Пистолет с крыльями - Стаут Рекс. Страница 15

– Нет-нет, – стала оправдываться Пегги, – Я только хотела сказать, что не могу поверить, будто Альберто покончил с собой. И никакие доводы не убедят меня в обратном. Теперь я понимаю, что и впрямь ошиблась, когда…

В дверь позвонили, и я пошел открывать.

9

Итак, клиенты остались на вечеринку.

Всего гостей набралось десять: те шестеро, что присутствовали в понедельник, двое клиентов, инспектор Кремер, а также мой старый друг и недруг сержант Пэрли Стеббинс. Самым забавным оказалось то, что наиболее глупая из всех – Клара Джеймс – была единственной из приглашенных, кто имел хоть какое-то представление об истинной цели встречи. Намеком ей могла послужить информация, полученная от меня в баре «Черчилль». Правда, не исключалось, что она успела ею поделиться с отцом, но я в этом сильно сомневался. Что же касается Адели Босли, доктора Ллойда, Руперта Гроупа, судьи Арнольда и Джиффорда Джеймса, то они не подозревали, что разговор может выйти за рамки обсуждения финансовых претензий к Джеймсу, до той самой минуты, пока не вошли и не были представлены инспектору Кремеру и сержанту Стеббинсу. Что думали в тот момент эти двое – одному богу известно, но на их лицах было ясно написано, что они ничегошеньки не знают. Кремер и Стеббинс имели достаточный опыт общения с Вульфом, чтобы догадываться: полетят перья! Но чьи? Когда? В связи с чем? Что до Фреда и Пегги, то, даже после прибытия представителей закона, они, вероятно, думали, что Вульф собирается ограничиться темой самоубийства Майона, обнародовав заявление Клары и то, что нам рассказал Фред о перемещении пистолета с консоли на пол, что и служило причиной безнадежного и затравленного выражения на их лицах. Они чувствовали, что влипли.

Вульф сфокусировал взгляд на инспекторе, который сидел в заднем ряду с большим глобусом по одну руку и Пэрли – по другую.

– Мистер Кремер, вы ничего не имеете против, если сначала я проясню некоторые не представляющие для вас интереса детали?

Кремер кивнул и передвинул сигару в другой угол рта. Его глаза внимательно наблюдали за происходящим.

Вульф окинул взглядом собравшихся.

– Уверен, вы все будете рады услышать то, что я скажу. И не потому, что я стремился нам угодить. Просто я рассудил, как лучше. Оставляя в стороне правовой аспект, мне кажется, что, с моральной точки зрения, миссис Майон не может иметь претензии к мистеру Джеймсу. Как я и обещал, она принимает мои доводы. Она не станет требовать никакой компенсации за ущерб. Вы подтверждаете это перед свидетелями, миссис Майон?

– Конечно. – Пегги собралась еще что-то добавить, но осеклась.

– Вот и чудненько! – Адель Босли вскочила со своего места. – Можно мне воспользоваться телефоном?

– Потом, – рявкнул Вульф. – Сядьте, пожалуйста.

– Мне кажется, вы могли просто позвонить и сообщить нам это, – заметил судья Арнольд. – Из-за вас мне пришлось отменить важную встречу.

Адвокатам никогда не угодишь!

– Вы были бы правы, если бы дело сводилось только к этому, – мягко согласился Вульф. – Но есть еще вопрос относительно смерти Майона. Когда я…

– А какое это имеет отношение?

– Сейчас вы узнаете. Моя информация не окажется неуместной, ибо смерть Майона явилась результатом, хотя и косвенным, нападения мистера Джеймса. Но я изучал вопрос шире, так как миссис Майон наняла меня не только для выяснения обоснованности ее претензий к мистеру Джеймсу – эту тему мы уже закрыли, – но и для того, чтобы расследовать обстоятельства смерти ее мужа. Она была убеждена, что он не мог покончить с собой. Она не верила, что он принадлежал к типу людей, способных на самоубийство. Я провел расследование и готов перед ней отчитаться.

– Но зачем вам для этого мы? – пискнул Руперт Толстый.

– Из вас мне нужен только один. Убийца.

– Значит, никто из нас вам не нужен, – бросил Арнольд.

– Тогда уходите, черт вас возьми! – рявкнул Вульф. – Все, кроме одного! Уходите!

Никто не пошевелился.

Вульф подождал пять секунд.

– Тогда я продолжу, – сказал он сухо. – Итак, я готов отчитаться, но расследование не завершено. Одна существенная деталь потребует официальной санкции, и именно поэтому здесь присутствует инспектор Кремер. Понадобится также согласие миссис Майон и, вероятно, консультация доктора Ллойда, поскольку он подписывал свидетельство о смерти. – Его взгляд переместился на Пегги. – Сперва вы, мадам. Дадите ли вы согласие на эксгумацию тела вашего мужа?

Ее глаза широко раскрылись.

– Для чего?

– Для того, чтобы подтвердить факт убийства и личность убийцы. Думаю, это легко удастся.

Она опустила веки.

– Хорошо. Мне все равно, – проговорила она чуть слышно.

Взгляд Вульфа переместился влево.

– У вас нет возражений, доктор Ллойд?

Ллойд пришел в замешательство.

– Я не представляю, к чему вы клоните, – произнес он медленно и отчетливо, – но я в любом случае не имею голоса при решении данного вопроса. Ведь я только составил свидетельство о смерти.

– Следовательно, вы не против. Мистер Кремер, повод для официальной санкции вы получите через пару минут, но знайте, что в дальнейшем вам потребуется организовать обследование трупа доктором Абрахамом Рентнером из больницы в Маунт-Синай и запастись его письменным заключением.

– Эксгумации не устраиваются из любопытства, – проворчал Кремер.

– Я знаю. Мною движет нечто большее, нежели пустое любопытство. – Глаза Вульфа забегали по комнате. – Полагаю, все вы знаете, что одной из основных, а точнее – главной причиной, почему полиция пришла к выводу, что Майон покончил жизнь самоубийством, стал сам характер его смерти. Конечно, остальные детали, например, наличие возле трупа пистолета, тоже не противоречили гипотезе, но определяющую роль сыграл тот довод, что находящемуся в сознании человеку невозможно засунуть в рот дуло пистолета и нажать курок. А указания на то, что Майон был одурманен наркотиком или оглушен ударом, отсутствовали. Кроме того, пройдя через голову, пуля подала в потолок. Однако, хотя в подобной ситуации данное предположение звучало вполне резонно, этот случай, безусловно, был исключением. Это я понял сразу, уже при первой же встрече с миссис Майон. Дело в том, что… Впрочем, лучше я вам просто продемонстрирую. Арчи, возьми пистолет.

Я выдвинул ящик стола и достал его оттуда.

– Он заряжен?

Я оттянул затвор, чтобы проверить.

– Нет, сэр.

Вульф повернулся к аудитории.

– Я попрошу вас, мистер Джеймс. Как оперный певец вы умеете следовать сценическим указаниям. Встаньте, пожалуйста. Дело серьезное, так что выполняйте все точно. Вы пациент с больным горлом, а мистер Гудвин – ваш врач. Он просит вас открыть рот так, чтобы он мог осмотреть ваше горло. Сделайте это естественно, как в жизни. Справитесь?

– Но это же так очевидно. – Джеймс стоял, мрачно глядя на Вульфа. – Какой толк?

– И все же, доставьте мне удовольствие. Существует одна маленькая деталь. Постарайтесь проделать это как можно естественнее, хорошо?

– Ладно.

– Прекрасно. Остальных попрошу наблюдать за лицом мистера Джеймса. Повнимательнее. Арчи, за дело.

Держа пистолет в кармане, я встал перед Джеймсом и сказал ему широко раскрыть рот. Он повиновался. Когда я наклонился, чтобы посмотреть горло, его глаза на секунду остановились на моем лице, а потом закатились наверх. Я неспешно вытащил из кармана пистолет и стал засовывать ему дуло в рот, пока не коснулся неба. От неожиданности он дернулся назад и упал в кресло.

– Вы видели пистолет? – спросил его Вульф.

– Нет, я смотрел в потолок.

– Именно! – Вульф обвел взглядом собравшихся. – Все видели, как его глаза закатились наверх? Так происходит всегда. Можете поэкспериментировать сами. Я уже попробовал в спальне в воскресенье вечером. Так что подобным образом убить человека совсем не невозможно, и даже очень просто, в особенности если вы врач, а у него – больное горло. Вы согласны, доктор Ллойд?