Слишком много поваров - Стаут Рекс. Страница 34

Здесь были еще и другие пункты – например, то, что он ушел в полдень в среду играть в гольф, однако в своем клубе не появлялся. Но мы оставим возможность мистеру Толману заняться коллекционированием этих и подобных им фактов после ареста Лигетта. Теперь мы лучше посмотрим на Сола Пэнзера. Я не упоминал о том, что он звонил мне по телефону из Чарльстона сразу же после инспектора Кремера. Не пригласите ли вы его? Пожалуйста. Он в маленькой гостиной.

Моултон вышел.

Лигетт сказал, пытаясь сохранить спокойствие:

– Это наглая ложь. Вы пытаетесь представить дело как, будто я предложил вам взятку. Это, кроме того, опасная ложь, так как в ней есть часть правды. Действительно, я приходил к вам с просьбой переговорить с Берином. Но то, что я предлагал вам пятьдесят тысяч за это…

– Пожалуйста, мистер Лигетт. – Вульф поднял руку. – Я больше не буду импровизировать. Вам лучше было бы раньше подумать об ответственности. А! Хелло, Сол! Рад тебя видеть.

– То же самое могу сказать вам, сэр. – Сол Пэнзер вошел и остановился за моим стулом.

Вульф сказал:

– Поговори с мистером Лигеттом.

– Да, сэр. – Глаза Сола впились в его жертву. – Как поживаете, мистер Лигетт?

Лигетт не взглянул в его сторону:

– Это какая-то комедия.

Вульф пожал плечами:

– У нас не так много времени, Сол. Говори только самое существенное. Так играл ли мистер Лигетт в гольф?

– Нет, сэр. – Сол откашлялся. – В среду в час пятьдесят пять пополудни он вылетел на самолете авиалинии «Интерштадт» из нью-йоркского аэропорта. Я вылетел сегодня этим же самым самолетом с тем же самым экипажем, и бортпроводницы опознали мистера Лигетта по фотографии. Он прибыл в Чарльстон в шесть тридцать – в это же время я прилетел сегодня. Около половины седьмого он появился в маленьком гараже на Молин-стрит и нанял автомобиль, уплатив двести долларов. Я приехал сегодня вечером в том же автомобиле, он стоит у входа в дом. Я осмотрел несколько мест по пути, но не мог обнаружить, где именно он останавливался на обратном пути, чтобы отмыть свое лицо – я торопился, поскольку вы сказали мне сюда прибыть до одиннадцати часов. Он опять показался в маленьком гараже около половины второго ночи. Это был уже четверг. Он заплатил десять долларов за помятую ограничительную решетку. После этого взял такси на Лаурел-Стрит, номер С3426, водитель Алл Виксель, и направился в Чарльстонский аэропорт. Здесь он успел на самолет экспрессной линии, который доставил его в Нью-Йорк в четверг в пять сорок утра. Домой он добрался довольно быстро, потому что телефонный звонок Альберта Малфи застал его дома около восьми. В половине девятого он позвонил в аэропорт и заказал билеты для себя и Малфи на самолет, вылетающий в девять пятьдесят два.

– Достаточно, Сол. Остальные его передвижения мы знаем. Как вы сказали? Вы приехали сюда в том же автомобиле, что нанимал Лигетт?

– Да, сэр.

– Хорошо. И вы показывали фотографию Лигетта всем этим людям – стюардессам, хозяину гаража, таксисту…

– Да, сэр.

– Он был белым, когда уезжал из гаража?

– Несомненно.

– Он намазал свою физиономию по дороге. Это не так трудно, как можно себе представить – мы пробовали это в моей комнате сегодня днем. Отмываться гораздо труднее. Кстати, остатки черноты не были замечены хозяином гаража или водителем такси?

– Нет, сэр. Я спрашивал об этом.

– Естественно. Вряд ли они осматривали его уши. Вы не упомянули о багаже.

– У него был среднего размера саквояж темной кожи с блестящими застежками.

– На всех путях следования?

– Да, сэр. Он вез его туда и обратно.

– Хорошо. Я полагаю, этого достаточно. Возьмите там стул и присаживайтесь.

Вульф осмотрелся кругом и с огорчением мог констатировать, что его слушали с гораздо большим вниманием сейчас, чем во время его тщательно разработанной застольной речи. Стояла такая тишина, что раздайся сейчас жужжание мухи, она произвела бы эффект пролетающего мамонта. Он сказал:

– Теперь вы понимаете, почему я сказал, что такая деталь, как упоминание Лигетта о дегустации соусов, в дальнейшем и не имела такой важности. Это просто была первоначальная зацепка. Совершенно очевидно, что он спланировал все это преступление весьма легкомысленно, но это исходило из его твердой, хотя и ошибочной уверенности, что его никто не сможет заподозрить, поскольку в день убийства он находился в Нью-Йорке. Таким образом, я считаю, что с мистером Лигеттом мы покончили. Теперь дело за мистером Толманом – ему мы даем право арестовать убийцу, оформить все доказательства и уличить его. Имеете ли вы что-либо сказать, мистер Лигетт?

– Я ничего не буду говорить, – голос Лигетта был почти так же спокоен, как обычно. – Исключая то, что, если Толман проглотит все это, что вы тут наговорили, он будет впоследствии чертовски жалеть об этом… – Лигетт вскинул голову. – Я знаю все, Вульф. Единственное, что хотелось бы мне знать, – почему вам понадобилось втягивать меня в это дело. Но я узнаю это впоследствии, когда разделаюсь с вами тоже.

Вульф иронически взглянул на него и склонил голову на сторону.

– Я понимаю, что сейчас у вас нет другого выхода. Конечно. Но я уже разделался с вами. Могу еще повторить, что вашей величайшей ошибкой было стрелять в меня в тот момент, когда я хотел остаться простым наблюдателем. Мистер Толман, в вашем штате есть женщины в числе присяжных?

– Нет. Только мужчины.

– Ясно. – Вульф взглянул на миссис Ланцио. – Можете считать, что вам немного повезло. Все-таки есть шанс воздействовать своими чарами на двенадцать мужчин. – Он опять повернулся к Толману. Вы подготовили постановление о задержании Лигетта по обвинению в убийстве Ланцио?

Голос Толмана прозвучал особенно громко:

– Да.

– Очень хорошо, сэр. Здесь можно не колебаться, как в случае с мистером Берином.

Толман поднялся, сделал несколько шагов и положил руку на плечо Лигетта.

– Я арестовываю вас, Раймонд Лигетт. Завтра утром вы получите копию официального постановления.

Он повернулся и коротко сказал Моултону:

– Там ждет шериф. Пригласите его сюда.

Лигетт повернул голову и взглянул в глаза Толману:

– Это погубит вашу карьеру, молодой человек.

Вульф резким жестом остановил его и обратился к Толману:

– Разрешите шерифу еще подождать немного. Надеюсь, вы не возражаете? Мне кое-что не нравится. – Он опять повернулся к миссис Ланцио.

– Мы ведь еще не закончили с вами, мадам. Все, что касается Лигетта, ясно, как вы сами видите. – Он указал рукой на Толмана, держащего за плечо Лигетта. – Теперь с вами. Можете ли вы что-нибудь сказать?

Роковая женщина выглядела подавленной. Ее плечи опустились. Она сказала тихим голосом, в котором все еще проскальзывали грудные нотки:

– Я не… только… что я могу сказать, если все это ложь. Ложь!

– Вы имеете в виду все, что я сказал о Лигетте? И то, что сказал Сол Пэнзер? Я могу разочаровать вас, мадам: все это правда и все это может быть доказано. Вы сказали: ложь. Что именно?

– Это все ложь… относительно меня.

– А относительно Лигетта?

– Я… я не знаю.

– Конечно. Но вернемся к вам. Это вы включили радио, не так ли?

– Да.

– И удерживали во время танца Вукчича в то время, как ваш муж был убит? И в среду после обеда вы около часа отсутствовали?

– Да.

– И поскольку ваш муж мертв… если бы, к несчастью, не случилось, что Лигетт также вскоре будет мертв… вы намеревались выйти за него замуж?

– Я… – Ее губы скривились. – Нет! Вы не можете этого доказать… Нет!

– Пожалуйста, миссис Ланцио, поберегите свои нервы. Они вам еще очень пригодятся. – Голос Вульфа внезапно стал вкрадчивым и мягким. – Я не собираюсь запугивать вас. Я просто хочу разъяснить, что в отношении вас все изложенные факты могут уложиться в две довольно отличные друг от друга конструкции. Первая будет такой: вы и мистер Лигетт хотите друг друга – по крайней мере он хочет вас, а вы хотите его имя, положение и состояние. Но ваш муж человек такого сорта, который легко не расстается с тем, что находится у него в руках. Время идет, и желание возрастает. Тогда вы и мистер Лигетт решаетесь на отчаянный выход из положения. К счастью, приближается время очередной встречи общества мастеров, а это предоставляет вам удобный случай избавиться от мужа. Присутствие трех персон, которые ненавидят его – прекрасная мишень для всевозможных подозрений. Итак, Лигетт прибывает в Чарльстон на самолете, а сюда в автомобиле, и встречается с вами где-то в парке, как вы заранее договорились, в половине десятого в среду вечером. Только на этой встрече были разработаны детали преступления, поскольку ни вы, ни Лигетт не могли заранее предвидеть то пари, которое послужило основой для организации дегустации соусов. Лигетт спрятался в кустах, вы вернулись в гостиную и в соответствующее время включили радио. Одновременно с этим вы пригласили на танец Вукчича, чтобы иметь возможность задержать его на некоторое время и дать своему сообщнику время для действия. Черт возьми, мадам. Не испепеляйте меня глазами! Как я сказал, это одна из возможных интерпретаций ваших действий.