Ловушка для убийцы - Стаут Рекс. Страница 5

— Алло, алло, алло! — завопил я в свою трубку. — Алло! Алло!

Я положил трубку. Вулф последовал моему примеру.

— Что случилось? — недоуменно спросила Флора Галлент. — Она бросила трубку?

Мы ее не замечали. Вулф смотрел на меня.

— Арчи? Ты слышал.

— Да, сэр. Я бы предположил, что ее ударили и, падая, она зацепила телефонный аппарат, который стукнулся об пол. Об остальных звуках судить не стану, разве что рискну заключить, что в конце либо она сама, либо кто-то другой повесили трубку на рычажки, и связь прервалась. Я не могу… Оставьте, мисс Галлент! Успокойтесь.

Она обеими руками уцепила меня за локоть и возбужденно лепетала:

— Что там? Что случилось?

Я взял ее за плечо и довольно крепко сжал.

— Сделайте глубокий вдох и отпустите меня, — назидательно сказал я. — Вы слышали, что я сказал мистеру Вулфу. — Судя по всему — на нее что-то обвалилось, а потом это что-то повесило трубку.

— Но этого не может быть! Это же невозможно!

Тем не менее именно так я воспринял это на слух. Какой там номер телефона? Я имею в виду тот, что внизу.

Флора Галлент таращилась на меня, хлопая ресницами. Я посмотрел на Вулфа, он кивнул, и я, высвободив руку из ее цепких пальцев, сел на свой стул, раскрыл телефонный справочник Манхэттена, нашел букву «Г», отыскал нужный номер, ПЛ-2-0330, набрал его.

Вежливый женский голос ответил:

— Алек Галлент Инкорпорейтед!

— Говорит один из друзей мисс Фосс, — сказал я. — Я только что разговаривал с ней по телефону, что стоит у нее наверху, в ее кабинете, и мне показалось, что с ней что-то случилось. Вы не могли бы послать кого-нибудь наверх, чтобы проверить? Прямо сейчас. Я подожду у телефона.

— А кто говорит?

— Неважно. Поторопитесь, пожалуйста. Возможно, ей нужна помощь.

Я услышал, как она кого-то окликнула, а потом, судя по всему, трубку чем-то прикрыли. Я сидел и ждал.

Вулф сидел и хмуро пялился на меня. Флора Галлент, устав стоять надо мной, повернулась, прошагала к красному кожаному креслу и присела на самый краешек. Я оросил взгляд на ручные часы: одиннадцать сорок. Разговор с Бьянкой Фосс оборвался, когда стрелки показывали одиннадцать часов тридцать одну минуту. Ожидание затягивалось, но вот наконец в мое ухо ворвался мужской голос:

— Алло!

— Говорит Карл Дрю. Будьте любезны, представьтесь, как вас зовут.

— Моя фамилия Уотсон. Джон X. Уотсон. А с мисс Фосс все в порядке?

— Назовите, пожалуйста, свой адрес, мистер Уотсон.

— Зачем? Мисс Фосс знает, где я живу. Так с ней все в порядке?

— Я должен записать ваш адрес, мистер Уотсон. Я настаиваю. И вы сами должны это понять, потому что мисс Фосс мертва. Она подверглась нападению прямо у себя в кабинете. Судя по вашим словам, ее убили в то время, как она говорила с вами по телефону. Поэтому я не прошу, а настаиваю: продиктуйте мне свой адрес.

— Кто на нее напал?

— Не знаю. Откуда мне знать, черт побери? Я должен записать…

Я положил трубку — плавно, чтобы не показаться хамом, — развернулся и спросил у Флоры Галлент:

— Кто такой Карл Дрю?

— Управляющий делами. А что случилось?

Я обратился к Вулфу:

— Мои предположения почти подтвердились. Мисс Фосс убили. Прямо в кабинете. Карл Дрю сказал, что на нее напали, но не сказал — как и кто.

Вулф свирепо посмотрел на меня, потом чуть повернул голову и с тем же свирепым выражением уставился на Флору Галлент. Она одеревенело привстала с кресла и, приняв вертикальное положение, запричитала:

— Нет. Нет. Нет, это невозможно!

— Я всего-навсего процитировал Карла Дрю, — напомнил я.

— Не может быть. Он сам так сказал? Она мертва?

— Бьянка Фосс?

— Четко и ясно.

Флора, казалось, вот-вот упадет в обморок, так что я на всякий случай привстал.

— Но как… — Она недоговорила. Потом повторила: — Но как же… — и снова замолчала. И вдруг, резко развернувшись, решительно зашагала к двери.

Вулф окликнул:

— Мисс Галлент, заберите свои деньги!

Флора Галлент, словно не услышав, вышла из кабинета, Вулф передвинул деньги мне. Я взял их и поспешил в прихожую.

Флору Галлент я застиг уже у дверей. Когда я протянул ей деньги, она, словно не замечая меня, шагнула к двери, но я решительно преградил ей дорогу, выхватил у нее из рук сумочку, открыл, опустил купюры внутрь, закрыл сумочку и вернул владелице.

Я сказал:

— Полегче, Быстрый Палец. Дышите глубже. Кстати, норку вы нам оставляете?

— Ой, — Флора сглотнула. — А где она?

Я принес ей норку и добавил:

— По-моему, за вами нужно поухаживать. Я, пожалуй, выйду и пригоню вам такси.

Флора замотала головой.

— Со мной все в порядке.

— Ничего подобного. Вы попадете под машину.

— Нет, не попаду. Не провожайте меня. Дайте мне уйти… пожалуйста.

Я понял, что спорить бесполезно, и распахнул перед ней дверь. Флора с каменным лицом вышла. Я проводил ее взглядом, опасаясь, что она может оступиться на одной из семи ступенек крыльца, но она благополучно сошла на тротуар и зашагала на запад, в сторону Десятой авеню. Что ж, по меньшей мере, она не утратила способности топать пешком — ведь на Десятой авеню движение было одностороннее, к тому же в сторону от центра.

То, что я решил возвратиться в кабинет не сразу, можно объяснить по-разному. Например, тем, что я не выносил музыку, хотя звуки, которые издает рассвирепевший Вулф, едва ли можно назвать музыкальными. Другая причина могла состоять в том, что я решил повременить с возвращением из чувства такта: я отлично понимал, в каком состоянии пребывает Вулф, и подумал, что лучше пока оставить его наедине с самим собой. Я лично предпочитаю второе объяснение. Как бы то ни было, я сразу зашагал к лестнице, но не успел преодолеть и нескольких ступенек, как услышал его громовой рык:

— Арчи! Иди сюда!

Я круто развернулся, спустился, пересек прихожую и остановился на пороге кабинета.

— Да, сэр? Я собирался подняться к себе — проверить, не течет ли кран.

— Пусть течет. Сядь.

Я послушно просеменил к своему вращающемуся стулу и уселся.

— Жаль, — с сожалением произнес я. — Три сотни долларов, конечно, ерунда, но…

— Замолчи.

Я едва заметно пожал плечами. Вулф поерзал в кресле, устраиваясь удобнее, потом вперил в меня колючий взгляд.

— Должен тебя поздравить, — сказал он, — план ты разработал хитроумный. Заманить меня к телефону, чтобы я мог подтвердить, что в момент убийства вы с мисс Галлент находились здесь, в кабинете, это не только остроумно, но и дьявольски смело. Даже дерзко. Однако боюсь, что твое безрассудство возобладало над осторожностью. Возможно, тебе грозит смертельная опасность, а мне, признаться, придется без тебя несладко — ведь ты сядешь в тюрьму надолго. Поэтому я хотел бы помочь тебе, если это в моих силах. Даже большему недоумку, чем Кремер, сразу станет ясно, что вы с мисс Галлент рассчитали все по минутам: убийца нанес роковой удар во время разговора мисс Фосс со мной; следовательно, говоря языком судейских крючков, вы вступили в заговор с убийцей. Значит, теперь наша задача состоит в том, чтобы отвести от тебя подозрения. Но как? Ты, несомненно, обдумал это?

— Да, разумеется.

— И?

— Думаю, что дело швах. Безнадега. Я влип по самые уши. И грозит мне вовсе не каталажка, а скромненький заряд в шесть тысяч вольт. Я понимаю, что причиняю вам неудобство, но это ничто по сравнению с неудобством, которое ожидает меня. Жаль, конечно, ведь работать на вас — непревзойденное удовольствие. — Я закинул ногу на ногу. — Послушайте. Я понимаю — вы исходите желчью. Да, я впустил ее, каюсь. Я… ээ-э, уговорил вас принять ее — был грех. Если у вас приступ злобы пожалуйста, злитесь сколько душе угодно, выпускайте пары, срывайтесь на меня, пфыкайте, но покончим с этим.

— Желчью я вовсе не исхожу, а глагола «пфыкать» не существует.