал Гар.

Орогору вытаращил глаза. Позади послышался восхищенный, взволнованный шепот придворных. А чему удивляться? Ведь в конце концов, случайные гости оказались-таки особами высокого рода.

— Представьте ваших спутников, прошу вас, — пробормотал Орогору.

— Прошу прощения, — Гар склонил голову и указал на Дирка и Майлза, — за то, что промедлил с представлениями. Мои спутники — герцог Дюлейн и маркиз Майлз. Благодарим ваше высочество за гостеприимство.

Маркиз? Гар, похоже, свихнулся! Всякому ведь было ясно, что Майлз — самый простой крестьянин! Майлз оглянулся на Дирка в поисках поддержки, но тот только медленно согласно кивнул. У Майлза пересохло во рту. Что же — и Дирк свихнулся, что ли?

Нет. Конечно же, нет. Эти люди были опытными странниками и знали, где как себя вести. Майлз попытался успокоиться, но не переставал гадать, с какой стати Гару понадобилось выставлять его маркизом.

Они заняли места за пиршественным столом: гости сели по обе стороны от короля во главе стола согласно своим высоким титулам. Рядом с ними сел Орогору, поскольку он приветствовал гостей. Майлз строго-настрого запретил себе ревновать: пока Килета никаких чувств, кроме дружеских, к Орогору не выказала.

Подали блюдо с креветками, и Гар взял коктейльную вилку. Он делал вид, что не замечает того, что некоторые из «аристократов» испытывают явные трудности с выбором предметов сервировки, а затем старательно подражают сидящим поблизости более опытным собратьям. Гар обратился к Орогору, который выбрал нужную вилку, подсмотрев за королем:

— Килета утверждает, что вы в городе совсем недавно, принц.

— Это так и есть, — отвечал Орогору. — Как многие из собравшихся здесь аристократов, я был взращен втайне, под видом крестьянина. — Он с извиняющейся улыбкой обвел рукой стол. — Мы неловки, нам предстоит научиться многому такому, чему нас не могли обучить наши приемные родители крестьяне, но учимся мы быстро. — Его улыбка стала более уверенной. — Я уже значительно улучшил свою стать и поступь.

— О чем это он? — тихо спросил Майлз, не желая, чтобы его услышала Килета.

— Об осанке и походке, — пояснил Дирк.

— И странно же они слова переиначивают... — покачал головой Майлз.

— Вот как? — В голосе Гара выразилось восхищение. — И как же вам удалось так быстро выучиться?

— О, путем наблюдения за другими господами и дамами, конечно же, — ответил Орогору. — А также с помощью волшебной картины, что висит в моих покоях.

— Волшебной? — заинтересовался Дирк. — Она показывает движущиеся изображения?

— Истинно так, — подтвердил Орогору. — Я повелел ей показать мне, как подобает двигаться господам и дамам, и она представила мне историю под названием «Король Ричард II». — Лицо его стало печальным. — История эта трагична и благородна, она повествует о том, как истинный король был смещен с престола низким изменником, и о том, как его казнили в темнице.

— Ну а господа и дамы там двигались с непередаваемым изяществом, — заключил Гар. — Но насколько я помню эту пьесу, в ней и крестьяне участвуют.

— О да, о да, милорд! — усмехнулся Орогору. — Они неуклюжи, неловки в движениях и в этом очень похожи на меня — такого, каким я явился сюда. Хранитель показал мне, каким я был в тот день, когда меня впервые привели во дворец. Теперь мне это кажется таким смешным!

— Понимаю, — улыбнулся Гар и многозначительно глянул на Дирка. — Так вы видели записанные изображения прошедших событий, вот как? А кто такой Хранитель?

— Все встречались с ним, но никто с ним не знаком, — загадочно отвечал Орогору. — Он — дух, что обитает внутри дивно изукрашенной стены. И вы побеседуете с ним нынче же ночью.

Майлз обратил внимание на то, что Орогору объявил об их предстоящей встрече с Хранителем таким уверенным тоном, словно иного выбора у гостей попросту не было. Он глянул на Килету, и сердце его болезненно сжалось. Он заметил, что она страдает, и это было понятно: Орогору с мгновения встречи не уделял ей совершенно никакого внимания и при этом строил глазки высокой костлявой дамочке с длинной физиономией. Та отвечала ему игривыми взглядами, совершенно не шедшими женщине такой внешности.

Гар вновь обратился к Орогору:

— Но скажите, принц, почему в вашем городе не видно детей? Насколько я могу судить по ухаживаниям, имеющим место за этим столом, придворные кавалеры и дамы не оставляют друг друга без внимания. Неужели у них никогда не родятся сыновья и дочери?

Орогору вытаращил глаза. Он явно не знал, что ответить. Заметив это, на помощь ему пришел король Лонгар.

— Любовные игры непрестанны, граф, часты и любовные связи — они помогают избавиться от меланхолии, которой так подвержены аристократы.

— Следовательно, браки здесь у вас заключаются нечасто — в противном случае неизбежно возникали бы дуэли.

— Мои придворные действительно редко вступают в брак, — подтвердил король. — А от их связей почему-то не родятся дети. Тех же немногих детей, что родятся от браков, увы, неизменно похищают эльфы.

— Эльфы? — с неподдельным интересом переспросил Гар. — Вы уверены?

Король раздраженно пожал плечами.

— Кто может сказать наверняка, когда имеешь дело с эльфами? Но младенцев укладывают в колыбели, и их стерегут несколько придворных — уверяю вас, они в этих делах проявляют большую взаимовыручку. Но утром, невзирая на то что бдительные стражи всю ночь не смыкают глаз, младенец исчезает. Чем же еще это можно объяснить, как не проделками эльфов?

Гар и Дирк переглянулись. Гар сказал королю:

— Благодарю вас за то, что просветили меня, ваше величество, — и склонил голову. Этот толстячок-коротышка, больше похожий на деревенского пивовара, чем на короля, и в самом деле просто-таки излучал царственность.